Лукерья имя сокращенное: происхождение, характер, судьба и тайна имени Лукерья

Содержание

Гликерия (спрашивает lastik) в 1902781 топике

Форумы

Вход

13. 08.2009 21:26

как?

lastik

13.08.2009 21:34

Что как?:) Нравиццо ли? Мне — да, неплохо.

tulsa

14.08.2009 03:12

Не очень… жесткое какое-то имя…

Larick

14.08.2009 11:59

Гликерия — главная героиня романа В, Аксенова «Москва Ква-ква», По-моему он же это имя и выдумал

варек

14.08.2009 12:16

Гликерия — старинное имя, знаю одну очень пожилую даму, которую так зовут.

KLM.

14.08.2009 12:23

http://www. namerus.ru/news-331-pagenum-1.html

Мама Гликерии

21.08.2009 23:14

Очень хорошее имя! Мне оно больше нравится в варианте Лукерия. Не поймите превратно, я так собаку назвала и пожалела что не приберегла это имя для девочки-дочки(собака — русский спаниель, поэтому специально искали древнее красивое русское имя). Луша, ЛУка, Лукошка, Лукерия — мне очень нравится это имя произносить! Кстати, характер у собаки полностью соответствует значению имени — сладкая)))))

нравится!

25.08.2009 15:24

не по мне, ассоциации с какой-то болезнью

Anonymous

25.08.2009 17:47

а у меня с лекарством

ха

14.08.2009 07:52

Пипец.
Удивлена!
Мы так назвали дочь.

Anonymous

14. 08.2009 08:32

где имя это нашли?

Kelly

14.08.2009 09:53

Нашли там же,где и все остальные имена:)

Мама Лиры

14.08.2009 15:35

А как же ласково называть — Глика, Гликуша, Гликеруня?

Anonymous

14.08.2009 15:56

Мужу нравится Лика,мне-Лира.Отсюда уменшительно-ласкательные.
Точнее пока не определились:)
Ласково очень нравится Луша,но у меня старшая дочка в сокращенном варианте Луша.

Мама Гликерии

14.08.2009 20:36

А как старшую зовут?

Agnetha

15.08.2009 03:04

Гликерия-это Лукерья,сокращенно ЛУША!

Anonymous

14. 08.2009 18:02

А какое отчество у Гликерии?

qwer-mtv

14.08.2009 20:22

А в школе как звать будут — Глюка?

аука

15.08.2009 01:04

Красиво, нежно.

Anonymous

15.08.2009 01:45

Такая греческая певица есть, красивая http://www.greekshops.com/concert/glykeria_karafotis2.jpg

Элла Кацнельбоген

15.08.2009 11:37

ничего красивого в ней нет АБСОЛЮТНО!

Anonymous

17.08.2009 15:36

я рассматриваю имя Лукерья , Гликерия не нравится

Anonymo

17. 08.2009 18:19

вот называете детей идиотскими именами, думаете они потом вам спасибо скажут?
колхоз какой-то — Гликерья … луша-клуша

Anonymous

17.08.2009 18:51

А вы наверняка Настя?Или Таня?Или Наташа?

Anonymous

19.08.2009 14:30

Мне имя совершенно не нравится, тоже считаю издевательством над ребенком.

Dina_N

28.08.2009 21:35

А что вы имеете против Тани?
У меня дочка Таня — чудесное имя, по нынешним временам очень редкое и что для меня важно не вычурное!
Гликерия не нра…с лекарсвом ассоциация. Лукерья гораздо лучше.

Anonymous

18.08.2009 15:31

мрак….какой же колхоз!? Бунина почитайте, там у него героиня Гликерия (кстати, сокращенно все же Лика) далеко не колхозница!
И потом просто имя красивое=)

Touch-me-not

20. 08.2009 16:09

Ага, предполагается, что мамочки должны бояться, что необразованному колхозу имена их детей вдруг покажутся колхозом)))))) Вот уж неприятность)) Всем мил не будешь, и уж если выбирать кому нравиться, то никак не хамам анонимным….
Я бы так не назвала ребенка, но имя мне нравится по звучанию. И сокращение Лика замечательное.
И вообще, я за разнообразие! Как только имя становится очень популярным, оно затирается и даже теряет красоту, получается просто «девочка»((, и чем это лучше Гликерии — не понимаю…ну может только тем, что хамы не заметят и дурного не скажут)))

Georgina Dahlia

20.08.2009 21:24

конечно, Настей надо называть! как у всех и по «хородскому»)))

савА

25.08.2009 18:01

а как же Лиза — подлиза и Дашка — какашка, да к любому имени можно рифму придумать какую-угодно.

Anonymous

21.08.2009 14:33

мне совсем такое имя не нравится,уж лучше тогда Лика-Аджелика.

Ленушечка

21.08.2009 22:28

А мне нравится)
Больше, чем Анжелика
(с транслита)

swr

24.08.2009 15:52

Никак

ZOLOTO

25.08.2009 08:29

Не нравится

Сахарок

25.08.2009 10:40

Мне нравится

Vassyusha

25.08.2009 12:26

Ничего отрицательного имя Гликерия не вызывает, просто образ лучащейся добром бабулечки возникает. .. с маленьким ребенком имя Гликерия у меня вообще не вызывает никаких ассоциаций…

Anonymous

25.08.2009 23:22

У меня дежавю. Года 1,5 назад такой спор тут разгорелся по поводу этого имени. Так автора хаяли.

Ноябрь

29.08.2009 01:28

Мне лично совсем не нравится это имя 🙁 Но ведь оно должно нравится родителям 🙂
У нас Ликерия звучало бы как-то странно, так же, как и Лика ( уж дети бы придумали от чего сократить и как изменить 🙂 но в штатах многиенаши имена звучат не так).
Люди обычно не говорят в лицо, что имя им не нравится, что уж маме и ребенку гадости говорить, будут «восторги» за спиной обсуждать 🙁 ( я о знакомых и родных) Сама бы не хотела быть Ликерия, Гликерия, у самой не совсем распространенное имя.

не нравится

Открыть в форуме

Лукерья Значение имени — Узнайте, помогает ли вам имя Лукерья или сдерживает вас?

Хотите большего от жизни? Вы можете обнаружить свою основную цель и
воплотите это в жизнь через Сбалансированное Имя — древнюю мудрость для современного мира.

90 лет новаторских исследований
всегда бесплатные отчеты об имени и дате рождения
пользовательские рекомендации по сбалансированному имени
онлайн-курсов для обучения и роста

Лукерья

Обновлено 18 апреля 2023 г.

Лукерья, имена, которые вы используете, создают
ваш жизненный опыт. Все имена не равны .

Свободный отчет об имени и дате рождения
[показать расширенную форму заказа]


Пол:	Мужской Женский
Имя:
Фамилия:
Дата рождения:	ЯнварьФевральМартАпрельМайИюньИюльАвгустСентябрьОктябрьНоябрьДекабрь12345678910111213141516171819202122232425262728293031 / (введите год как 4 цифры)
Куда отправить отчет по электронной почте:
Подтвердите свой адрес электронной почты:

[Показать расширенную форму для еще более подробного анализа]

Мы здесь, чтобы помочь!

Лукерья, благодарим Вас за проявленный интерес и надеемся на дальнейшее общение с Вами
о каббаларианской философии после того, как вы прочтете отчет об имени и дате рождения .
Если вам нужна дополнительная помощь, пожалуйста, позвоните в наш главный офис
в Ванкувере, Канада: бесплатный номер 866-489-1188
(или 604-263-9551, если вы находитесь за пределами Северной Америки.)

Нажмите здесь, чтобы прочитать отзывы.

Не выбирайте детские имена здесь!

Хотя некоторые имена, возможно, кажутся подходящими и обладают некоторыми качествами
вы ищете, имя может не гармонировать с вашей фамилией и именем ребенка
дата рождения и может создать ограничения и отсутствие успеха.

Прежде чем выбрать имя для ребенка, позвоните нам по телефону 1-866-489-1188 (звонок бесплатный в Северной Америке) или 604-263-9551. Мы будем рады помочь вам или посетить наш
страницу имени ребенка для получения дополнительной информации.

Имя Значение Ссылки

Анализ другого имени
Значение фамилии
Расскажи другу
Значение имени ребенка
Анализ имени ребенка
Анализ 100 лучших имен
3000 наиболее часто используемых мужских имен
3000 наиболее часто используемых женских имен
Значение — как это имя влияет на вас
Здоровье Имени Лукерьи
Видео — Смотрите и учитесь
Википедия: Лукерья
Wikihow: Измени свое имя

Мысль дня

Ветер не ласковее разговаривает с гигантскими дубами, чем с мельчайшим листиком травы.
– Халил Джебран
Дыхание и правильное мышление продвинут ум и его контроль над телесными функциями и эмоциями, таким образом трансмутация эмоций поднимет ум над планом желания в царство сознания и привяжет к жизни духовный идеал, причину существования. .
– Альфред Дж. Паркер
Другим разрушительным каналом благополучия является комфорт: он разрушает уверенность в себе и лишает чувства ответственности. Нет большего подарка, который мы можем подарить другим, чем счастливая улыбка и конструктивная мысль о благополучии. Быть счастливым означает сначала иметь счастье внутри, а это приходит только через уравновешенный ум и мудрость.
– Альфред Дж. Паркер
Величайшее слово во всех языках — это понимание. Научитесь думать о жизни: той роли, которую мы призваны играть в схеме вещей. Научитесь ценить принцип взаимоотношений; т. е. все мы — Одна Жизнь, Одно Дыхание и Один Бог. Следовательно, во всем есть добро и Бог. Ищите всегда хорошее, и вы найдете его вместе с мудростью.
– Альфред Дж. Паркер

Ссылка на основной список котировок

Живая реликвия — Коллекция на Bartleby.com

— ОБЩИЙ УКАЗАТЕЛЬ — ПЕСНИ И СТИХИ — БЫСТРЫЙ УКАЗАТЕЛЬ — БИОГРАФИИ — ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ДАЙДЖЕСТ — КУРС СТУДЕНТОВ — ПОРТРЕТЫ — БИБЛИОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАПИСЬ

К.Д. Уорнер и др., комп. Библиотека лучшей литературы мира.
Антология в тридцати томах. 1917.

Иван Тургенев (1818–1883)

Из «Записок охотника»: Перевод Констанс Гарнетт должен признаться, я даже не подозревал до этого. В этом поселке, как оказалось, был небольшой домик. Он был очень старый, но так как он был необитаем, то был чист: я провел в нем довольно спокойную ночь.

На следующий день я проснулся очень рано. Солнце только что взошло; на небе не было ни единого облачка; все кругом сияло двойным блеском, — блеском свежих утренних лучей и вчерашнего ливня. Пока меня запрягали в телегу, я прогулялся по маленькому садику, ныне заброшенному и одичавшему, который со всех сторон окружал избушку своими душистыми, сочными растениями. Ах, как сладко было на свежем воздухе, под светлым небом, где трели жаворонки, откуда сыпались серебристыми бусами их колокольчатые ноты! Без сомнения, на своих крыльях они унесли капли росы, и их песни казались пропитанными росой. Я снял шапку с головы и радостно вздохнул. На склоне неглубокого оврага, у изгороди, виднелся улей; к нему вела узкая тропинка, извивавшаяся змеей между густыми стенами высокой травы и крапивы, над которой бились, бог знает откуда принесенные, заостренные стебли темно-зеленой конопли.

Я свернул на этот путь; Я добрался до улья. Рядом стояла плетеная лачуга, куда на зиму ставили ульи. Я заглянул в полуоткрытую дверь: внутри было темно, тихо, сухо; пахло мятой и бальзамом. В углу стояли скрепленные вместе козлы, а на них, прикрытая одеялом, какая-то фигурка. Я уходил —

«Хозяин, хозяин! Петр Петрович! Я услышал голос, слабый, медленный и хриплый, как шепот болотного тростника.

Я остановился.

«Петр Петрович! Входите пожалуйста!» — повторил голос. Он исходил из угла, где стояли эстакады, которые я заметил.

Я подошел и онемел от изумления. Передо мной лежал живой человек; но что это было за существо?

Голова совершенно сухая, однородного медного оттенка — как какой-то очень древний образ, пожелтевший от времени; нос острый, как нож с острым лезвием; губы едва виднелись — только зубы белели да глаза; и из-под платка на лоб выбивались тонкие пряди желтых волос. У подбородка, где было свернуто одеяло, шевелились две крошечные руки такого же медного оттенка, пальцы медленно подергивались, как палочки. Я вгляделся внимательнее: лицо было далеко не безобразное, а положительно красивое, но странное и страшное; и лицо показалось мне тем страшнее, что на нем, на его металлических щеках, я увидел борющуюся, борющуюся и не в силах составить себе улыбку.

«Вы не узнаете меня, хозяин?» — снова прошептал голос: он как бы дышал из почти неподвижных губ. «И в самом деле, как быть? Я Лукерья. Помнишь, кто водил танцы у твоей матери, в Спасском? Помнишь, я тоже был руководителем хора?

«Лукерья!» Я плакал. «Это ты? Может ли так быть?»

– Да, это я, барин, я, Лукерья.

Я не знал, что сказать, и с изумлением смотрел на темное неподвижное лицо с устремленными на меня ясными мертвенными глазами. Было ли это возможно? Эта мумия Лукерья — самая большая красавица во всем нашем доме — это высокое, пухлое, бело-розовое, поющее, смеющееся, танцующее существо! Лукерья, наша умная Лукерья, за которой все наши ребята ухаживали, по которой я тайно вздыхал, — я, шестнадцатилетний мальчик!

«Помилуй, Лукерья!» Я сказал наконец: «Что с тобой случилось?»

«Ой, какая беда постигла меня! Но не обращайте на меня внимания, сэр; пусть моя беда не возмущает вас: сядьте на эту кадку, поближе, а то вы меня не услышите. У меня сейчас совсем нет голоса! Что ж, я рад тебя видеть! Что привело вас в Алексевку?

Лукерья говорила очень тихо и вяло, но не останавливаясь.

«Ермолай-егерь привел меня сюда. Но ты скажи мне…»

«Рассказать тебе о моей беде? Конечно, сэр. Это случилось со мной давно — шесть или семь лет назад. Я тогда только что была обручена с Василием Поляковым, — помнишь, такой хорошенький был, с кудрявыми волосами? — служил у твоей матери за столом. Но вас тогда не было в деревне; ты уехал в Москву учиться. Мы были очень влюблены, Василий и я; Я никак не мог выкинуть его из головы: а ведь все это случилось весной. Ну вот, однажды ночью — незадолго до восхода солнца — мне не спалось: так чудно сладко пел соловей в саду! Я не мог не встать и выйти на ступеньки, чтобы послушать. Это трели и трели; и вдруг мне почудилось, что меня кто-то зовет — это был как бы Васин голос — так тихо: «Луша!» Я оглянулся; и в полусне, я полагаю, я оступился и упал прямо с верхней ступеньки, и шлепнулся на землю! И я подумал, что не сильно пострадал, потому что сразу же встал и вернулся в свою комнату. Только кажется, что-то внутри меня — в моем теле — сломалось. Дайте мне перевести дух, полминуты, сэр.

Лукерья замолчала, и я с удивлением посмотрел на нее. Что меня особенно удивило, так это то, что она рассказала свою историю почти весело, без вздохов и стонов, не жалуясь и не прося сочувствия.

– С тех пор, как это случилось, – продолжала Лукерья, – я стала чахнуть и худеть; моя кожа потемнела; мне было трудно ходить; а потом — я совсем перестал пользоваться ногами; я не мог стоять или сидеть; Приходилось все время лежать. И ни есть, ни пить не хотелось: становилось все хуже и хуже. Твоя матушка по доброте душевной отвела меня к врачам и отправила в больницу. Но меня не вылечили. И ни один врач не мог даже сказать, что у меня за болезнь. Что со мной только не делали? — позвоночник каленым железом прижигали, льдинкой клали, и все бесполезно. Я совсем оцепенел в конце. Итак, джентльмены решили, что лечить меня больше бесполезно, и нет смысла держать калек в большом доме; ну, так вот и послали меня сюда, потому что у меня тут родственники. Вот я и живу, как видишь.

Лукерья снова замолчала и снова попыталась улыбнуться.

«Но это ужасно — ваше положение!» Я плакал; и, не зная, что делать дальше, я спросил: — А Василий Поляков? Это был глупейший вопрос.

Лукерья чуть отвела глаза.

«Что за Поляков? Погоревал, погоревал, а он женат на другой, на девушке из Глинного. Вы знаете Глинное? Это недалеко от нас. Ее зовут Аграфена. Он нежно любил меня, но, видите ли, он молодой человек: он не мог остаться холостяком. И каким помощником я могу быть? Жена, которую он нашел для себя, — хорошая, милая женщина, и у них есть дети. Он живет здесь; он приказчик у соседа; ваша матушка отпустила его с паспортом, и он очень хорошо живет, слава богу.

– И что, ты все время здесь лежишь? — спросил я снова.

«Да, сэр, я лежу здесь семь лет. Летом я лежу здесь, в этой лачуге, а когда становится холодно, меня выгоняют в баню: я лежу там».

«Кто тебя ждет? Кто-нибудь заботится о тебе?

«О, здесь, как и везде, добрые люди; они не бросают меня. Да, они мало видят меня. Что до еды, то я ничего не ем, а вот вода в кувшине; он всегда наполнен чистой родниковой водой. Я сам могу дотянуться до кувшина: у меня еще осталась одна рука. Вот девочка, сирота; время от времени она приходит ко мне, добрый ребенок. Она была здесь только что. Вы с ней не встречались? Такая хорошенькая, справедливая штучка. Она приносит мне цветы. У нас в саду есть, были, да все пропали. Но знаете, полевые цветы тоже хороши; они пахнут даже слаще садовых цветов. Ландыши, что может быть слаще?»

– А ты не уныла и жалка, моя бедная Лукерья?

«Да что же делать? Я бы не стал говорить неправду об этом. Сначала это было очень утомительно: но потом я привык, стал терпеливее — ничего; есть и другие, которым еще хуже».

«Что вы имеете в виду?»

«Да ведь у некоторых нет крыши, чтобы укрыться, а есть слепые или глухие; а я, слава богу, прекрасно вижу и все слышу, все. Если крот зарывается в землю — я и это слышу. И я чувствую каждый запах, даже самый слабый! Когда гречиха на лугу зацветет, а липа в саду — мне и рассказывать не надо; Я первый, кто знает напрямую. Во всяком случае, если с той стороны дует хоть немного ветра. Нет, тому, кто возбуждает гнев Божий, гораздо хуже, чем мне. Взгляните еще раз: всякий здоровый может легко впасть в грех; но я отрезан даже от греха. На днях отец Алексий, священник, пришел ко мне причащаться и говорит: «Не надобно, говорит, тебя исповедовать: не можешь же ты впасть в грех в твоем состоянии, не так ли?» Но я сказал ему: «А как насчет того, чтобы согрешить в мыслях, отче?» «А, ну, — говорит он, и сам засмеялся, — это не великий грех». , в раздумьях, — продолжала Лукерья; «ибо я приучил себя не думать и, главное, не помнить. Время идет быстрее».

Должен признаться, я был поражен. «Ты всегда одна, Лукерья: как же ты не пускаешь мысли в голову? или ты постоянно спишь?»

«О нет, сэр! Я не всегда могу уснуть. У меня хоть и нет большой боли, но все-таки болит, там, прямо внутри, и в костях тоже; это не дает мне спать, как я должен. Нет; но там я лежу один; Я лежу здесь и лежу здесь, и не думаю: я чувствую, что я живу, я дышу; и я вложил всего себя в это. Я смотрю и слушаю. Пчелы жужжат и жужжат в улье; голубь сидит на крыше и воркует; приходит наседка со своими цыплятами клевать крошки; или воробей прилетит, или бабочка — это для меня большое угощение. В прошлом году какие-то ласточки даже свили там в углу гнездо и выкормили своих малышей. О, как это было интересно! Один подлетит к гнезду, прижмется, покормит птенца и снова улетит. Посмотрите еще раз: другая была бы уже на ее месте. Иногда не влетало, а только пролетало мимо открытой двери; а малыши начинали кричать и прямо раскрывали клювы. Я надеялся, что они вернутся в следующем году, но, говорят, тут какой-то спортсмен застрелил их из своего ружья. И что он мог этим выиграть? Ласточка едва ли крупнее жука. Какие вы злые люди, охотники!

— Я не стреляю в ласточек, — поспешил заметить я.

— А раз, — начала опять Лукерья, — смешно было, правда. Вбежал заяц; это было, действительно! Гончие, я полагаю, преследовали его; во всяком случае, он, казалось, упал прямо в дверь! Он присел совсем рядом со мной и так долго сидел; всё сопел носом и дергал усами — как настоящий офицер! и оно посмотрело на меня. Оно понимало, конечно, что я не представляю для него опасности. Наконец оно встало, подпрыгнуло к двери, огляделось в дверях; и как это выглядело? Такой забавный парень был!

Лукерья взглянула на меня, как бы говоря: «Разве не смешно?» Чтобы удовлетворить ее, я рассмеялся. Она облизала пересохшие губы.

«Ну, зимой, конечно, мне хуже, потому что темно: свечку жечь жалко, да и толку-то? Я, конечно, умею читать и всегда любил читать; но что я мог прочитать? Нет никаких книг; а даже если бы и были, как я мог бы держать книгу? Отец Алексий принес мне календарь, чтобы развлечь меня; но он увидел, что это нехорошо, поэтому он взял и унес его снова. Но хоть и темно, но всегда есть что послушать: сверчок стрекочет или мышь начинает где-то чесаться. Вот когда хорошо — не думать! —

– И молитвы повторяю, – продолжала Лукерья, немного отдышавшись; — Только я не знаю многих из них — молитвы, я имею в виду. Да и к чему мне утомлять Господа Бога? Что я могу у него попросить? Он лучше меня знает, что мне нужно. Он возложил на меня крест: значит, любит меня. Итак, нам велено понять. Молитву Господню повторяю, Песнь Богородице, Молитву всех страждущих, и опять лежу, ни о чем не думая, и здорова!»

Прошло две минуты. Я не нарушал тишины и не шевелился в узкой кадке, служившей мне сиденьем. Жестокая каменная тишина лежащего передо мной живого несчастного существа сообщалась мне; Я тоже как бы оцепенел.

— Слушай, Лукерья, — начал я наконец; «Выслушайте предложение, которое я собираюсь сделать вам. Хочешь, я позабочусь о том, чтобы тебя отвезли в больницу — в хорошую городскую больницу? Кто знает, может быть, вы еще излечитесь; во всяком случае, вы не были бы одиноки.

Брови Лукерьи слегка дрогнули. — О нет, сударь, — ответила она беспокойным шепотом, — не везите меня в больницу; не трогай меня. Я буду иметь только больше агонии терпеть там! Как они могли вылечить меня сейчас? Да ведь когда-то сюда приходил доктор; он хотел осмотреть меня. Я умоляла его, ради Христа, не беспокоить меня. Это было бесполезно. Он начал переворачивать меня, бить по рукам и ногам и дергать меня. Он сказал: «Я делаю это для науки; Я слуга науки — ученый человек! А вы, — сказал он, — в самом деле не должны противиться мне, потому что мне за труды медалью дали, а я для вас, дураков, тружусь». болезнь — какое-то чудесное длинное имя — и с этим он ушел; и все мои бедные кости болели неделю после этого. Вы говорите, что я совсем один; всегда в одиночку. О, нет, я не всегда: они приходят, чтобы увидеть меня. Я молчу — я их не беспокою. Заходят крестьянские девушки и немного болтают; забредет странница и расскажет мне о Иерусалиме, о Киеве, о святых городах. И я не боюсь одиночества. Действительно, лучше — ай, ай! Хозяин, не трогай меня, не вези меня в больницу. Спасибо, вы добрые: только меня не трогайте, там милая!»

«Ну, как хочешь, как хочешь, Лукерья. Ты же знаешь, что я предложил это только для твоего же блага.

«Я знаю, хозяин, что это было для моего блага. Но господин дорогой, кто может помочь другому? Кто может войти в его душу? Каждый человек должен помочь себе сам! Вы мне, может быть, не поверите: я лежу здесь иногда так одиноко; и как будто в мире нет никого, кроме меня. Как будто я один живу! И мне кажется, что что-то меня благословляет. Меня уносят сны, которые действительно прекрасны!»

– О чем же ты мечтаешь, Лукерья?

«И того, барин, я не могу сказать: нельзя объяснить. К тому же потом забывают. Это подобно облаку, надвигающемуся и разрывающемуся; тогда он становится таким свежим и сладким: но что именно это было, неизвестно! Только я думаю, что, если бы люди были рядом со мной, я не имел бы ничего этого и не чувствовал бы ничего, кроме своего несчастья».

Лукерья тяжело вздохнула. Ее дыхание, как и ее конечности, не было под ее контролем.

— Когда я подумаю, барин, о вас, — начала она опять, — вы меня очень жалеете. Но вы не должны слишком сожалеть, правда! Я скажу вам одну вещь; я, например, иногда, даже теперь… Помнишь, как я был весел в свое время? Обычный сумасброд! Итак, знаете что? Я и сейчас песни пою».

«Петь? Ты?»

«Да: я старые песни пою — песни для хора, для застолья, рождественские песни, всякие! Я знаю их так много, видите ли, и я их не забыл. Только танцевальные песни я не пою. В моем состоянии сейчас это мне не подходит».

«Как ты их поешь? Про себя?»

«Себе, да; и вслух тоже. Я не могу петь громко, но все же можно понять. Я говорил тебе, что меня ждет маленькая девочка. Умная маленькая сирота. Так я научил ее: четыре песни она уже выучила у меня. Ты мне не веришь? Подождите минутку, я покажу вам прямо».

Лукерья перевела дыхание. Мысль о том, что это полумертвое существо готовится начать петь, вызвала во мне невольное чувство страха. Но не успел я произнести ни слова, как протяжная, едва слышная, но чистая и верная нота задрожала в ушах моих; за ним последовали второй и третий. «На лугах», — пропела Лукерья. Она пела, выражение ее каменного лица не изменилось, даже глаза прикованы к одному месту. Но как трогательно звенел этот бедный борющийся голосок, который колебался, как струйка дыма; как ей хотелось излить в него всю свою душу! Теперь я не чувствовал страха; мое сердце билось от невыразимой жалости.

«Ах, я не могу!» — сказала она вдруг. «У меня нет сил: я так расстроен от радости, что увижу вас».

Она закрыла глаза.

Я положил руку на ее крошечные холодные пальчики. Она взглянула на меня, и ее темные веки, обрамленные золотыми ресницами, снова сомкнулись и застыли, как у древней статуи. Мгновением позже они блеснули в полумраке. Их увлажнила слеза.

Как и прежде, я не шевелился.

«Какой я глупый!» — сказала вдруг Лукерья с неожиданной силой и широко раскрыла глаза; она пыталась выжать из них слезы. «Мне должно быть стыдно! Что я делаю? Давно я так не был, не с того дня, когда прошлой весной здесь был Вася Поляков. Пока он сидел со мной и разговаривал, со мной все было в порядке; но когда он ушел, как я плакала в своем одиночестве! Откуда у меня слезы? Но есть! мы, девочки, получаем слезы ни за что. Барин, — прибавила Лукерья, — может быть, у вас есть платок. Если не возражаете, вытрите мне глаза».

Я поспешил исполнить ее желание и оставил ей платок. Она сначала отказалась. «Что хорошего в таком подарке для меня?» она сказала. Носовой платок был довольно простым, но чистым и белым. Потом она сжала его в своих ослабевших пальцах и уже не разжимала их. По мере того, как я привыкал к темноте, в которой мы оба находились, я мог ясно различить ее черты; мог даже уловить тонкий румянец, выглядывавший из-под медного оттенка ее лица; мог обнаружить в лице, по крайней мере мне так казалось, следы былой красоты.

– Вы меня спрашивали, барин, – начала опять Лукерья, – сплю ли я. Я очень мало сплю, но каждый раз, когда я засыпаю, мне снятся сны — такие прекрасные сны! Я никогда не болею во сне; Я всегда такой хороший и молодой. Одно грустно: я просыпаюсь и хочу хорошенько размяться, а я весь как в цепях. Однажды мне приснился такой изысканный сон! Рассказать тебе? Ну, слушай. Мне приснилось, что я стою на лугу, а вокруг меня рожь, такая высокая и спелая, как золото! а со мной была рыжая собака, злая такая собака; он продолжал пытаться укусить меня. А у меня в руках был серп: не простой серп; казалось, это была сама луна — луна, как она есть, когда она имеет форму серпа. И с этой самой луной мне пришлось срезать рожь начисто. Только я очень устал от жары, и луна ослепила меня, и мне стало лень; а кругом росли васильки, и такие большие! И все повернули головы ко мне. И я во сне думала, что соберу их: Вася обещал приехать, так я себе венок сначала соберу; Я еще успею его заплести. Я стал собирать васильки; но они продолжали таять между моими пальцами, что бы я ни делал. И я не мог сделать себе венок. А между тем слышу, как кто-то подходит ко мне так близко и зовет: «Луша! Луша!» «Ах, — подумал я, — как жаль, что я не успел!» Все равно, я надел себе на голову эту луну вместо васильков. Я надела его, как тиару, и сразу вся сияла; Я сделал все поле вокруг себя светлым. И вот! по самые верхушки ушей скользил очень быстро ко мне не Вася, а сам Христос! А как я узнал, что это Христос, не могу сказать: его так не рисуют — только это был он! Безбородый, высокий, молодой, весь в белом, только пояс у него золотой; и он протянул мне руку. «Не бойся, — сказал он, — моя невеста украшена: следуй за мной; ты возглавишь хоровод в небесном царстве и будешь петь песни рая». И как я цеплялся за его руку! Моя собака тут же последовала за мной по пятам, но потом мы начали всплывать вверх! он впереди, — крылья его широко раскинуты по всему небу, длинные, как у чайки, — а я за ним! И моей собаке пришлось остаться. Тогда только я понял, что эта собака — моя болезнь, и что в царстве небесном для нее нет места».

Лукерья помолчала минуту.

— А мне еще сон приснился, — начала она опять; — А может быть, это было видение. Я действительно не знаю. Мне казалось, что я лежу в этой самой лачуге; и мои умершие родители, отец и мать, подходят ко мне и низко кланяются мне, но ничего не говорят. И я спросил их: «Почему вы преклоняетесь передо мной, отец и мать?» «Потому, — сказали они, — что вы много страдаете в этом мире, так что вы не только освободили свою душу, но и взяли большое бремя от нас тоже. А нам в потустороннем мире намного проще. Вы положили конец своим грехам; теперь ты искупаешь наши грехи». И, сказав это, мои родители снова поклонились мне, и я не мог их видеть; кроме стен ничего не было видно. После этого я сильно сомневался в том, что со мной произошло. Я даже сказал об этом священнику на исповеди. Только он думает, что это было не видение, потому что видения бывают только у церковных дворян».

— А я тебе другой сон расскажу, — продолжала Лукерья. «Мне приснилось, что я сижу на большой дороге, под ивой; У меня была палка, кошелек на плечах, а голова повязана платком, как у странницы! И мне нужно было отправиться куда-то, далеко-далеко, в паломничество. А мимо меня все проходили богомольцы: шли медленно, все в одну сторону; лица их были утомлены, и все очень походили друг на друга. И мне приснилось, что среди них ходит женщина, на голову выше всех, и в странном платье, не то, что у нас, не русское. И лицо у нее тоже было своеобразное, измученное и строгое. И все остальные отдалились от нее; но она вдруг поворачивается и идет прямо ко мне. Она остановилась и посмотрела на меня; а глаза у нее были желтые, большие и ясные, как у сокола. И я спрашиваю ее: «Кто ты?» А она мне говорит: «Я твоя смерть». Вместо того, чтобы испугаться, было совсем наоборот: я обрадовался, как только мог; Я перекрестился! А баба, смерть моя, говорит мне: «Мне жаль тебя, Лукерья, но я не могу взять тебя с собой. Прощай!» Боже мой! как мне тогда было грустно! «Возьми меня, — сказал я, — добрая матушка; возьми меня, милый!» И моя смерть повернулась ко мне и заговорила со мной. Я знал, что она назначает мне мой час, но невнятно, непонятно. — После дня святого Петра, — сказала она. С этим я проснулся. Да, мне снятся такие чудесные сны!»

Лукерья подняла глаза вверх и задумалась.

«Только грустно то, что иногда проходит целая неделя, а я ни разу не засну. В прошлом году ко мне пришла дама и дала мне пузырек лекарства от бессонницы; она сказала мне принимать по десять капель за раз. Это было так хорошо для меня, что я спал; только бутылка уже давно кончилась. Ты знаешь, что это было за лекарство и как его достать?

Барыня явно дала Лукерье опиум. Я пообещал принести ей еще одну такую же бутылку и не мог удержаться от того, чтобы снова вслух удивиться ее терпению.

«Ах, хозяин!» она ответила: «Почему ты так говоришь? Что вы подразумеваете под терпением? Там у Симеона Столпника теперь определенно было терпение, великое терпение; тридцать лет стоял он на столпе: А другой святой закопал себя в землю по грудь, и муравьи съели лицо его. А я вам скажу то, что мне сказал один хороший ученый: была некогда страна, и измаильтяне вели с ней войну, и всех жителей истязали и убивали; и что бы они ни делали, люди не могли избавиться от них. И явилась среди этих людей святая дева; она взяла большой меч, надела доспехи весом в восемьдесят фунтов, выступила против измаильтян и прогнала их всех за море. Только когда она прогнала их, она сказала им: «Теперь сожгите меня; ибо это был мой обет, что я умру огненной смертью за свой народ». И измаильтяне взяли ее и сожгли, и с тех пор люди были свободны! Вот это был благородный поступок! Но что я!»

Я спрашивал себя, откуда и в каком виде дошла до нее легенда о Жанне д’Арк; и после недолгого молчания я спросил у Лукерьи, сколько ей лет.

«Двадцать восемь — или девять. Тридцати не будет. Но зачем считать годы! Я хочу тебе еще кое-что сказать…

Лукерья вдруг как бы сдавленно покашляла и застонала.

— Ты много говоришь, — заметил я ей; — Это может быть плохо для тебя.

— Это правда, — прошептала она едва слышно; «пора заканчивать наш разговор; но какое это имеет значение! Теперь, когда ты уйдешь от меня, я могу молчать, сколько захочу. В любом случае, я открыл свое сердце».

Я начал прощаться с ней. Я повторил свое обещание прислать ей лекарство и еще раз попросил ее хорошенько подумать и сказать мне, не нужно ли ей чего-нибудь.

«Ничего не хочу: всем доволен, слава богу!» она артикулировала с очень большим усилием, но с волнением; «Дай бог здоровья всем! А там-то, барин, матушке вашей замолвите словечко: здесь мужики бедные, — если б она хоть глоток с них сняла! У них мало земли и нет преимуществ. Они будут молиться Богу за вас. Но я ничего не хочу. Я вполне доволен всем».

Я дал Лукерье слово, что выполню ее просьбу, и уже пошел к двери. Она перезвонила мне снова.

— Ты помнишь, барин, — сказала она, — и в ее глазах и на губах заблестело что-то чудесное, — какие у меня были волосы? Помнишь, прямо до колен! Это было задолго до того, как я мог решиться на это. Такие волосы, как это было! Но как его можно было держать расчесанным? В моем состоянии! Так что я его отрезал. Да. Ну, до свидания, хозяин! Я больше не могу говорить».

В тот день, перед тем как отправиться на стрельбу, у меня был разговор с урядником о Лукерье. Я узнал от него, что Лукерью в деревне называли «Живой реликвией»: что она, впрочем, не доставляла им хлопот; они никогда не слышали жалоб или ропота от нее. «Она ничего не просит, а, наоборот, за все благодарна; нежная душа, надо сказать, если таковые имеются. Пораженная Богом, — заключил констебль, — надо полагать, за свои грехи; но мы не углубляемся в это. А что касается осуждения ее, то нет, нет, мы ее не судим. Оставь ее!»

Через несколько недель я узнал, что Лукерья умерла.

Муниципальное
общеобразовательное учреждение

About Me

John Cena

Лукерья имя сокращенное: происхождение, характер, судьба и тайна имени Лукерья

Популярные женские имена в XVIII-XX веках

Близнецы или двойня

Ребенка грудничка надо ли переодевать после прогулки

Мамам, которые лижут соску

Режим двойни

Погодки.

Что записывать в детский альбом с воспоминаниями?

Помогите с выбором коляски

Где вы ведете личный дневник про ребенка?

Грудное вскармливание завершение

Игровой коврик для крохи

Перелом лодыжки

ЭКО. Симптомы после пересадки эмбрионов и результат.

Самые красивые женские имена

Погодки. Сложно ли первое время и на сколько?

Мамам, которые лижут соску

Режим двойни

Что записывать в детский альбом с воспоминаниями?

Помогите с выбором коляски

Близнецы или двойня

Ребенка грудничка надо ли переодевать после прогулки

Популярные мужские имена в XVIII-XX веках

Имя для дочки

Гликерия (спрашивает lastik) в 1902781 топике