существует ли он на самом деле?

Натуралистка и ведущая Евгения Тимонова в подкасте «Ты же мать» говорит, что в самом использовании понятия «инстинкт» заложено некоторое давление: это что-то, что должно быть в нашей прошивке, а если у нас этого вдруг нет, то мы просто обязаны чувствовать себя чудовищно.

Концепцию инстинктов придумали еще в Древней Греции: считалось, что человек предпринимает определенные действия, потому что его влечет к приятному, а всего неприятного он, наоборот, избегает. Впоследствии изучение инстинктов было разработано в деталях этологией — наукой о поведении животных: у многих простых особей существование инстинктов до сих пор не оспаривается. Использования же термина «инстинкт» применительно к поведению человека уже давно вызывало скепсис.

Например, Абрахам Маслоу считал, что инстинкты были свойственны людям в прошлом, но постепенно их заменило сознание.

Развитие детенышей у разных особей происходит по-разному: гусеница, вылупившаяся из яйца, может прокормить себя сама и не нуждается в маме, а вот млекопитающие без матери и ее молока (или некой другой инстанции, которая им это молоко предоставит) не выживут. Поэтому резонно предположить, что природа должна была сделать так, чтобы с помощью какого-то механизма мать чувствовала связь с ребенком и хотела бы о нем заботиться: на помощь уже спешат гормоны. Но как показывает практика, реакция женщины после родов на самом деле может быть очень разной: существует не только безграничная любовь с первого взгляда, есть и постродовая депрессия и даже посттравматическое стрессовое расстройство, а есть и полный отказ от ухода за своим потомством. Если бы мы все обладали материнским инстинктом, таких вещей бы не происходило.

Биологи считают, что если животные ухаживают за своим потомством, то делают они это только потому, что это приносит им удовольствие. Родительское поведение больше всего завязано на окситоцине — это гормон, который вызывает привязанность к тому объекту, который мы считаем своим. Гормон человеческой связи. Этот гормон поддерживает уход матери за ребенком, и в каком-то смысле дети — это действительно наркотики.

Почему сейчас считается, что понятие инстинктов не корректно применять к поведению человека? Очень трудно определить, какие факторы оказывают влияние на наши реакции: что мы переняли от своих родителей, что увидели в социуме.

Понятно, что веками забота о детях — это была сугубо женская обязанность, а мужчины были от нее освобождены по ряду причин. Долгое время считалось, что они не приспособлены к таким делам. Но недавние научные исследования во Франции показали, что мужчины не хуже женщин могут распознавать причины плача ребенка, и чем больше времени они проводят с ребенком, тем лучше учатся его понимать.

У отцов также повышается уровень окситоцина, то есть отцы в этом плане синхронизируются с матерями. И даже уровень пролактина, гормона, ответственного за грудное вскармливание, у отцов повышается (пролактин есть и у мужчин, точно так же, как и у женщин есть тестостерон). Научно доказано, что гормональные изменения возникают и в организме приемных родителей после усыновления. То есть, если все идет по плану, то определенные гормональные механизмы действительно помогают нам почувствовать связь со своим ребенком, даже если это ребенок не родной. Но это далеко не единственное, что будет будет определять наше родительское поведение.

Материнство, да и родительство в целом — это практика, которой мы учимся. Никто из нас не родился с совершенным знанием о том, как менять подгузники — мы хотя бы один раз должны были увидеть, как на практике происходит этот процесс (даже если на деле менять подгузники нас научил YouTube). Какая-то часть нашего родительского поведения — это копирование той практики, которую использовали наши родители. Что-то мы, наоборот, аналитическим путем теперь пытаемся делать по-другому.

Материнство и родительство в целом — это возможность учиться и корректировать свое поведение по ходу действия. Проявления родительской любви в разных культурах имеют разный контекст: если в России годами считалось, что манифестация этой любви — это шапочка на ребенке при любой погоде, то в Италии, например, уверены, что хорошая мать не допустит, чтобы ребенок ходил с открытым животом (ведь он тут же заболеет).

Если мы перестанем употреблять термин «материнский инстинкт», тем самым мы снимем хотя бы часть того давления, которое оказываем на женщин.

Кому-то хочется заводить детей, а кому-то нет, это нормально — наше поведение гораздо сложнее однотипных схем, это не рецепторная реакция отдергивания руки от горячей сковородки.

Тому, насколько разные виды материнского поведения существуют в природе, посвящен проект Изабеллы Росселини «Mamas». В 2007 году актриса, кстати, поступила в университет, чтобы изучить биологию.

Героини «Mamas» — это, например, мама хомячков, убивающая своих детей (такого рода «инфантицид» действительно распространен в животном мире, если мать видит, что один из детенышей слишком слабый и не выживет, или если она понимает, что не сможет прокормить всех своих детенышей и должна пожертвовать одним из них). Еще здесь есть птица Prunella Modularis, которая выбирает себе нескольких мужей, чтобы быть уверенной, что все ее потребности и потребности ее отпрысков будут реализованы. А есть мама-паук, которая жертвует своей жизнью ради своего детеныша.

Свое выступления на конференции TED, посвященное этому проекту, Изабелла Росселини завершает так: «Эволюции интересно не совершенство, а постоянное изменение, мы не знаем, как люди будут меняться в дальнейшем, но они точно изменятся». Нам бы хотелось, чтобы в изменившемся мире люди перестали ожидать выполнения всех обязанностей по уходу за детьми только от женщин и чтобы вместо «материнского инстинкта» больше говорили о вовлеченности в родительство обоих родителей. Пусть это станет нашим новым рефлексом.

Основной материнский инстинкт: почему МИ-6 нанимает на работу шпионок с детьми

Эбигейл Такер, ученый-генетик и мама четверых детей, рассказывает о том, как безвозвратно меняется мышление и сознание женщины после того, как она становится матерью. Мы публикуем отрывок из книги Такер «Мамин мозг. Как понять себя, чтобы стать идеальной мамой для своего ребенка. Научное обоснование нашим тараканам, фишкам и пунктикам», которая вышла в издательстве «Бомбора»

Перемены, происходящие при материнстве, настолько уникальны и экстремальны, что ученые даже начали описывать нас терминами, которые ранее были зарезервированы лишь для наших великих научных соперников, маленьких детей. Матери вовсе не унылы и предсказуемы — совсем наоборот. Мы — новое начало, а не тупик. Мы «развиваемся», если говорить на психологическом жаргоне. 

Подходит ли термин «материнский инстинкт» для описания чувств и чувствительности, которые появляются после этого перерождения? Сегодня инстинкт — это парфюм от Джорджо Армани, а не броское научное словцо. В инстинкты верят рыцари-джедаи, а не ученые. 

Сто и даже меньше лет назад в New York Times и других газетах этот термин использовали в укоризненных описаниях сомнительных женщин, например, танцовщицы хула с плохим чувством моды и «толстыми ляжками», которая украла чужого ребенка («неудовлетворенный» материнский инстинкт), или мамаши, которая сбежала из города, бросив мужа с детьми (тц-тц-тц, материнский инстинкт «отсутствует»). Это слово попахивает временами, когда женщины выставляли младенцев, словно призовых поросят, на ярмарочные конкурсы и слушали по радио программы для домохозяек от Министерства сельского хозяйства США. 

Но мне этот термин все равно нравится, да и многие ученые против него не возражают — в основном потому, что сами женщины определяют его как «вы сами поймете, когда увидите», отождествляют себя с ним и не стесняются его применять. (И вообще, если бы за лингвистику у нас отвечали ученые, я бы сейчас написала не «женщины», а «субстраты с потенциальной возможностью стать матерью»). Находить прямую связь между новейшими научными находками и онлайн-восторгами Минди Калинг в адрес своего новообретенного «сильного материнского инстинкта» очень приятно, потому что женщины действительно знают, о чем говорят. Материнский инстинкт существует, и он силен. Это спонтанно появляющийся набор эмоций и действий, который связан с восприятием детей и уходом за ними. 

Материал по теме

Но поскольку «материнский инстинкт» — термин, мягко говоря, чреватый, давайте я сразу объясню, что я не имею в виду под «инстинктом». Бездетные женщины часто говорят, что у них нет материнского инстинкта, на самом деле имея в виду, что они не хотят иметь детей. Я (по большей части!) не собираюсь объяснять, почему некоторые женщины планируют или не планируют, или не стремятся иметь детей, и хорошо это или плохо. (Хотя, кстати, я как раз была такой. Все вот это странное материнское предприятие, как мы увидим позже, было идеей моего мужа). Это интересные, но очень «узкочеловеческие» и, по сути своей, очень современные вопросы: если говорить в целом, самки млекопитающих не хотят иметь детей. Они хотят заниматься сексом, а дети просто получаются в процессе. Кроме того, ответам самих мам на подобные вопросы доверять стоит не всегда. Прошлогоднее исследование показало, что многих мам настолько развозит от любви к детям, что они далеко не во всех случаях точно описывают свои намерения и часто называют случайное зачатие запланированным. 

Меня больше интересует то, что происходит с женщинами во время беременности, потому что именно в это время они превращаются в матерей, мышление становится «материнским», а планы на жизнь, если они вообще были, летят куда подальше, словно банановая кожура из окна машины по пути на урок плавания. 

Заодно давайте сразу развеем еще один «инстинктивный» миф: идею, что мамы каким-то магическим образом сразу сами понимают, что надо делать. В книге об этом будет намного подробнее, но сейчас я просто скажу: ничего мы не знаем. Инстинкт, о котором я говорю, — это измененное состояние сознания, новый репертуар чувств, ощущений и импульсов, а не подробный справочник «Как быть хорошей матерью». 

В этом таинственном новом материнском репертуаре меня, в первую очередь, привлекают два вопроса. Во-первых: чем матери отличаются от всех других людей и чем похожи друг на друга? Мамы практически всех видов млекопитающих, от хомячков и валлаби до людей, следуют за одной и той же путеводной искрой. И пусть это может прозвучать и обескураживающе, нам в чем-то даже повезло, что мы так похожи на наших мохнатых сестер, потому что их, в отличие от нас, ученым разрешается вскрывать, и животные модели, в частности, овцы и мыши, рассказали нам многое из того, что мы знаем о себе. 

Материал по теме

Мой второй вопрос звучит так: почему мы, мамы людей, настолько отличаемся друг от дружки? Наши истории не менее извилисты, чем родовые пути. В Японии балом правят «мамы-монстры», следящие за каждым шагом детей, а вот немецкие «мамы-вÓроны» интересуются только своей карьерой. Есть «поздние» матери (это такой très  французский эвфемизм для «старых») и «единоличные» матери (печальный английский термин для матерей-одиночек). «Мерферш», или мамсерферш, полно в Австралии. Ну, а в Америке за место под солнцем сражаются миллионы различных типов: домохозяйки, работающие из дома, работающие вне дома; «мамы свободного выгула» и «мамы-вертолеты»; кормящие смесью и грудью; спящие вместе и «пусть ревут, пока не уснут»; одевающие малышей в пеструю одежду или в однотонную. 

Некоторые ученые пришли к выводу, что тайну наших различий можно найти в уникальном геноме каждой мамы — если, конечно, мы сможем взломать его, как печеньице с предсказанием, и заглянуть внутрь. Но еще мы видим, как на судьбу каждой мамы влияют мириады самых неожиданных факторов окружающей среды: есть ли у нее опыт няни, брала ли она уроки гобоя, ела ли слишком много фастфуда, кто любил ее в детстве.  

Я надеюсь, что моя книга не станет «мамсплейнингом», — напротив, я хочу, чтобы мы вместе узнали, что разделяет мам, а что нас объединяет. Я хочу увидеть — под микроскопом или, может быть, в загоне, где живут обезьяны, — силы, которые движут нами. Я хочу знать, что движет рукой, качающей колыбель. 

Нет, может быть, «биология мам» — это вообще не для вас. Может быть, вы похожи на ту женщину двадцати с чем-то лет, интервью с которой я недавно слышала по Национальному Общественному Радио, — эта «родозабастовщица» знала все, что необходимо знать о материнском опыте, потому что у кого-то из ее любительской команды, с которой она гоняет в футбол, когда-то родился ребенок. Может быть, вам не так интересно будет узнать, что материнский инстинкт не только служит базой для прочной связи в паре и вообще социального взаимодействия млекопитающих, но и, возможно, лежит в основе таких разных чисто человеческих явлений, как женская дружба, религиозный опыт, праворукость, альтруизм, лесбиянство, языки, музыка, обсессивно-компульсивное расстройство и содержание домашних питомцев, а еще может помочь объяснить, почему прекрасный пол настолько лучше переносит злоключения вроде картофельного голода или вспышки кори — и, да, COVID-19 и прочих эпидемий тоже. (Спасибо тебе, прапрапрапрабабушка). 

Но есть еще и множество чисто практических, даже, можно сказать, макиавеллианских причин разобраться в этих вопросах. Десятки тысяч женщин каждый день впервые становятся мамами. Многие из них живут в развивающихся странах, например, в особенно богатом мамами Зимбабве, где в некоторых роддомах, как говорят, до сих пор берут с женщин деньги за каждый крик. На Западе из-за спада рождаемости кажется, что мамы постепенно выходят из моды, но на самом деле нет — мы все равно еще в тренде. Мы заводим меньше детей и позже рожаем первенцев, но тем не менее сейчас процент мам среди населения Америки выше, чем десятилетие назад; 86 процентов женщин перерождаются в матерей даже в возрасте за сорок. Даже миллениалы  вступают в наши ряды со скоростью миллион мам в год. 

Эти цифры говорят нам, что мамы — сила не только природы, но и экономики. Мы составляем огромную долю американского рынка труда: 70 процентов из нас работают, причем большинство — полный день, а в 40 процентах семей мы единственные кормилицы. И мы, похоже, неплохо справляемся с работой, потому что Goldman Sachs пытается сохранить новоиспеченных мамочек на работе, перевозя их сцеженное молоко международными авиарейсами. Даже МИ-6 активно пытается нанимать на работу мам-шпионок, — правда, к сожалению, не потому, что мы такие все из себя соблазнительные, а из-за нашего «эмоционального интеллекта». 

Маркетинговым компаниям очень хочется узнать, как работают наши мозги, чтобы лучше научиться впаривать нам все, «от лифчиков до бухла» (реальное название одного из недавних семинаров). Согласно последним данным, мамы заходят в мобильные приложения для покупок, начиная аж с пяти утра, и, если верить ученым, закупаются на 15 процентов быстрее, чем все остальные. («Помните о тяжелой работе» материнства, призывал один аналитик, советующий бизнесменам потчевать измотанных мамочек «легко перевариваемой информацией»). Яйцеголовые гении из Microsoft даже разработали специальную программу, которая отлавливает в сети женщин, недавно ставших мамами: она определяет это по использованию безличных местоимений и некоторым другим лингвистическим признакам.  

Наконец, мы еще и важнейшая часть электората: в последнее время женщины голосуют на выборах активнее мужчин, и скрытые перемены, связанные с материнством, каким-то образом влияют и на политические взгляды — причем мы не тупо поддерживаем кандидатов, которые открыто отстаивают интересы мам. Есть эффекты и поинтереснее: например, мамы чаще испытывают «более теплые чувства к вооруженным силам». Однако подобные сдвиги неодинаковы в разных странах: взаимодействие между женщинами и политическими системами весьма сложно, и к материнскому инстинкту могут апеллировать партийные деятели самых разных взглядов. Больше двадцати женщин, заседающих в американском Конгрессе, воспитывают маленьких детей, так что, как видите, все растущая доля политиков у нас уже и сама по колено в пеленках. 

Но, хотя, как вы видите, управлять глобальной материнской силой — перспектива весьма соблазнительная, вы должны понимать, что, в первую очередь, меня интересует то, что полезно для нас.  

Чем больше материнство считается личным выбором, просто одним из многих возможных жизненных путей, тем больше женщин (по очевидным причинам) задумываются, будут ли они счастливы, став, по сути, совсем другими людьми. Собственно, рекордная доля возрастных, образованных мам в Америке говорит о том, что многие из нас буквально десятилетиями жили и радовались, прежде чем решили все круто изменить. Может быть, не стоит тогда удивляться, что у сегодняшних будущих мам депрессия встречается на 50 процентов чаще, чем у наших матерей? Я сразу могу вам сказать: материнство вызывало у меня и самую большую радость, и самую глубокую печаль в жизни. 

Вопрос «Буду ли я счастлива?», конечно, лежит немного в стороне от науки, но биология может показать нам силы, которые раскачивают маятник счастья. Мы находимся во власти стольких сил, как крохотных, так и огромных, — от процессов, происходящих внутри клеток, до предрассудков целых цивилизаций, не говоря уж о болезнях, которые могут внезапно обрушиться на наше общество и оставить нас взаперти с обожаемыми малышами на много месяцев. Не существует какого-то единого материнского пути, и каждая женщина может превратиться в самых разных мам. Собственно, вскоре вы увидите, что и я побывала сразу несколькими мамами, и наука помогла мне понять, как именно во мне появились эти лучшие и худшие варианты личности. 

В этом и состоят парадокс и чудо материнского инстинкта. Он одновременно фиксированный и очень гибкий, мощный и хрупкий, древний и современный, всеобщий и уникальный. Я поняла, что даже сама смерть не может с ним совладать, видя, как моя умирающая подруга даже в самые последние дни следит, чтобы дочь не ела слишком много кексов, и выбирает ей стильный гардероб для средней школы. Тем не менее, в определенных обстоятельствах его можно подорвать или вовсе уничтожить. 

А еще его можно восстановить и воспитать. Ученые, глубоко погруженные в эти исследования, с нетерпением ждут появления новых, улучшенных лекарств, предназначенных специально для мам, и того дня, когда сканирование мозга станет такой же неотъемлемой частью посещения женской консультации, как сейчас измерение давления. Но уже сегодня есть множество не имеющих отношения к медицине мер, которые могут принять государства, города, друзья и родные, чтобы изменить жизнь мам к лучшему. 

Нужна ли нам на самом деле помощь? Самки вида Homo sapiens, в конце концов, мамскими делами занимаются уже двести тысяч лет. В каком-то смысле современные мамы находятся в лучшем положении, чем все предыдущие поколения: теперь мы можем сами выбирать, как и когда рожать — даже пересадить себе чужую матку, если уж совсем припрет. Мы можем сцеживать грудное молоко прямо во сне («цеди и спи») или когда бежим полумарафон (типа «цеди и топочи»?). Беременные женщины, которых общество когда-то отправляло в изоляцию, могут заниматься чем угодно: вести новостные репортажи из зоны военных действий, бороться за олимпийское золото, подниматься на вершины всевозможных альп, работать премьер-министрами и директорами компаний. 

Тем не менее, несмотря на роботизированные коляски и навороченных радионянь, которые позволяют нам петь колыбельные, даже находясь в командировке в нескольких часовых поясах от дома, мы не всегда управляем ситуацией — да и вообще, по-хорошему, не являемся в точности такими же, как раньше. Становясь матерями, мы не просто «изменяем взгляды» на мир. Меняется сам наш ум. 

В современную эпоху индивидуализма и подбираемых «на заказ» личностей это звучит не слишком комфортно. Тем не менее признать, что мы не полностью самостоятельны, и понять те аспекты материнства, которые изменяют нас без каких-либо раздумий или согласия с нашей стороны, — это первый шаг к восстановлению контроля. 

Одно исследование, проведенное Принстонским университетом, показало, что немалая часть материнских страданий во всем мире вызвана простым несоответствием между ожиданиями женщин от материнства и «информационным шоком» от живой реальности, особенно если реальность тесно связана с учебой или работой. Притворяться, что мы остались такими же, как раньше, — иными словами, такими же, как все остальные, — и мы можем реально что-то решать в этом вопросе, невероятно контрпродуктивно и даже опасно. 

Может быть, некоторые из нас действительно захотят укрыться от этих истин, подобно самкам птиц-носорогов, которые замуровывают себя (используя для этого свои же собственные фекалии) вместе с птенцами в дуплах деревьев на весь период «молодого материнства», а самцов к себе подпускают, только чтобы те иногда кормили их свежими финиками.  

Нет, я уж лучше встречу опасность лицом к лицу — даже если мой мамский мозг, в конце концов, действительно станет похож на кучу битых яиц или томленую свинину, чего я втайне опасаюсь. Осознать фундаментальный сдвиг моего центра тяжести — как физического, так и умственного, — это лучший способ двигаться вперед. 

Недавно одна из моих дочерей написала красным маркером мое имя на своей ноге, как она любит. Но на этот раз, стоя рядом с ней, я заметила кое-что новое: если перевернуть слово MOM, получится WOW. 

Материнский инстинкт: существует ли он на самом деле?

Будущие родители, опытные родители и те, кто думает о детях, забиваются мыслью, что материнский инстинкт есть у всех женщин.

Ожидается, что женщины имеют какое-то инстинктивное желание иметь детей и каким-то образом знают, как о них позаботиться, независимо от потребностей, желаний или опыта.

И хотя хотеть иметь детей и заботиться о них — это прекрасно, мысль о том, что вы должны хотеть детей только потому, что вы женщина (или что вы должны «инстинктивно» знать, что делать после их рождения), нереалистична и добавляет много ненужного беспокойства и стресса.

Итак, что же такое материнский инстинкт и почему его понятие так долго сохранялось?

«Слово инстинкт относится к чему-то врожденному — врожденному или естественному — включающему фиксированную поведенческую реакцию в контексте определенных раздражителей», — говорит доктор Кэтрин Монк, психолог и профессор медицинской психологии на кафедрах психиатрии, акушерства и гинекологии. в Медицинском центре Колумбийского университета.

Основываясь на этом определении, Монк говорит, что идея материнского инстинкта подразумевает, что существует врожденное знание и набор заботливых действий, которые являются автоматической частью становления и пребывания матери.

Но на самом деле «представление о материнском инстинкте может быть сильно преувеличено», — говорит Монк.

История заставила бы нас поверить, что материнский инстинкт побуждает нас хотеть иметь детей, а затем точно знать, что делать, когда они родятся. Тем не менее, Монк предполагает, что мать — или любое лицо, воспитывающее новорожденного или ребенка, — учится на работе, обучаясь, используя хорошие образцы для подражания и наблюдая, что работает, а что нет с каждым ребенком.

Это «обучение на рабочем месте» происходит с момента рождения ребенка. Это время, когда многие предполагают, что материнский инстинкт должен сработать и привести к мгновенному чувству материнской любви.

Но вместо этого, согласно одному исследованию 2018 года, эти чувства привязанности развиваются через несколько дней после рождения, а некоторые женщины изо всех сил пытаются почувствовать их даже спустя несколько месяцев.

Когда эти чувства не возникают сразу или для их развития требуется больше времени, у многих матерей возникает чувство неудачи. Они могут подумать, что это признак того, что у них нет материнского инстинкта. На самом деле им просто нужна поддержка и помощь в развитии более открытых и реалистичных ожиданий.

Да, идея материнского инстинкта в значительной степени миф, говорит Монк.

Исключением, по ее словам, является то, что человек, независимо от его пола или сексуальной ориентации, может рано развить и сохранить на протяжении всего развития острое чувство своего ребенка. Но эта способность все же отличается от материнского инстинкта.

Например, родитель может быстро разгадать конкретное значение плача своего новорожденного. Они также могут легко уловить изменение поведения, которое сигнализирует о насморке у их малыша. Это распространяется и на более старшие годы, когда родитель может почувствовать, что в комнате подростка назревают проблемы, когда там слишком тихо.

«Этот «материнский инстинкт» шестого чувства к ребенку и тому, что ему нужно, исходит из сильной близости и глубокой любви, когда мы часами проводим с ребенком и думаем о нем», — говорит Монк. Это включает в себя видение признаков из-за связи, которую вы построили со своим ребенком, а не из-за инстинктивного понимания материнства. И это касается не только матерей.

Психотерапевт Дана Дорфман, доктор философии, согласна с тем, что многие аспекты материнского инстинкта являются мифом. «Интуиция матери или врожденное чувство потребностей ребенка могут быть связаны с их опытом, темпераментом и стилем привязанности», — говорит Дорфман.

Многие аспекты заботы о ребенке усваиваются посредством наблюдения или опыта «на работе». «Кормление грудью, смена подгузников и кормление не обязательно являются биологически врожденными способностями», — отмечает Дорфман.

По мере того, как родители находят общий язык со своими детьми, Дорфман говорит, что они учатся родительским навыкам благодаря практике и опыту. Хотя некоторые из этих процессов могут быть «бессознательными», она говорит, что это не обязательно означает, что они инстинктивны.

«Когда вы становитесь родителем, биологически или иным образом, химический состав вашего мозга меняется», — говорит Дорфман. Это происходит не только с роженицей.

На самом деле, исследования показывают, что отцы и приемные родители также испытывают повышенный уровень окситоцина, серотонина и дофамина во время перехода к отцовству. Эта перемена в отцах и приемных родителях происходит в результате установления связи между опекуном и ребенком.

Другое исследование показало, что мужчины и женщины одинаково хорошо умеют распознавать плач своего младенца. Это подтверждает идею о том, что материнский инстинкт — миф.

Исследователи этого исследования определили, что количество времени, которое родитель проводит со своим ребенком, напрямую связано со способностью идентифицировать его плач, а не с полом родителя.

Чтобы понять, откуда взялся термин «материнский инстинкт», мы должны сначала понять разницу между инстинктом и влечением, потому что это определенно не одно и то же.

«В психологии физиологическое влечение — это мотивационное состояние, возникающее в результате физиологической потребности, а потребность — это депривация, лежащая в основе влечения», — говорит Габриэла Марторелл, доктор философии, профессор психологии Вирджинского Уэслианского колледжа.

Инстинкт, с другой стороны, говорит, что Марторелл — это врожденная или необученная реакция на сигнал. Инстинкты встречаются у всех представителей вида и являются продуктом эволюционного давления, формирующего поведение с течением времени. Другими словами, влечения — это мотивы; инстинкты — это поведение.

По большей части, Марторелл говорит, что у людей нет инстинктов, как у большинства животных. Это потому, что большинство инстинктов негибки, неизменны и провоцируются простым стимулом, а люди гибки и легко приспосабливаются.

«Мы можем проголодаться, но вместо того, чтобы вести себя как животное, например клевать какую-то точку, мы можем открыть холодильник, или пойти в ближайшую кофейню, или пойти в продуктовый магазин», она сказала. Большая часть нашего поведения, хотя и находится под сильным влиянием эволюции, является усвоенной и изменчивой.

Что касается материнства, Марторелл говорит, что процессы, которые формируют наше поведение в этой области, стары и глубоки, но было бы преувеличением назвать большинство из них инстинктивными.

Кроме того, она объясняет, что многие действия можно было бы лучше описать как поведение родителей, а не как поведение матери, учитывая, что и отец, и мать биологически подготовлены к отношениям привязанности с детьми.

С точки зрения эволюции, Дорфман объясняет, что люди созданы для продолжения рода. «Женский организм претерпевает множество гормональных изменений во время беременности, и такой выброс гормонов влияет на поведение, восприятие и эмоции», — говорит она. Изменения в эстрогене и высвобождение окситоцина («гормона любви») способствуют установлению связи, привязанности и влечения.

Однако, отмечает Дорфман, стремление стать матерью не всегда является врожденным, и многие здоровые женщины не испытывают «материнского стремления».

Более того, Монк объясняет, что многие люди предпочитают не иметь детей, но при этом по-разному выражают мифический материнский инстинкт, например, будучи преданным футбольным тренером для детей школьного возраста или щедрым и заботливым учителем.

Вот почему она считает, что нам нужно изменить наши взгляды и переименовать «материнский инстинкт» в «инстинкт заботы», и таким образом увидеть это поведение там, где оно есть — повсюду вокруг нас. Оно не ограничивается только матерями или даже только родителями.

Представление о том, что женщины должны хотеть иметь детей и инстинктивно знать, как о них заботиться, создает большое давление, как общественное, так и добровольное. Это также обесценивает способность отца или другого родителя установить связь со своим ребенком. И отцы, и матери в равной степени способны к родительскому поведению.

Такого рода установленные ожидания оказывают давление на людей, что, по словам Монка, может способствовать послеродовой депрессии. Например, некоторые женщины (и мужчины) находят период новорожденности менее приятным, чем они себе представляли, и могут стыдиться этого чувства. Эти эмоции могут способствовать самобичеванию и депрессии.

«Чтобы справиться с таким давлением, мамам и будущим мамам важно помнить, что воспитание детей — это абсолютно выученное поведение со значительным влиянием из прошлого и множеством возможностей для получения новых влияний и обучения в настоящем. Нет единственного способа быть хорошей мамой», — говорит Монк.

То, что мы считаем материнским инстинктом, является мифом, и увековечивание идеи о том, что это реально, делает воспитание детей и выбор стать им еще сложнее.

Так что отбросьте эти нереалистичные ожидания. (В любом случае, в сумке для пеленок нет места!) Воспитание детей — это вызов, которому вы учитесь по ходу дела.

Что такое материнский инстинкт и реален ли он? Что говорят исследования

Что такое материнский инстинкт?

Для некоторых людей материнский инстинкт подразумевает желание женщины иметь детей. Чаще материнский инстинкт относится к концепции, что каким-то образом заботливая интуиция женщины естественным образом сработает после родов. Внезапно она будет точно знать, что нужно этому крошечному человечку, без каких-либо догадок, и она естественным образом перейдет к отцовству без икоты на этом пути.

Как бы вы ни смотрели на концепцию, она почти полностью сосредоточена на женщинах и детях. Это подкрепляет идею о том, что женщины не только хотят иметь детей, но и врожденно способны заботиться о них. Все, что отклоняется от этой идеи, считается отрицательным исключением.

Реклама

Это объявление отображается с использованием стороннего контента, и мы не контролируем его функции доступности.

Это правда или миф?

Некоторые женщины с юных лет знают, что они хотят когда-нибудь иметь детей, а есть и другие, которым просто комфортно заботиться о детях. Но, как согласится большинство родителей, особенно в отношении первенца, научиться ухаживать за новорожденным может быть далеко не просто и не инстинктивно.

Некоторые исследования указывают на раннюю эмоциональную связь между матерями и их детьми, особенно за счет выброса окситоцина во время грудного вскармливания. Точно так же некоторые исследования указывают на раннюю пренатальную привязанность, возникающую примерно в то время, когда беременная женщина впервые чувствует движение своего ребенка. Однако ни одно из этих исследований не поддерживает идею врожденного материнского инстинкта.

Вкратце: Да, представление о том, что у всех женщин есть «материнский инстинкт», — это миф. Согласно исследованию 2018 года, в котором изучалась привязанность между молодыми мамами и их детьми, женщины нередко изо всех сил пытаются почувствовать связь1 со своим новорожденным или испытывать к ним чувство «материнской любви» сразу после рождения.

Несмотря на то, что такое поведение, как телесный контакт и грудное вскармливание, может помочь в привязанности, многим женщинам, участвовавшим в этих исследованиях, потребовалось до недели, чтобы выразить чувство настоящей привязанности. В некоторых сценариях на создание этой связи уходили даже месяцы.

Эта тема становится еще более сложной, если добавить реальность послеродовой депрессии2, которая может затруднить или отсрочить процесс установления связи для мам, которые борются с ним. Попытка справиться с уходом за новорожденным, а также совладать с эмоциональным напряжением — непростая задача.

Другие задокументированные проблемы, которые могут отсрочить материнские связи, включают травматические роды4, из-за которых задерживается вынашивание ребенка, отсутствие опыта родов4, которого вы хотели, и раздражающая реальность ухода за новорожденным5. Эти чувства разъединения на самом деле вполне нормальны. Но из-за общественного давления, диктующего, что женщина должна немедленно почувствовать связь со своим ребенком, многие женщины выражали вину и стыд в бесчисленных исследованиях, когда они не чувствовали этой непосредственной связи.

Почему вам следует полагаться на сообщество и поддержку, а не на инстинкт.

Это нормально чувствовать себя подавленным материнством. Каким бы идеальным ни был ваш воображаемый родительский опыт, просто знайте, что будут икоты. Все дети разные, и хотя вы только что вынашивали их девять месяцев, вы оба привыкаете друг к другу.

Каким бы заманчивым ни было понятие врожденного материнского инстинкта, это также палка о двух концах, которая может помешать вам получить помощь, когда она вам понадобится. Пытаясь придерживаться идеала, что вы, естественно, должны знать, как делать все, даже если вы никогда раньше не заботились о маленьких детях, вы настраиваете себя на неудачу.

Когда вы боретесь с определенной задачей, такой как грудное вскармливание, переход на твердую пищу или даже приучение к горшку (а это совершенно обычные проблемы), вы будете соизмерять свои действия с мифической концепцией, которую невозможно поддерживать. Точно так же, полагаясь на «материнский инстинкт» как на запрограммированную силу у тех, кто рожает, игнорируется тот факт, что отцы6 и приемные родители одинаково способны выполнять задачи по уходу за детьми и , испытывая повышенный уровень окситоцина, когда участвуют в деятельности по установлению связи со своими детьми.

Вместо того, чтобы поддаваться понятию материнского инстинкта, примите идею о том, что для воспитания ребенка нужна деревня, и обращайтесь за помощью к своим друзьям и семье, когда она вам нужна. Если вы боретесь с грудным вскармливанием, спросите у своей мамы, друзей, других родственников, у которых есть опыт, или найдите консультанта по грудному вскармливанию, который может обеспечить персональное внимание и помощь. Не получается правильно запеленать? Попробуйте еще раз или пропустите его и купите переносное детское одеяло. Есть много вариантов, и вы не должны идти в одиночку.

Реклама

Это объявление отображается с использованием стороннего контента, и мы не контролируем его функции доступности.

Ресурсы для выращивания.

Когда вы находитесь в разгаре воспитания, это может быть немного подавляющим. И время от времени вам может понадобиться посторонняя помощь, которую вы не обязательно можете получить от своей «деревни» друзей и семьи. Поиск заслуживающих доверия внешних ресурсов имеет решающее значение для получения поддержки, когда она вам нужна.

На случай, если в воспитании у вас возникнут трудности:

Даже если вы не впервые участвуете в родительском родео, вполне понятно, что время от времени у вас возникают вопросы. Ежедневное воспитание: азбука воспитания детей — это онлайн-ресурс, созданный Аланом Э. Каздином, доктором философии, бывшим президентом Американской психологической ассоциации и нынешним директором Йельского центра воспитания. Этот сайт наполнен советами для родителей, основанными на исследованиях, которые помогут в разрешении конфликтов и эффективном управлении проблемным поведением.

Реклама

Это объявление отображается с использованием стороннего контента, и мы не контролируем его функции доступности.

На случаи, когда грудное вскармливание становится трудным:

Грудное вскармливание не всегда проходит по плану. Очень важно получить квалифицированную поддержку, а также доступ к местной группе мам, чтобы свести к минимуму чувство изоляции. В то время как основное внимание La Leche League направлено на поощрение более широкого внедрения грудного вскармливания, их философия свободы от суждений и личные группы могут облегчить беспокойство раннего материнства.

Если вам нужна научно обоснованная медицинская информация: 

Даже у опытных родителей нет ответов на все вопросы. HealthyChildren.org, созданный Американской академией педиатрии как удобный портал, представляет собой онлайн-источник, который идеально подходит для быстрого поиска фактов, связанных со здоровьем, обо всем, начиная с дородовых тем и заканчивая подростковыми годами.

Реклама

Это объявление отображается с использованием стороннего контента, и мы не контролируем его функции доступности.

Для случаев, когда это больше, чем детская грусть:

Послеродовая депрессия реальна, и это не делает вас слабым, если вы признаете, что вам нужно с кем-то поговорить. Postpartum Support International предлагает несколько местных групп поддержки, как лично, так и виртуально, не только в случае родильного ребенка, но и в случае невынашивания беременности и родителей, страдающих от смерти ребенка.