Монархизм и Православие: – Православный журнал «Фома»

Приблизительное время чтения: 10 мин.

—

100%

+

Код для вставки

Код скопирован

Православный может быть монархистом, может им и не быть. Различные политические модели никак не связаны с верой человека. А связаны они с тем, что в данный момент потребно обществу, в котором он живет. Вспомним опыт Ветхого Завета: когда вера израильского народа ослабла, люди попросили Самуила вместо судейства (а говоря политическим языком — вместо прямой демократии, в которой люди свободно сообразовывали свое поведение с волей Божьей) ввести монархию.

Андрей ЗУБОВ, профессор МГИМО (У) МИД России, заведующий кафедрой истории религии Православного университета во имя св. ап. Иоанна Богослова, Москва Христа у нас не отнимут ни в республике, ни в монархии Православный может быть монархистом, может им и не быть. Различные политические модели никак не связаны с верой человека. А связаны они с тем, что в данный момент потребно обществу, в котором он живет. Вспомним опыт Ветхого Завета: когда вера израильского народа ослабла, люди попросили Самуила вместо судейства (а говоря политическим языком — вместо прямой демократии, в которой люди свободно сообразовывали свое поведение с волей Божьей) ввести монархию. И Бог сказал Самуилу: Не тебя они отвергли, но Меня. Дай им по их просьбе, но вначале скажи им права царя (1 Цар 8:7–11). То есть люди сознательно ограничили свою свободу, потому что в этой свободе им было тяжко ходить перед Богом. И монархия возникает именно на этом духовном уровне общества. Иными словами, если уровень сравнительно низкий, тогда монархия предпочтительна перед республикой. Если же этот уровень падает еще ниже, и люди вообще забывают о Боге, говоря, что будут сами управляться по своей воле, то устанавливается светская республика, вовсе игнорирующая религиозные и нравственные принципы. Однако когда общество начинает подниматься в своем христианском самосознании, то и монарх со временем становится ненужным. Почему? Потому что люди сами могут найти свои пути в хождении перед Богом. И даже при всех эксцессах, связанных с общественными отношениями, примеры таких государств в истории есть: Псковская республика была христианским политическим сообществом немонархического типа, или Венецианская республика, или ганзейский Бремен. Поэтому я и считаю, что монархия просто соответствует определенному типу общества. И, наконец, мы должны помнить, что христианская монархия как таковая — это своего рода противоречие. Для нехристианских сообществ монарх — это образ небесного бога, спаситель. Именно так монарх понимался, скажем, в Шумерском государстве или в Древнем Египте. Но для христианина таким спасителем является всегда только сам Иисус Христос. Неслучайно Нафанаил обратился к Нему: Ты Сын Божий, Царь Израилев (Ин 1:49). И никакой царь-человек спасителем быть не может. Более того, христианин знает, что «всяк человек — ложь». И любой историк скажет, что подавляющее большинство царей — это грешные люди, которые, несмотря на все свои помазания, во много раз хуже своих подданных. В этом, кстати, тоже нет ничего удивительного: все христиане — помазанники Божьи, их всех помазуют в таинстве миропомазания. Но среди них, и это всем известно, есть и праведники, и грешники. Так же и царь. Поэтому царь в христианском обществе — это не священная фигура, как в языческих культурах. Это, скорее, военный предводитель или администратор. Аналог в восточных обществах — великий визирь, второй после царя человек. И вот царь в христианском обществе — как раз такой второй. А над ним есть истинный Царь и Спаситель — Иисус Христос. А Христа у нас никогда никто не отнимет — ни в республике, ни в монархии. И христианин должен быть подданным своего истинного Царя — Христа. А политическая модель выбирается исходя из того, что потребно в данный момент его обществу, а не на основе богословских принципов. Потому что в христианстве эти принципы находятся по ту сторону политического режима.

Алексей Куимов, председатель Совета директоров Российского авиапредприятия «Тесис», Москва Симфония властей Несомненно, православный человек должен быть монархистом. Русское самосознание всегда было православным в своей основе и всегда было монархическим. Потому что нация — это одна большая семья. Во главе семьи всегда был отец. Отец, который брал на себя управление и домом, и хозяйством и заботу о вверенных ему близких людях. Таким образом, глава семьи служил своему роду, родным. А родные доверяли ему всю свою жизнь. Конечно, нация больше, чем семья, а государственная власть шире, чем власть отца. Это огромная ответственность, выше которой, кажется, уже нет. Именно поэтому высшая государственная монархическая власть получала благословение и освящение от Церкви в церемонии Венчания на Царство. И возникала так называемая симфония двух властей — государственной и церковной. Которая была ярко представлена, к примеру, на Руси или в Византии во времена царя Юстиниана. Церковь освящала и духовно направляла государственную власть в лице монарха, а он, в свою очередь, создавал все условия, чтобы Церковь совершала свое главное дело — спасение людей. Все вышесказанное прекрасно умещается в одной-единственной фразе Федора Михайловича Достоевского: «Настолько ты русский, насколько православный, и настолько православный, насколько монархист».

Протоиерей Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургской духовной академии Если у власти — Христос Православный христианин может, но не должен быть монархистом. Монархия, как и государственность вообще, является результатом грехопадения первых людей, праотцев Адама и Евы. Государства не было до грехопадения и государства не будет после Второго пришествия Христова, которое преобразит мир. В человеческой истории системы государственной власти постоянно менялись. Так, например, еще до пришествия в мир Спасителя в обществе существовали как монархические, так и республиканские формы правления. Приход в мир Христа и основание Им Церкви обусловили то, что христиане стали пребывать в Царствии Христовом, Царствии не от мира сего. И существование Церкви-Царствия не от мира сего могло предполагать и гонение со стороны государства, в том числе монархического (Римская империя), и попытку Церкви воцерковить государственную власть через воцерковление государственных деятелей, в том числе монархов (Византийская империя), и сосуществование поместных православных церквей со светским республиканским государством, как это имеет место во всех православных странах мира сейчас. Показательно, что последнее православное монархическое государство — Греция — было упразднено греками в результате общенародного референдума в 70-е годы. При этом греки остаются самым воцерковленным православным народом мира. Если во главе стоит Христос, значит, Церковь сможет осуществить свое служение независимо от того, какую форму государственной власти будут признавать те или иные ее члены. Церковь должна быть готова поддерживать те начинания любого государства, которые соответствуют принципам христианской веры. И должна быть готова сопротивляться начинаниям любого государства, которое попирает идеалы христианской жизни.

Владимир Хутарев-Гарнишевский, аспирант исторического факультета МГУ, Москва Уберечь Церковь от болезней власти Я полагаю, что вера напрямую не связана с политическими предпочтениями человека. Мне кажется, большая трагедия христианской Церкви в том, что в Римской империи она слилась с государством. Церковь не должна быть служанкой власти, пусть даже и православного царя, иначе она не сможет обличать творимые властями беззакония и будет вынуждена превратиться в рупор государственной пропаганды. Не может Церковь и диктовать властям. Страной должны управлять профессиональные политики, экономисты, военные, а не выпускники духовных семинарий и академий. К тому же, став частью государства, Церковь заразится его болезнями — коррупцией, стяжательством денег, власти, полномочий. Она потеряет нравственную чистоту и авторитет в глазах паствы. Безусловно, мы, будучи православными христианами, желаем жить при такой власти, которая не только не мешала бы нам реализовывать христианские принципы, но способствовала бы этому. Что касается меня, я придерживаюсь монархических взглядов, хотя понимаю — та или иная форма правления ещё не говорит о сущности власти. Император Петр I был человеком глубоко верующим, в молодости пел на клиросе, но он же при этом проводил знаменитые «всепьянешие соборы», он ликвидировал патриаршество, а саму Церковь превратил в часть бюрократического аппарата. Не менее выдающийся русский царь Иван III вполне осознанно шантажировал официальную Церковь распространившимися в народе ересями. И не было большего торжества Русской Церкви, большего числа мучеников и праведников, пострадавших за имя Христа, чем при большевиках в 1920–1930-е годы. Парадокс. Думаю, православный человек может придерживаться любых убеждений, главное, чтобы политика не брала верх над верой.

Анатолий Костерев, кандидат технических наук, депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Православие — не политическая система Если бы вопрос звучал так: «Может ли православный человек быть монархистом?» — я бы ответил, что может. Но православный человек не «должен» быть приверженцем того или иного строя, он «должен» только соблюдать заповеди Христовы. Православие и монархия, может быть, в чем-то и родственные понятия, так как у нас в стране, как известно, много лет монархия была государственным строем, а Православие — государственной религией. Но я не увязываю эти два понятия неразрывно. Православие не связано с укладом общества, политической системой или устройством нашего государства. Его суть — из гораздо более широких областей. Православный человек может проживать в другой части света, в другой стране, быть другой национальности, и он все равно будет православным человеком. Я знаю, что некоторые люди активно поддерживают монархический строй, и мне эти люди даже симпатичны, я с пониманием отношусь к их деятельности. И сам стараюсь глубже изучить историю нашей страны, разобраться в ней. Но даже современность показывает, что есть очень много церковных людей, которые пользуются авторитетом и уважением, — и все они прекрасно уживаются сейчас в нашей немонархической стране.

Виктор Аверков, студент магистратуры факультета политологии МГИМО, координатор молодежного проекта «За Россию», Москва Конституционная монархия идеальна для России Нет, православный монархистом быть не должен. Он может им быть, но монархия и православное христианство — не взаимосвязанные понятия. Монарх — это, прежде всего, глава государства, страны в целом. Среди подданных монарха есть как христиане, так и нехристиане, как верующие, так и неверующие. Между тем, идея монархии построена на принципах всеобщей религиозности и строгой иерархичности общества во взаимном служении всех сословий друг другу и монарху, который служит Богу. Подчеркну: существование монархии основано на всеобщности религиозного сознания. Но тогда в христианской стране границы государства должны совпадать с человеческими границами Церкви? Возможно ли это? И Библия, и живой опыт исторического бытия Церкви однозначно, как мне представляется, отрицательно отвечают на последние два вопроса. Стоит только упомянуть Израильское царство (евреи вытребовали себе царя, на что Бог ответил пророку Самуилу: не тебя отвергли, но Меня), в котором ни один царь не устоял перед грехом и соблазном, да и в отечественной или в византийской истории разве был хоть один праведный и безгрешный царь? Мир вне Церкви лежит во зле, которое пытаются победить все христиане, вне зависимости от своего социального положения, одни более действенно, другие — менее. Скажу больше: современному российскому православному сообществу пленительная идея монархии вредна, так как слишком многие творят себе из монарха идола и ставят его между собой, Церковью и Богом. Однако в будущем, если российское общество оздоровится, конституционная монархия, при которой парламент выражает мнение общества, а монарх удерживает общество от масштабных внутренних кризисов, при абсолютно самостоятельной от государства Церкви, могла бы стать наиболее приемлемой формой правления в России.

Максим Шевченко, член Общественной палаты РФ, ведущий Первого канала ТВ, главный редактор журнала «Смысл», Москва Правда важнее власти Конечно, православный не обязан быть монархистом. К примеру, Греция, Сирия, Ливан — страны православные, или с сильной православной традицией, и при этом демократические. Скажи их жителям, что они «обязаны быть монархистами», — те просто не поймут, о чем идет речь! Православные люди должны быть законопослушными гражданами, но лишь в том случае, если власть не нарушает правды Божией, не заставляет христианина идти против его принципов. А монархист он при этом, демократ или поддерживает социалистическую доктрину — его личное дело. Это такой имперский русский миф — «монархия на небесах, демократия — в аду». Безусловно, демократия в Россию приносила ад, но и монархия, в свою очередь, рая не приносила. Стоять за правду важнее, чем быть лояльным по отношению к власти. Когда государь справедлив — слава Богу! Но когда государь несправедлив (а история дома Романовых, к примеру, знала немало народных восстаний, проходивших под лозунгами Православия: стоит вспомнить Разина, Булавина, Пугачева…) — православные должны отстаивать свою веру. Связывать Православие с формами государственного устройства — значит тянуть Церковь в синодальный плен, куда она была загнана великим, но жестоким к Церкви Петром I. Свободное общество дает Церкви гораздо больше возможностей заниматься катехизацией, образованием, миссией — не в интересах государства, а в интересах веры.

Фото Дениса Маханько, из архива журнала «Фома», из архивов авторов

Самое важное и интересное за неделю в email-рассылке журнала «Фома»

Медицинский детектив: книжная полка Медисорб

редакция медисорб

3,5 минуты

Реальные события, истории болезней, преступлений и поиск ответов. В этот раз книжный обзор посвящен увлекательным научным расследованиям и ретроспективам.

«Кровь королей»

Автор научных детективов Юрген Торвальд рассказывает о гемофилии — редком наследственном заболевании, связанном с нарушением процесса свертывания крови. Так получилось, что носительницей опасного гена была британская королева Виктория, «бабушка Европы» — девять ее детей вступили в монархические браки с представителями многих царских домов, а их потомки в дальнейшем стали правителями государств. Так гемофилия поразила целые династии, получив свое неофициальное название «царская болезнь».

В книге «Кровь королей» гемофилия описывается Торвальдом на примере трёх потомков королевы Виктории — испанского принца Альфонса, прусского принца Вальдемара и российского цесаревича Алексея. Упоминаются и другие представители рода Виктории — мужчины, получившие болезнь, и женщины, передавшие её своим детям.

В результате можно составить целостное представление о механизме передачи гемофилии, ее течении и попытках лечения, предпринимаемых в 19−20 веке. Также показан образ жизни больных гемофилией, для которых любая незначительная травма могла стать роковой, и проблемы, с которыми сталкивались монархические династии, нуждавшиеся в здоровых наследниках.

«Молекулы-убийцы, или Химический детектив»

Книга известного английского ученого и популяризатора науки Джона Эмсли о знаменитых преступлениях, преступниках и их жертвах, однако это не просто сборник детективных сюжетов. Все истории связаны с отравлениями, а потому главный герой книги — химия.

Первая часть посвящена веществам природным, а вторая — ядам, придуманным человеком. Рассказывается об их свойствах, истории открытия, использования в прошлом и настоящем, в медицине и области криминала.

На страницах книги оживают исторические персонажи, такие как Клеопатра, известный отравитель папа римский Александр VI (Борджиа), князь Юсупов, пытавшийся отравить Распутина, а также литературные персонажи, например, отравленный отец Гамлета, Гарри Поттер. Заканчивается книга историей Александра Литвиненко, случившейся уже в наши дни.

«Эпидемия. Настоящая и страшная история распространения вируса Эбола»

Американский автор книг об инфекционных заболеваниях и биотерроризме Ричард Престон описывает историю возникновения и распространения первого вируса Эбола, смертность от которого достигала 90%. Она основана на реальных событиях и рассказывает, как человечество боролось с ранее неизвестной опасностью, какие шаги предпринимало, как сумело объединиться перед лицом неизвестности.

Эта драматическая история — пример того, насколько уязвимыми мы остаемся до сих пор, хотя после тех событий прошло уже несколько десятилетий. В книге содержится детальное описание симптомов болезней, которое может оказать негативное влияние на людей с чувствительной психикой.

«Неестественные причины. Записки судмедэксперта. Громкие убийства, ужасающие теракты и запутанные дела»

Ведущий специалист по судмедэкспертизе Великобритании и один из самых известных судебно-медицинских экспертов в мире Ричард Шеперд более 40 лет своей жизни посвятил работе в области судебно-медицинской экспертизы. Он занимался судмедэкспертизой в таких знаковых делах, как смерть принцессы Дианы и Доди Аль-Файеда, теракты в Нью-Йорке 11 сентября.

На счету Шеперда более 23 000 проведенных вскрытий, каждое из которых — отдельная детективная история, и автор с помощью проницательности разрешает головоломку, чтобы ответить на самый насущный вопрос: как этот человек умер?

«Неестественные причины» — это история необычной жизни, уникальное видение замечательной профессии и, прежде всего, мощное и обнадеживающее свидетельство внезапно оборванных жизней.

Американцы, которые думают, что монархия решит их политические проблемы | Монархия

Шон не всегда был монархистом. Аспирант исторического факультета, которому немного за 20, вырос в семье католиков в центральном Массачусетсе, как он выразился, в «довольно стойкой республиканской семье». Но в колледже любовь к истории, особенно к Римской империи, в конечном итоге привела его к монархизму и отдалила от того, что он назвал «ура-ра-американский республиканизм» своего детства.

«Большинство людей становятся более либеральными в колледже», — сказал он мне. Получив степень бакалавра в католической гуманитарной школе недалеко от того места, где он вырос, он объяснил: «В конце концов я стал изучать средневековую политическую теорию и стал более консервативным. Монархии, которые я нахожу наиболее интересными и думаю, что мы должны воспроизвести их, восходят к позднему Средневековью».

Взгляды Шона изменились не только благодаря его средневековым исследованиям, но и после того, как он больше узнал о внешней политике США.

«Имея исторический опыт, я, естественно, тяготел к монархизму, потому что чувствовал, что мое национальное правительство не занимается вопросами общественного благосостояния, национальной согласованности или национального единства», — сказал он. «Наша политическая система безвозвратно отравлена ​​политической партийностью».

Я связался с Шоном через доски объявлений r/monarchism, растущего и разнообразного сообщества любителей монархии на Reddit, которое может похвастаться почти 10 000 участников и позиционирует себя как «форум для тех, кто считает монархию благородной и жизнеспособной альтернативой». к грубому и материалистическому менталитету толпы республиканизма». На этих досках объявлений представлено множество вдохновляющих изображений различных монархов: короля Георга VI, спускающегося с горки, короля Швеции Карла XVI Густава, принца Уильяма и его семьи и царя Николая II.

Монархизм по-прежнему активен примерно в 40 странах, и что бы вы ни думали об этой практике, анализ Шона несовершенства нашей системы точен. В Соединенных Штатах политическая атмосфера была полностью испорчена радикальными разногласиями — факт, усугубленный восхождением Дональда Трампа в Овальный кабинет. Мысль о том, что с работой нашего правительства что-то не так, неизбежно, поэтому неудивительно, что люди ищут альтернативные идеологии.

Когда вы думаете о монархии, вы можете подумать о врожденных Габсбургах — характерной челюсти семьи, о том, как поколения правителей искалечены различными болезнями из-за их склонности вступать в брак с ближайшими родственниками. Но для Шона и других участников сабреддита монархизм — это не просто наличие верховного правителя и унаследованного трона. Большинство членов сообщества осуждают авторитарные режимы. Они ищут не просто порядка через верховного лидера, а возвращения к традиции. «Монархия основана на уважении нации к своему прошлому, своему народу и культуре», — объяснил один из пользователей Reddit.

Я стал полным ренегатом, когда увидел, как дебильно люди относятся к политике после 2016 года, и понял, что наша нынешняя система порождает сборище психов

Конечно, есть много разных монархистов. Есть абсолютисты, которые склонны отдавать предпочтение наследственному верховному правлению, и есть те, кто считает, что идеальная форма правления близка к той, что существует сейчас в Великобритании (демократия в паре с монархом, выполняющим церемониальную роль главы государства).

Для многих монархия является альтернативой другим радикальным политическим фракциям. «У меня было [настоящее] презрение к либерализму и демократии в целом», — сказал мне на Reddit абсолютный монархист из Германии. «Сначала я на самом деле отождествлял себя с [нацизмом], учитывая историю моей семьи (я знаю), затем я бросил это и искал что-то, что действительно мне подходило, и абсолютизм сделал именно это, что привело к монархизму, прочитав множество работ уважаемых авторов. ».

Для такого американского монархиста, как Шон, предпочитаемая им система правления «представляет собой своего рода выборную монархию, в некоторой степени смоделированную по образцу того, что вы видели в Священной Римской империи», — сказал он мне. «Отдельный губернатор каждого из 50 штатов может голосовать между собой за нового монарха в случае ухода императора в отставку… Одна из причин, по которой я и многие другие сторонники монархии, связана с преимуществами, человек может иметь, когда речь идет о вопросах внешней политики, международных отношений, международной торговли и так далее».

Других больше привлекала монархия из-за Трампа. Один самоидентифицирующий себя американский полуконституционалист объяснил: «У меня всегда были некоторые монархические симпатии, но я стал полным отступником, когда увидел, как идиотски люди относятся к политике после 2016 года, и понял, что наша нынешняя система порождает кучу психов. После этого я убедился, что нужен монарх или что-то в этом роде, чтобы держать политиков и тому подобное в узде».

«Историческая амнезия», — сказал мне Шон Йом, адъюнкт-профессор политологии Университета Темпл, когда я спросил его, что может владеть кем-то, чтобы стать монархистом в 2019 году. . «Существует коллективная амнезия о том, насколько плохими на самом деле были определенные виды политических систем». Йом специально изучает современные ближневосточные монархии и отмечает, что многие участники субреддита, похоже, были «из довольно развитых западных стран, где понятие монархизма в значительной степени окутано теплым историческим подтекстом».

В 2018 году газета New York Times процитировала исследование, проведенное профессором Уортонской школы Пенсильванского университета, в котором были обнаружены «надежные и количественно значимые доказательства» того, что монархии превосходят другие формы правления» и предоставлено странам « стабильность, которая часто приводит к экономической выгоде».

«Я думаю, что это ностальгия», — сказал мне Мауро Гильен, профессор Уортона, проводивший исследование, когда я спросил его, почему монархия нравится современному американцу или немцу. «Они любят помпезность и торжественность», — сказал он. «Может быть, они традиционалисты, и им нравится то, что обеспечивает преемственность». Он также отметил, что Голливуд и, в частности, Дисней с его знаменитыми принцессами оказали культурное влияние, когда дело доходит до общественного восприятия монархического правительства.

Но простое стремление к стабильности — главная причина, по которой люди, не принадлежащие к восьмидесятилетним членам королевской семьи, выбирают эту форму правления. «Когда я был моложе, я думал, что монархия — это глупо и бессмысленно, как и большинство детей, воспитанных на республиканской (а не американской политической) пропаганде», — объяснил мне один пользователь Reddit. «Я не могу вспомнить конкретный момент, когда я впервые подумал: «Монархия — лучшая форма правления», это было просто постепенное изменение. Почему я монархист? Я монархист, потому что считаю, что монархия производит стабильное правительство и объединяет людей, она производит лидеров, которых с рождения учили руководить».

Как века пандемий повлияли на британскую монархию

Принц Чарльз, изображенный здесь во время посещения центра реабилитации диких животных в Малайзии в 2017 году, объявил, что его тест на COVID-19, болезнь, вызванную новым коронавирусом, дал положительный результат. Принц Уэльский — последний в длинной череде членов королевской семьи, пострадавших от пандемии.

Фотография Криса Джексона, Getty

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Принц Чарльз, наследник британского престола, дал положительный результат на COVID-19. Его офис объявил на этой неделе, что у принца Уэльского легкие симптомы, и в настоящее время он самоизолируется в своем доме в королевском поместье Балморал в Шотландии вместе со своей женой Камиллой, герцогиней Корнуольской, у которой отрицательный результат на заболевание, вызванное коронавирусом. новый коронавирус.

Хотя принц Чарльз является первым членом британской королевской семьи, у которого был положительный результат теста на эту вспышку, он далеко не первый член королевской семьи, пострадавший во время пандемии. От Черной смерти в 14 веке до испанского гриппа в 20-м смертельные болезни не делают различий. Члены британской королевской семьи не только пережили пандемии, но и пережили их, в некоторых случаях изменив ход истории.

Чума

Бубонная чума, одна из самых смертоносных болезней в истории человечества, представляет собой бактериальную инфекцию, которая может передаваться от животных к людям. В то время как эпидемии чумы происходили примерно с 542 года нашей эры, самая известная из них началась в 1334 году со вспышкой Черной смерти, которая опустошила Азию и Европу и унесла жизни 25 миллионов человек. Он был безжалостен в своем распространении, и королевская семья не пощадила его.

Эдуард III, коронованный королем Англии в 1327 году, был первым членом королевской семьи, потерявшим члена семьи из-за Черной смерти. В 1348 году его 14-летняя дочь Джоан заразилась чумой во время своего путешествия в Испанию, чтобы выйти замуж за Педро Кастильского, чей отец, король Альфонсо XI, умер от чумы два года спустя, пытаясь отвоевать город Гибралтар у Мавры.

Вспышки бубонной чумы продолжат опустошать Британию. Почти 50 лет спустя внук Эдуарда III также потерял близкого человека из-за чумы. В 1394 году король Ричард II был убит горем, когда его жена, королева Богемии Анна, умерла от чумы. Известная своей мягкостью, Анна получила прозвище «Хорошая королева Анна» и была так любима своим мужем, что он приказал снести дворец Шин, где она умерла.

Последние данные свидетельствуют о том, что чума снова поразила британскую королевскую семью почти столетие спустя. В 1492 января Елизавета Вудвилл — королева-супруга Эдуарда IV и бабушка Генриха VIII — была похоронена с удивительно скромной церемонией: ее гроб сопровождали всего пять человек, и она была похоронена без каких-либо погребальных обрядов. В 2019 году письмо 500-летней давности, обнаруженное в Национальном архиве Англии, указывало на чуму как на причину ее смерти, что, возможно, объясняет ее скромные похороны, а также пожизненный страх внука перед болезнями.

Оспа

Даже более смертоносная, чем чума, оспа была высококонтагиозным заболеванием, вызываемым вирусом натуральной оспы, который вызывал пустулезные шишки по всему телу пораженных. Хотя оспа существовала в Европе на протяжении столетий — в 907, дочь короля Альфреда Великого, кажется, пережила болезнь — вспышка в 16 веке потенциально изменила ход истории.

Последний монарх эпохи Тюдоров, королева Елизавета правила с 1558 по 1603 год. Она, как известно, пережила приступ оспы, хотя болезнь оставила шрамы, которые она позже замаскировала свинцовой косметикой. Этот портрет королевы был сделан примерно во время ее восхождения на престол.

Ann Ronan Pictures, Print Collector/Getty

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

В 1552 году королю Эдуарду VI, единственному законному сыну Генриха VIII, было всего 14 лет, когда он заболел оспой и корью. Хотя он быстро оправился от болезней, молодой монарх умер в следующем году от туберкулеза, что было приписано его ослабленной иммунной системе. В живых не осталось наследников мужского пола, и трон перешел сначала к его сводной сестре Марии, а затем, после ее смерти в 1558 году, к королеве Елизавете I — возможно, самой известной жертве оспы.

К 1562 году оспа превратилась в эпидемию, поражавшую в основном «пожилых людей и женщин». Это была не только опасная для жизни болезнь, но она также могла сильно изуродовать выживших. Королеве Елизавете I было всего 29 лет.когда у нее развилась сильная лихорадка, которая оказалась оспой. Окружающие верили, что она умрет, как и она, позже сказав парламентской делегации: «Смерть овладела каждым моим суставом».

Королева Елизавета I выжила, хотя болезнь оставила шрамы, которые она, как известно, маскировала гримом на основе свинца, и продолжала руководить золотым веком, отмеченным Уильямом Шекспиром и возвышением Англии как сверхдержавы.

Однако более ста лет спустя оспа унесла жизнь другого британского монарха. Королева Мария II, правившая вместе со своим мужем Вильгельмом III после бескровного переворота, известного как Славная революция 1688 года, умерла от оспы в своей спальне в 169 году.4 года в возрасте 32 лет. Она была одним из нескольких правителей мира, умерших от этой болезни, включая короля Испании Людовика I в 1724 году, царя России Петра II в 1730 году и короля Франции Людовика XV в 1774 году.

Грипп

Принц Альберт Виктор — внук королевы Виктории и старший сын Эдуарда, принца Уэльского — был вторым в очереди на престол, когда он умер от пневмонии, вызванной эпидемией гриппа в 1892 году. Его брат Джордж стал королем после смерти их отца.

Ann Ronan Pictures, коллекционер печатных изданий / Getty

Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.

Хотя грипп может быть таким же обычным явлением, как простуда, известно, что он вызывает глобальные катастрофы. Грипп, вызываемый высококонтагиозным вирусом, представляет собой респираторное заболевание, которое легко распространяется через кашель и чихание и вызывает пневмонию. Хотя наши тела обычно могут справляться с этими вирусами, иногда они мутируют, прокладывая путь к возникновению пандемии. С 18 века грипп вызвал десяток пандемий и унес жизни миллионов людей.

В 1889 году вспышка гриппа, возникшая в Санкт-Петербурге, распространилась по Европе и стала известна как пандемия «русского гриппа». Грипп обрушился на Лондон тремя волнами, каждая из которых была сильнее предыдущей. В 1892 году третья волна гриппа поразила королевскую семью, когда принц Альберт Виктор, внук королевы Виктории и второй в очереди на престол, заболел гриппом за день до своего 28-летия. Он умер в течение недели, что в конечном итоге проложило путь его младшему брату Георгу V, который стал королем вместо него.

Его смерть стала вторым серьезным ударом для королевы Виктории, которая впала в глубокую депрессию после того, как ее муж Альберт умер в 1861 году от того, что, возможно, приписали брюшному тифу. Ее горе было настолько велико, что королева оплакивала всю оставшуюся жизнь.

Не прошло и трех десятилетий, как королевская семья и весь мир поразила еще одна пандемия гриппа, самая катастрофическая из всех. Известный как испанский грипп 1918 года, хотя первые зарегистрированные случаи были в Соединенных Штатах, он заразил треть населения мира и убил до 50 миллионов человек. Одним из самых известных выживших был король Георг V, заболевший гриппом 19 мая. 18 лет, хотя ему, похоже, повезло больше, чем его премьер-министру Дэвиду Ллойд Джорджу, который чуть не умер от болезни.

Наследие

Пандемии повлияли на ход истории по-разному. Но потери, которые королевская семья понесла в результате пандемии, представляют собой наглядный пример того, как болезнь может изменить ход истории: не только путем нарушения линии преемственности, но и как тревожный сигнал.

Смерть принца Альберта Виктора в конце 19 века стала одним из таких тревожных сигналов для британской общественности. В 2019 годуЛондонский музей открыл выставку, посвященную уязвимости современных городов перед эпидемиями, на видном месте которой было выставлено траурное платье королевы Виктории. Как объяснил тогда сокуратор Вики Спаркс, внезапная смерть принца потрясла нацию и доказала, что никто не застрахован от вспышки. «Это изменило ход истории, когда его младший брат стал королем, королем Георгом V», — сказала она Belfast Telegraph. «Но это также изменило подход к эпидемиям».