Пять старинных произведений американского комедийного фэнтези

Молодые люди, знакомясь с событиями мира до 1980 года с помощью дагерротипов, столь популярных в те далекие времена, могут быть введены в заблуждение условностями, окружающими такие портреты, и заставить их думать люди были намного серьезнее, чем они были на самом деле. Когда запись изображения является делом многих минут, это событие склонны рассматривать как формальное.

Однако археологические данные показывают, что гоминиды той эпохи были неотличимы от анатомически современных людей. Несмотря на то, что они были ограничены рудиментарными технологиями, они были личностями в большинстве смыслов этого слова, способными практически ко всему спектру когнитивных процессов, которые сейчас демонстрируют настоящие люди. Это включает в себя юмор. Если вы считаете, что до 1980 года не было комедийного фэнтези, возможно, вы захотите рассмотреть эти пять старинных американских фэнтези.

Бродячий ягненок Торн Смит (1929)

Мистер Т. Лоуренс Лэмб наслаждается комфортной жизнью среднего класса, за исключением нескольких незначительных недостатков: изнурительной ненависти к себе, работы, которую он неохотно Терпит, поездки на работу он ненавидит, и жена, чьи привязанности по уважительной причине сосредоточены далеко от Лэмба. Но он может наслаждаться тем, что осталось, пока не уйдет на пенсию или не умрет от скуки.

Случайная встреча переворачивает его совершенно обычную жизнь. Лэмб необъяснимо страдает тенденцией превращаться в животных (того или иного вида) в неудобные моменты. Это приводит к скандалу за скандалом. Это также приводит к интрижке с привлекательной Сандрой. Этого достаточно, чтобы довести человека до пьянства. Не то чтобы Лэмб (или кто-либо еще в этом романе) нуждался в сильном поощрении пить.

Книга забавная, как и все романы Торна Смита. Не так смешно сейчас, после ста лет социальных изменений, но все же забавно.

В защиту миссис Лэмб: хотя роман читается так, как будто он был написан человеком, застрявшим в ловушке несчастливого существования, человеком, облегчающим свое отчаяние невероятными фантазиями, совершенно ясно, что брак с мистером Лэмбом не будет столько удовольствия для миссис Лэмб. Взорвать брак и заставить Лэмба заново изобретать себя, вероятно, беспокоило больше всего.

Silverlock Джон Майерс Майерс (1949)

А. Кларенс Шандон (MBA, Висконсин) гордость сам в том, что он практичный человек, который пренебрегает детскими развлечениями мифа и литературы. Таким образом, Шандон не раздумывал, прежде чем сесть на корабль под названием Naglfar . Пережив последующее кораблекрушение, Шандон думает только о выживании, а не о любопытстве к Литературному Содружеству, в котором он оказался.

Подружившись с уроженцем Содружества Голиасом и направляемый им, Шандон, теперь переименованный в Сильверлок, странствует по Содружеству, встречая персонажей, в которых начитанные люди легко узнают персонажей из мифов и вымыслов. Шандон, гордо зашоренный человек, не обращает на это внимания. Однако даже такой человек, как Шандон, не может устоять перед преобразованием Содружества Литераторов.

Автор предполагает, что читатели будут гораздо лучше, чем Шандон, знакомы с рассказами, упоминаемыми в путешествии Шандона. Неспособность бедного Шандона понять значение своих встреч служит более высокой цели: развлечь аудиторию Джона Майерса Майерса, наблюдая, как Шандон осторожно наступает на очередные грабли, ничему не научившись на предыдущих граблях.

«Ревущая труба» Л. Спраг де Камп и Флетчер Пратт (1940)

Подозревая, что психические проблемы его пациентов вызваны резонансом с другими вселенными, психолог Рид Чалмерс изобретает хитрость система символической логики, которая при правильном применении могла бы перенести человека из одной вселенной в другую. Не будучи безрассудным, он не решается подвергнуть свое творение практическому испытанию. Смерть в другой вселенной все равно смерть.

Входит Гарольд Ши, человек, скучающий с осторожностью. Неудовлетворенный мирской жизнью, он отправляется во вселенную ирландской мифологии. Он прибывает в страну скандинавских мифов, особенно на грань Рагнарока. Тем не менее, у современного человека вроде Ши не должно возникнуть проблем с тем, чтобы произвести впечатление на туземцев… если бы мир, в котором он жил, подчинялся законам нашей вселенной, а не законам скандинавских легенд. Перспективы Ши кажутся довольно мрачными.

Если вы собираетесь стать пионером в новаторской и, насколько вам известно, чрезвычайно опасной новой науке, постарайтесь сначала определить, являетесь ли вы главным героем продолжающегося комического фэнтезийного сериала или мрачным примером последствий высокомерия. Самый простой способ отличить их друг от друга? Если ваша история в Неизвестно , вы можете быть избиты и унижены, но вы, вероятно, выживете. Если же вы обнаружите, что находитесь в Weird Tales , убедитесь, что ваши дела в порядке.

«Совершенный оборотень », Энтони Баучер (1942)

Убитое горем открытие, что у Глории Гартон, которая стала кинозвездой и студенткой, есть романтические варианты получше чем ее бывший учитель, профессор Вулф, Вулф топит свои печали в захудалом баре. Там самопровозглашенный маг Озимандиас раскрывает Вулфу секрет, который, вероятно, должен был подсказывать имя Вулфа: Вулф — оборотень; он может раскрыть свою природу с помощью секретной техники, которой его научит Озимандиас. Когда-то скучный старый академик, теперь опасный волк!

Воспринимая новообретенные способности скорее с энтузиазмом, чем с благоразумием, Вулф продолжает открывать все способы, которыми ликантропия может изменить жизнь человека. Например, переход от социально приемлемого раздетого волка к менее социально приемлемому раздетому профессору в классе — отличный способ найти себя доступным для новых возможностей трудоустройства. Во-вторых, человек, ставший волком в нужном месте в нужное время, может сорвать нацистский заговор… если его не застрелят первым.

Одна из многих маленьких уловок, которую Вулф обнаруживает слишком поздно, заключается в том, что, хотя для превращения из волка в человека достаточно произнести слово «Абсарка!», волки не могут говорить. Однако могло быть и намного хуже; Озимандиас мимоходом упоминает историю о человеке, который обнаружил, что может превращаться в диплодока в натуральную величину. К сожалению, в то время он стоял в доме явно меньшего размера, чем диплодок.

«Маленькая ведьма с улицы Вязов» Милдред Клингерман (1956)

Нина кажется очаровательной маленькой четырехлетней девочкой, ребенком, над которым могут ворковать одурманенные взрослые. Однако она представляет собой угрозу для соседей, ребенок, на которого взрослые могли бы направить бормочущие проклятия, когда они останавливают кровоточащие икры, оставшиеся после последнего безобразия девочки с трехколесным велосипедом. Цитируя одного из несчастных соседей Нины, Нина — это «семь видов полного ада».

У двенадцатилетней Гарнет Баярд есть своя теория о Нине. Гранат не думает, что Нина — это семь видов полного ада. Гранат считает, что Нина стала жертвой демонической одержимости. Кто-то должен будет избавить Нину от ее дьявола. Гранат намерен стать этим человеком. Хорошо, что Гранат — ведьма.

Обычный образ в том, что можно было бы назвать «спекулятивной фантастикой о позднем бэби-буме», — это ужасающий ребенок, силы которого потенциальные взрослые не могут одолеть. В научной фантастике ребенок может быть вундеркиндом, псиоником или мутантом. Нина — аналог фэнтези, одержимая маленькая девочка. Я не знаю, что именно делало детей в 1950-х годах такими вызывающими ужас фигурами.

***

Старые американцы, способные к юмору так же, как современные люди, и обладающие элементарным письменным языком, необходимым для записи своих рассказов, имеют много комедийных фантастических рассказов, подобных тем, которые я только что отметил. Возможно, вы баловались обломками далекого прошлого и у вас есть свои любимые комедийные сказки, сказки, которые я по необъяснимым причинам проглядел. Если это так, не стесняйтесь упоминать их в комментариях, которые, как всегда, ниже.

По словам автора фанфика Musty181 , четырехкратного финалиста Хьюго, плодовитого рецензента и многолетнего номинанта на премию Дарвина Джеймса Дэвиса Николла, «выглядит как стандартный образ в очках». Его работы публиковались в Interzone, Publishers Weekly и Romantic Times, а также на его собственных веб-сайтах, James Nicoll Reviews (где ему помогают редактор Карен Лофстром и веб-специалист Адриенн Л.