ТОП 20 величайших русских романов

Вклад России в сокровищницу мировой литературы за два прошедших столетия по-настоящему поражает своей масштабностью и величием. Это почти чудо, что в стране, прошедшей через тиранию царского режима, две мировые войны и сталинские репрессии, нашлось время на создание поистине монументальных романов, поднимающих вечные темы морали и нравственности.

Но не стоит обманываться. Русская литературная традиция всегда противопоставила себя практически всей мировой литературе. Ее постоянное стремление к обустройству и даже переустройству общественных отношений позволяет и сегодня оставаться актуальными даже тем произведениям, которые были написаны несколько веков назад.

Перед вами десять величайших романов, достойных представлять литературу этой великой страны.

1. Михаил Лермонтов, «Герой нашего времени» (1840)

До выхода этого по-настоящему новаторского романа русская проза была представлена небольшими произведениями, над которыми мощно и однозначно доминировала поэзия Александра Пушкина. Но с появлением лермонтовского Печорина возник новый эталон литературного героя – испорченного, лишенного всякой романтики, стремящегося к идеалам, которым он не в силах соответствовать. Лермонтов провозгласил конец романтизма и начало великой эпохи реализма в русской художественной литературе.

2. Николай Гоголь, «Мертвые души» (1842)

Роман Гоголя – это повествование об одном русском господине, который, приехав в небольшой провинциальный город, предлагает местным помещикам продать ему умерших крепостных крестьян («мертвые души»), которые формально числятся живыми до очередной Всероссийской переписи населения. Этот сатирический авантюрный роман в духе Сервантеса возвышается в гордом одиночестве на фоне всей остальной русской прозы благодаря своей странной и гротескной карикатуре на русскую провинцию. И хотя сам Гоголь утверждал, что он консерватор, молодое поколение XIX века обращалось к его произведениям, вскрывая социальные язвы тогдашней российской действительности.

3. Иван Гончаров, «Обломов» (1859)

В своем романе Гончаров, сделав главным героем представителя русского дворянства, соединил в одно целое актуальные для его времени вопросы общественного и личного характера. Обломов оказался буквально зажатым между «идиллическим» прошлым, связанным с крепостнической Россией, и ее «новым», более либеральным настоящим. Романтизм Пушкина и зарождающаяся школа реализма, пропущенные через творческое сознание Гончарова, слились в образе центрального персонажа воедино, сделав его одним из самых ярких воплощений сущности русского дворянства в переходный период.

4. Иван Тургенев, «Отцы и дети» (1862)

«Отцы и дети» сделали то, что делали до них многие романы русской литературы: стравили молодое и старшее поколение читателей. Когда Базаров, бескомпромиссный нигилист, открыто противопоставляет себя хорошо отлаженным устоям провинциальной жизни, читатели наивно симпатизируют и сочувствуют его радикальным идеям. Но когда убеждения главного героя сталкиваются с неожиданным для него вызовом в виде страстной любви и глубокой нравственной силы, он переживает огромный внутренний кризис, ведущий к полному переосмыслению всех его взглядов и убеждений.

5. Николай Чернышевский, «Что делать?» (1863)

Роман «Что делать?» , написанный в то время, когда автор находился в тюрьме за антиправительственную деятельность, был на протяжении целого полувека любимой книгой революционно настроенной интеллигенции. Главная героиня романа Вера Павловна стремится к свободе и независимости от удушающего консерватизма окружающей ее российской действительности второй половины XIX века.
Ленин утверждал, что это его любимый роман. В героях произведения, с их возвышенными идеями и умонастроениями, он видел прообразы будущих революционеров, пришедших на смену поколению революционных демократов в романе Чернышевского несколько десятилетий спустя.

6. Фёдор Достоевский, «Преступление и наказание» (1867)

Первый из великих романов Достоевского с его кажущейся на первый взгляд заурядной историей убийства и последовавшими за ним событиями остается до сегодняшнего дня величайшей энциклопедией жизни российского города XIX века, вместившей самые разные сведения: бедность, религия, семья и, конечно, злодейство. Решение Раскольникова, бывшего студента, поглощенного наполеоновскими идеями об исключительности, совершить убийство старухи-процентщицы, приводит к самым грандиозным личностным трансформациям, когда-либо зафиксированным в художественной прозе.

7. Лев Толстой, «Война и мир» (1863 – 1869)

Грандиознейший Белый кит русской литературы роман «Война и мир» объемом в 1300 страниц вместил в себя сотни характеров и сюжетов, разворачивающихся на фоне провалившегося наполеоновского вторжения 1812 года. Толстого нередко критиковали за манеру повествования, но описание эволюции его пяти главных героев – от детской наивности до опыта взрослых, многое переживших людей – удивительно точно рисует картину частной и общественной жизни в России начала XIX века.

8. Лев Толстой, «Анна Каренина» (1875-1877)

Еще до того, как популярная американская телеведущая и продюсер Опра Уинфри похвалила величайшее произведение Толстого о взрослой и семейной жизни русских аристократических кругов, роман «Анна Каренина» был одним из самых значимых произведений европейской литературы. Гораздо меньший по объему и количеству персонажей, чем «Война и мир», этот роман стал величайшим образцом реализма и наряду с «Мадам Бовари» Флобера и «Миддлмарч» Элиота однозначно является эталонным в этом жанре.

9. Фёдор Достоевский, «Братья Карамазовы» (1879 -1880)

Выбрать какое-то одно произведение из огромного литературного наследия Достоевского очень трудно, но роман «Братья Карамазовы» не только продолжает сохранять статус одного из самых влиятельных произведений русской литературы, но и остается по-прежнему одним из самых читаемых. Отчасти – история таинственного убийства, отчасти – исследование о вере, роман повествует об убийстве отца одним из четырех братьев и, подобно многим другим произведениям, со всей своей грандиозной, тревожащей силой провидения настойчиво поднимает вопрос о существовании и смысле Бога.

10. Максим Горький, «Мать» (1906)

Одно из первых крупных произведений литературы социалистического реализма роман Горького «Мать», повествуя о жизни русской провинции в конце XIX века, разоблачает всю абсурдность и несостоятельность царского режима. Взяв за основу историю жизни своей бабушки, Горький создает глубоко проникновенную картину русской жизни, с постепенно зарождающейся в ней потребностью идеологического переосмысления действительности. Через десятилетие с небольшим это оказало огромное влияние на революцию большевиков, изменившую Россию навсегда.

11. Виктор Пелевин — «Омон Ра» (1916/1922)

Петербург Белого рассказывает историю сына сенатора, который хотел убить своего отца в разгар неудачной революции 1905 года, и его публикация до и после большевистской революции не стала неожиданностью, поскольку никакой другой текст не мог лучше объяснить массовые изменения, страна проходила. Как современный рассказ о смене поколений, так и о пересмотре русской истории и литературы, уникальный «орнаменталистский» стиль романа стал эталоном короткой набеги русской литературы на литературный модернизм.

12. Евгений Замятин — «Мы» (1920)

Один из первых романов, критикующих большевистскую революцию, мы поставили под сомнение принципы социализма, поставив историю в далеком будущем. Считается одним из первых антиутопических романов, его нелепое изображение города-стекла в стеклянной оболочке, рассказанное с точки зрения математика с номером для имени, вскоре станет странным представлением об обществе, которое сошло с ума. Запрещенный в России до 1988 года, роман оказал глубокое влияние на Джорджа Оруэлла, а позже станет основным влиянием на его великую работу 1984 года.

13. Иван Бунин — «Джентльмен из Сан-Франциско» (1922).

Критика Бунина капиталистическим обществом, возможно, считалась ироничной, когда он бежал из России после большевистской революции, но его пессимистический взгляд на технологический прогресс и американское общество стал мгновенным ударом среди разгневанной молодежи в стране в то время. Расположенный на пассажирском корабле, направляющемся из Америки в Европу, он следует модели «неизбежной смерти» «Смерти Томаса Манна в Венеции» и «Смерти Ивана Иллича» Льва Толстого, чтобы вызвать то, что он видел, было духовной пустотой капиталистического общества.

14. Михаил Шолохов — «Тихий Дон» (1928-1940)

В то время как «Война и мир» находились под влиянием славы и иронии войны, Шолохов решил воздержаться от любого возвышения битвы и изобразить во всей его жестокости и скорби упадок казацкой цивилизации в этой серии из четырех романов. Вначале роман был спорным из-за противодействия большевистским захватчикам во время революционной войны, но акцент Шолохова на казацкой жизни и космологии столь же гуманистичен, сколь и мучительно элегичен.

15. Владимир Набоков — «Дар» (1937)

Набоков более известен своими английскими шедеврами «Лолита» и «Бледный огонь», но до успеха в Америке он добился недолгого успеха, написав на родном русском языке как эмигрант в Германии. Подарок вполне уместен, учитывая, что это был его последний русский роман, тесно связанный с литературной историей его страны в 19 веке, роман рассказывает о человеке, покидающем Россию, и исследует различные литературные стили и формы, а также объясняет, в полубиографической форме его собственный отъезд.

16. Борис Пастернак — «Доктор Живаго» (1957)

Эпопея Бориса Пастернака рассказывает историю Юрия Живаго, сироты, ставшего доктором и поэтом в первые десятилетия 20-го века. Роман безрадостно поэтический, но, несомненно, красивый, с помощью бурных событий революции в качестве фона, Пастернак демонстрирует переход главного героя от поклонника Толстого оппонента советского коммунизма. Эта работа, написанная спустя почти сто лет после великого периода русских романов, ознаменовала собой возрождение жанра и даже вдохновила на создание одного из самых знаменитых фильмов всех времен.

17. Александр Солженицын — «Один день из жизни Ивана Денисовича» (1962)

В то время как многие российские романисты тщательно подходили ко всему, что было тесно связано с подрывной деятельностью во времена Советского режима, честное и жестокое изображение Солженицыным «хорошего дня» в трудовом лагере в сибирском ГУЛАГе вселяет надежду и душераздирающе. Величие романа можно найти в его резкой иронии. Люди со всего Советского Союза и из-за рубежа собираются вместе и строят свое собственное успешное общество в лагере и при этом живут «свободными» от тиранической политики этого несостоятельного государства.

18. Михаил Булгаков — «Мастер и Маргарита» (1966)

Мастер и Маргарита не походили ни на что написанное до этого. Опубликованный посмертно спустя более двух десятилетий после смерти автора, этот причудливый, но фантастический поворот Фауста Гете рассказывает историю фигуры по имени Воланд — по-видимому, дьявол, — который сеет хаос в Советской Москве. Веселый, фантастический и смешной роман Булгакова до сих пор отмечается в России и считается одним из основополагающих текстов магического реализма.

19. Евгений Попов — «Душа патриота» (1989)

Будучи одним из первых авторов, появившихся после либерализации России в 1986 году, известной как Гласность, Попов имел полную свободу критиковать неудачи советского эксперимента. Вдохновленный Гоголем, Попов использовал эту эпистолярную форму, чтобы вести хронику линии поколений, а также конца эпохи. Когда Брежнев умер в 1982 году, чувство, что СССР, возможно, подходит к концу, начало рассыпаться на людей, и Попов стал (и остается сегодня) одним из главных критиков современной России.

20. Виктор Пелевин — «Омон Ра» (1992)

Один из первых знаменитых романов, появившихся в распадающемся Советском Союзе в начале 1990-х годов, Омон Ра рассказывает историю Омона Кривомазова, бывшего героя войны, ставшего «космонавтом», который считает, что он проходит подготовку к посадке на Луну. Будучи сатирой теории заговора и отчаянного стремления Советского Союза к современности, необходимость для Омона покинуть землю, чтобы освободиться от СССР, является забавным, но острым комментарием к утопическому идеалу, который потерпел неудачу у многих.

Рекомендуем к просмотру:

Если вы не знаете с ЧЕГО НАЧАТЬ ЧИТАТЬ русскую классику и не хотите забросить на первых страницах, тогда рекомендуем посмотреть видео Александра Шевцова о том, как ПРАВИЛЬНО начать читать и небольшие рекомендации по литературе!

Лучшие 7 книг в категории «Роковая любовь в русской классике»

Мастер и Маргарита

Михаил Булгаков

Невероятная история любви талантливого Мастера и преданной Маргариты. Этот роман стал самым популярным произведением Булгакова. Из-за тонкой сатиры и разоблачения бюрократического общества, книга долгие годы была запрещенной. И вот, спустя сотню лет, роман по-прежнему не теряет своей актуальности.

Подробнее

668 ₽

795 ₽

-16%

Выберите самую удобную акцию:

Другие издания

Леди Макбет Мценского уезда

Николай Лесков

Объездив всю страну, Лесков собрал целую галерею характеров, впоследствии ставших героями его книг. В самой обычной русской женщине Лесков сумел рассмотреть неподдельную страсть. Именно ей он наделил леди Макбет – несчастную замужнюю женщину, безнадежно влюбленную в приказчика.

Подробнее

Другие издания

Электронная книга Анна Каренина

Толстой Л.Н.

Пожалуй, самый известный любовный треугольник классической литературы. В романе Толстой поднимает тему супружеской измены. Молодой привлекательный Вронский обольщает благородную супругу Каренина Анну. Отвечая любовнику взаимностью, женщина теряет все.

Подробнее

668 ₽

795 ₽

-16%

Выберите самую удобную акцию:

Другие издания

Другие издания

Гранатовый браслет

Александр Куприн

Александр Куприн – мастер психологического анализа и один из самых известных прозаиков ХХ века. Его повесть «Гранатовый браслет» рассказывает о самозабвенной и, увы, безответной любви скромного чиновника Георгия Желткова в уважаемой княгине Вере Шеиной.

Подробнее

Другие издания

Электронная книга Евгений Онегин

Александр Пушкин

Роман Пушкина часто называют «энциклопедией русской жизни». Все потому, что он как нельзя лучше иллюстрирует жизнь российского дворянства XIX века. Герои этого произведения все также близки и понятны читателю, как и две сотни лет назад. По мотивам этого произведения продолжают ставить спектакли и снимать художественные фильмы.

Подробнее

Другие издания

Электронная книга Аудиокнига Темные аллеи

Иван Бунин

Сборник рассказов лауреата Нобелевской премии Ивана Бунина по праву считается эталоном любовной прозы. Бунин очень смело для своего времени, но при этом красиво говорил о чувствах между мужчиной и женщиной. В его произведениях любовь, которая длится лишь мгновение, любовь, разбитая предательством и любовь длиною в жизнь.

Подробнее

Другие издания

Электронная книга Герой нашего времени

Михаил Лермонтов

История сердцееда Печорина знакома читателям со школы. А если вы по какой-то причине еще не читали роман, пора это исправить.
Молодой человек со сложным характером ищет радость жизни параллельно разбивая сердца несчастным девушкам.

Подробнее

494 ₽

595 ₽

-17%

Выберите самую удобную акцию:

Другие издания

Лучшие русские романы — Пять книг Рекомендации экспертов

Тех, кто не любит русские романы, я оставлю в стороне. Почему для остальных из нас русские романы такие всеобъемлющие и незабываемые? Почему они говорят с нами на другом языке и зачастую уже более полутора веков?

Русские романы, в том классическом виде, каким мы их себе представляем, — эти большие произведения Достоевского и Толстого — огромные, раскидистые вещи. Вы часто должны дать им пару 100 страниц, прежде чем они начнут работать, так что они не для слабонервных. Но я думаю, что они привлекают внимание людей и засасывают их, потому что на самом деле они больше, чем все, что может сделать Джейн Остин в этом мире. Они утверждают, что это нечто большее, чем история. Часто у них нет особой истории. У них широкое полотно, связанное с российской действительностью, что является частью их компетенции. Это уровень социальной и политической активности, который вы не часто получаете от западноевропейского романа, во всяком случае, до конца XIX века.век.

Думаю, они также отличаются тем, что связаны с великими метафизическими, экзистенциальными и философскими идеями. Возьмите Преступление и наказание . С одной стороны, это криминальный роман, но он также затрагивает экзистенциальные вопросы. Почему Раскольников решает убить эту женщину? Это потому, что он может, это выражение его воли, и поэтому это становится своего рода ницшеанским обсуждением индивидуальной воли. Что ограничивает понимание человеком того, что он может сделать? Каковы пределы субъективной власти человека?

Думаю, именно поэтому русская традиция написания романов так широко распространена и так вневременна. Эти романы намного больше, чем просто романы, потому что они заставляют нас задуматься о важных вопросах жизни.

Они часто включают в себя романтические истории в стиле Джейн Остин, не так ли?

Конечно. Вы можете прочитать Война и мир для романтики. Но это большая растянутая вещь. На самом деле у него нет середины, начала и конца. В нем есть что-то вроде прозрения, но в нем нет той же арки, что и в английском романе. Толстой хорошо сказал о Война и мир , что это даже не роман. В каком-то смысле это тотальная история той эпохи в России в художественной форме.

Давайте обратимся к пяти русским романам, которые вы сегодня рекомендуете. Как вы подошли к их выбору? Я заметил, что Достоевский не попал в список.

Это все романы, к которым я возвращался, которые я мысленно населял, когда писал о русской истории. Я твердо верю в то, что всегда рекомендовал студентам — когда люди спрашивают меня, что им следует прочитать, чтобы понять Россию: «Читайте романы, потому что они погружают вас в пространство и время и дают вам представление о культуре России». так, как не могут другие книги.» Все эти книги были теми, в которых я обитал таким образом, и они помогли мне представить время и место.

В противоречии между Толстым и Достоевским я на стороне Толстого. В конце концов, каким бы очаровательным ни был Достоевский, мне больше нравится толстовская чувствительность. Он просто настолько великий писатель, что, хотя он загромождает «Войну и мир » и «» — особенно третий том философией истории, — у него все же есть лучшее из когда-либо написанных произведений. Возможно, Флобер приблизился к ней или даже в чем-то превзошел ее, но кто еще, как не Толстой, мог бы описать, что такое охота с точки зрения собаки? Эта литературная способность отражать реальность, заставлять вас чувствовать, что вы там, просто поразительна. Так что Толстой выбирает меня сам. Он был моей первой любовью в русской литературе. На мое 14-летие мне подарили коллекцию из World Classics версии, переводы Луизы и Эйлмера Мод произведений Толстого. Я помню, как пошел в книжный магазин High Hill в Хэмпстеде, чтобы заказать их. Война и мир был первым, что я прочитал.

Давайте сосредоточимся на «Война и мир » (1867 г.), который является первым из выбранных вами русских романов. Она о наполеоновских войнах, но написана примерно на полвека позже. Почему, помимо того, что это великий роман, важно читать его с точки зрения русской истории?

Война и мир был впервые составлен в конце 1850-х и начале 1860-х годов. Это должен был быть роман о декабристах, пытавшихся поднять армию против самодержавия в 1825 году. Толстой черпал вдохновение в либеральном духе 1856 года, когда Александр II вступил на престол и начал проводить реформы. Декабристы, сосланные после восстания 1825 года, стали возвращаться, и Толстой особенно интересовался историей своей семьи. Он приходился дальним родственником одному из самых известных декабристов Сергею Волконскому, с которым по возвращении познакомился в Москве. Они хотели навязать монархии конституцию и хотели освободить крепостных. В политическом плане это тоже было во многом инстинктом Толстого.

Так он черпал вдохновение в декабристах, но, желая написать о них роман, понял, что их мировоззрение сформировалось в 1812 году, когда они были молодыми офицерами. Они общались с простыми крепостными солдатами, видели их демократический дух и сами немного демократизировались. Они начали курить российскую махорку , грубый табак, из трубок, а не сигареты, которые они могли бы курить в противном случае. Они носили длинные волосы, отращивали бороды и отождествляли себя с демократическим духом крестьян. Во многом это было началом 19-го века.Русская интеллигентская романтика X века о крестьянине, как о скромном и как-то нравственно более высоком, чем дворянство.

Как сыновья крепостников, помещики (как и сам Толстой) чувствовали себя в долгу перед этими людьми. После освобождения крепостных в 1861 году они почувствовали, что должны посвятить себя истинному освобождению крепостных, помогая им стать грамотными. Толстой устраивал школы для своих крепостных. Они не совсем понимали, что он делает, и немного не доверяли его щедрости, но он хотел поднять их до уровня интеллигенции через образование, социальные реформы и все прочее. Он хотел создать нацию из крепостных.

«Эти романы… заставляют нас задуматься о больших вопросах жизни»

Толстой вырос в семье, где русский язык был языком крепостных и нянек, нанятых для присмотра за детьми, но родители, аристократия, говорила почти исключительно по-французски. Конечно, они могли говорить и писать по-русски, но предпочтительным языком общества был французский. Итак, вы получаете эту двойственность. Мир общества, где все комильфо, , казался людям вроде Толстого искусственным и далеким. Они хотели ввести в литературу язык простых русских. Таков был романтический национализм в русской литературе времен Пушкина.

Война и мир — о том периоде 1812 года как водоразделе в культурной истории России, когда интеллигенция и дворянство открыли для себя русский народ, свою русскость. В «Войне и мире » есть знаменитая сцена с танцем Наташи, которую я взял за начало своей книги по истории культуры России. Есть какая-то чувствительность русскости, которую аристократия разделяла с крестьянами, которую они хотели исследовать, и это исследование является частью романа Толстого.

Очень интересно, что происходит с романом лингвистически. Было проведено исследование французских слов в романе, потому что их большое количество, и они особенно характерны для ранних фаз романа. К концу роман становится более русским по своему литературному и просторечному стилю, по своему лексикону и синтаксису. В каком-то смысле русский язык является подлинным персонажем романа. Растущая русскость языка — это прозрение, тот момент самопознания, который переживает в это время русская аристократия.

Это дает вам ощущение обширности романа. Вы можете прочитать его из-за военных сцен, вы можете прочитать его из-за любовных сцен, но есть и вся эта инфраструктура романа, которая рассказывает об идентичности России, о том, кем должны быть эти люди. Так что это бесконечно увлекательный роман, и, несмотря на его длину, это роман, к которому я, как и многие люди, возвращался несколько раз. Кажется, я читал ее четыре раза, но каждый раз, когда вы ее читаете, всплывают новые подробности о ней.

Я думаю, что это о Наполеоне. Я до сих пор не уверен, как он добирается от декабристов до французского вторжения в Россию.

Ранние наброски — это разные рассказы о помещике, пытающемся освободить своих крепостных, а он декабрист или из того круга. Но затем Толстой решает, что для того, чтобы понять момент декабристов, он должен начать с 1812 года, потому что именно тогда они открыли свое мировоззрение. Только тогда он начинает исследовать наполеоновские войны и читать дневники, написанные в то время такими людьми, как Глинка, и переделывает роман. Ранние наброски романа не были слишком длинными или что-то в этом роде, это были просто наброски того, что впоследствии станет романом о декабристах, который затем стал романом 9.0007 Война и мир .

Какой перевод вам нравится?

По ностальгическим причинам я привязан к переводу Мод. У меня до сих пор хранится томик с моего 14-летия. Читается очень легко, почти как Джордж Элиот. Читается очень плавно, в стиле английского романа 19 века.

В более позднем переводе Певира и Волохонского, который я рассматривал в New York Review of Books , основное внимание уделялось некоторым лингвистическим проблемам. Именно так пошли переводы за последние 20 лет, в сторону более аутентичного перевода, более точного отражения несоответствий оригинала. Толстой очень повторяющийся писатель; он не против повторения слов несколько раз в предложении. Это теряется в переводе Мод, но присутствует во всей своей неразберихе у Пивера и Волохонского. Это не делает чтение самым приятным, но вы чувствуете, что получаете больше пользы от книги, чем если бы вы читали что-то более гладкое. Так что я думаю, что у обоих есть свои достоинства.

Давайте перейдем к следующему выбранному вами русскому роману — « Отцы и дети » (1862) Ивана Тургенева. Расскажите, почему это стоит прочитать и почему вы выбрали именно это. Мы, вероятно, должны упомянуть, что он короткий.

Есть. Вы можете читать его в течение долгого дня. Он великолепен в своем литературном стиле, даже в переводе. Есть ясность и живость характеристик, которые делают персонажей очень запоминающимися. Это также очень современная книга. Культурные войны, которые мы имеем сегодня, были описаны Тургеневым в Отцы и дети .

Это книга о паре студентов. Базаров — загадочный персонаж в центре книги, которого его друг Аркадий возвращает в имение отца после окончания университета. Базаров и есть такой тип естествоиспытателя, который не особо верит во все, что не служит интересам простых людей. Посвящение только что освобожденным крепостным составляет большую часть пейзажа этой книги.

Эта книга является источником нигилиста в его современной форме: идеологической позиции, отвергающей все принятые идеи и философские предположения. Все, что имеет значение, это материальный мир и улучшение благосостояния простых людей. Так что наука хороша; литература — пустая трата времени, я думаю. Тургенев выдумывает у Базарова нигилиста. Аркадий, его друг, менее догматичен в своем нигилизме.

Аркадий и Базаров — люди 1860-х годов, ярые социалисты-материалисты, и они конфликтуют с отцом и дядей, людьми 1840-х годов. Поколение отца похоже на Тургенева, либералы, которые могут иметь филантропические намерения, но не идут и не присоединяются к революции, в отличие от поколения Базарова. Происходит политическое/культурное столкновение, и я был ошеломлен тем, насколько они были похожи на споры, которые у меня есть с моими собственными дочерьми.

Что мне нравится в этом романе, так это то, насколько амбивалентна собственная позиция Тургенева. Из-за этой книги на него напали со всех сторон. Левши 1860-х думали, что он клевещет на Базаровых их мира. Либералы 1860-х годов считали, что он пишет опасный революционный трактат и слишком сочувственно рисует молодое поколение. Это часть компетенции реалистического письма — и это такой прекрасный пример — что сам писатель невидим. Вы пытаетесь перенести саму реальность на страницу. Я не думаю, что в книге есть авторский голос или позиция, и я думаю, что это часть ее мастерского достижения. Вы можете видеть все точки зрения и то, откуда они исходят. Это одна из вещей, которыми я больше всего восхищаюсь в Тургеневе, его способность сопереживать и выражать мировоззрения в очень короткой книге. В отличие от Толстого, ему не нужна тысяча страниц, чтобы все это изложить. Он может сделать это несколькими предложениями, и это просто замечательное достижение.

С точки зрения русской истории освобождение крепостных крестьян только что произошло. В книге нет разрыва между поколениями, не так ли?

Нет. К 1862 году, когда вышла эта книга и произошло освобождение, конечно, среди всех либеральных элементов дворянства — а их немало — уже некоторое время было принято, что моральной защиты крепостного права больше нет. Тогда возникает проблема: «Каково будет место этих новых граждан, недавно освобожденных крепостных в этом русском обществе?» Это был великий вызов 1860-х годов. Вот почему народничество так сильно проявилось в то десятилетие, потому что оно было обязательством попытаться интегрировать крестьянина в мир интеллигенции и аристократии как нации, хотя и на уровне литературы и образования. Эта книга действительно первой ответила на этот вызов, но в то время выходили и другие книги — например, Чернышевский — с гораздо более радикальным видением нового мира, который им предстояло построить.

Еще одна особенность Тургенева и этой книги заключается в том, что это был первый роман, поставивший на карту русскую литературу. Были переводы Гоголя и Пушкина, а для меня шедевр Тургенева — это « Очерков из охотничьего альбома» , который вышел за 10 лет до этого и был плохо переведен на французский язык. Но Отцы и дети действительно добились большого успеха. В Германии Тургенев вдруг стал самым читаемым автором. Он установил, что такое русский роман, и удерживал эту позицию в течение 20 лет, пока вдруг, в середине 1880-х годов, люди не открыли для себя Толстого и Достоевского, и большой растянутый роман стал тем, чем должны были быть русские романы.

Давайте теперь поговорим о « Белая гвардия » (1925) Михаила Булгакова и о том, почему вы выбрали его в качестве одного из своих пяти русских романов.

Я уже говорил, что чтение романов помогает мне представить время и место. Белая гвардия делает это для Киева в 1918 году. Я начинал как историк революции и гражданской войны, и это один из первых романов, который я прочитал в шляпе историка. Мне просто нравится, как он воссоздает этот киевский мир, в котором, по сути, царит хаос. Есть разные претенденты на власть: немцы создали марионеточное правительство, Петлюра и его националисты пытаются его свергнуть; большевики атакуют Киев с востока. Посреди всей этой суматохи есть семья Турбиных, которые бежали на юг, как и многие после Октябрьской революции. Они пытаются выжить в Киеве, разобраться в том, что происходит и куда им приложить свои усилия — не присоединиться ли им к белогвардейцам, собирающимся в это время на юге, на Дону и Кубани. Это роман, который прекрасно передает короткий период времени, всего несколько недель, в 1918.

Что мне в нем нравится, так это то, что он делает в романе то, что вы хотели бы сделать в книге по истории, но не можете, потому что вам нужно писать историю. Он освобожден от всех якорей написания истории, сносок, архивов и всего остального. В блестящей прозе ему удается передать эту атмосферу лучше, чем что-либо, что вы могли бы сделать как историк.

Он прекрасно использует символы, чтобы сжать смысл и резонанс своего письма. В «Народная трагедия » я цитирую последний абзац книги, где он описывает этот грозный паровоз, что явно является метафорой Красной Армии, которая вот-вот вступит. Это блестяще.

Вот почему я его выбрал. Я перечитал его снова с тех пор, как началась война в Украине, потому что я записал его как одно из рекомендуемых для чтения для статьи, которую я сделал для Observer . Сейчас это не очень политкорректный выбор, потому что, хотя Булгаков родился в Киеве, на самом деле он не особо дружит с украинскими националистами и относится к ним довольно грубо. Он из тех украинских писателей, которые, подобно Гоголю, писали по-русски и всегда видели в России дом для себя как украинца и русский язык как литературный язык, большую цивилизацию.

В моем издании написано, что книга «близко опирается на личный опыт Булгакова в ужасах гражданской войны, когда он был молодым врачом». Интересно, насколько это автобиографично.

Не знаю, так как не знаток Булгакова, но многое из непосредственных впечатлений и опыта. Он видел, что происходило в хаосе 1918 года. Это глубокая книга и очень наглядная. В нем есть маленькие детали, которые сразу же приведут вас туда. Я не знаю, каково это для человека, не знающего истории, но мне кажется, что вы наблюдаете, как что-то происходит у вас на глазах.

Давайте перейдем к Первый круг Александра Солженицына, отсылка к первому кругу ада Данте. Действие этой книги происходит в специальной тюрьме в сталинскую эпоху, и стоит подчеркнуть, что существует издание без цензуры, опубликованное в 2009 году. Расскажите, почему вы выбрали именно его.

Последние год-два я много думал о Сталине, потому что потихоньку двигаюсь к написанию книги о Сталине. Я не решаюсь назвать это биографией Сталина, потому что не думаю, что это возможно, но о его тирании и о том, как она работала. Так что я прочитал много книг и романов о сталинской эпохе, и я думаю, что эта книга раскрывает суть явления лучше, чем любая другая, которую я читал.

Сам Сталин появляется только в четырех главах, примерно на четверти пути. Потом он исчезает и больше не появляется. Это само по себе весьма мастерски. Хотя вы знаете, что все, что происходит в книге, связано со Сталиным, но он не упоминается. Именно так я представлял бы Сталина как политическую фигуру. Тирания зиждется на его отсутствии, на людях, под давлением реагирующих на разного рода давления, предпринимающих действия и выполняющих решения для поддержания работы системы. Они связаны между собой этими невидимыми нитями, которые ведут к Сталину, но никто не осознает этого в прямом смысле.

Получите еженедельный информационный бюллетень Five Books

Первый круг , как вы сказали, это отсылка к Данте, но есть также смысл, в котором вы никогда не доберетесь до Сталина, потому что, когда вы попадаете в первый круг, есть еще один круг и другое. Эта книга помогла мне представить Сталина как нечто среднее между Большим Братом и Волшебником страны Оз. Его присутствие везде, но он нигде и особо себя не проявляет. И, собственно, в этих четырех главах настоящий Сталин — это довольно жалкий пожилой человек с желтыми зубами, который не моется. Он просто какой-то незначительный. Он не требует уважения или авторитета от своей персоны. Он пользуется авторитетом из-за системы, в центре которой находится.

В книге есть отрывок, который мне показался удивительным и правдивым для того, что мы переживаем сейчас с трампизмом и т. д. Это начало главы «Император Земли», которая является одной из глав, рассказанных до конца. Собственное сознание Сталина. Он пишет: «Сталин имел мимолетное знакомство с незамысловатой версией всемирной истории и знал, что со временем люди простят все плохое, даже забудут или запомнят как хорошее. Целые народы вели себя, как королева Анна в шекспировском «Ричарде III»: их гнев был недолгим, их воля немощна, их память слаба, и они всегда были рады отдать себя победителю». Это говорит само за себя.

ГУЛАГ — очень микрокосмическая, интенсивная форма сталинизма, и другие писатели, например Шаламов, описали ГУЛАГ незабываемым образом. Но как широкое полотно, хотя и установленное в очень привилегированной части ГУЛАГа, о том, как устроен этот мир, Круг первый делает больше, чем любая другая книга, чтобы привести нас туда.

Временами это тоже довольно забавно.

Забавно и концовка блестящая. Авторский голос здесь точно есть. Немного дидактично, но Солженицын же немного дидактичен. У него есть философия, но я не возражаю против этого. Я не разделяю, но это нормально.

Какова его философия?

В основном славянофил, христианин, русский националист. В В круге первом это не так ярко выражено, как в его более поздние годы, но вы можете видеть, что он чувствует, что единственным противоядием от советизма или сталинизма является что-то духовное или основанное на христианских принципах. Я не против этого, потому что нужно что-то противопоставлять сталинизму. Если у вас нет мировой философии и вы пытаетесь добраться до сути сталинизма — что, я думаю, и пытается сделать эта книга, — то она становится слишком текучей. Подумайте о других больших книгах о сталинском периоде, таких как «9» Гроссмана.0007 Жизнь и судьба , например. Это имеет гораздо более явную моральную инфраструктуру. Я нахожу это неприятным, и я не большой поклонник этой книги, но у вас должен быть четкий набор принципов, на основе которых выявляются значения, которые вас как писателя волнуют в этом феномене.

Давайте поговорим о последнем русском романе, который вы выбрали, он современный. Это День опричника Владимира Сорокина. Это было опубликовано в 2006 году, но действие происходит в 2028 году.

Опричники были приспешниками Ивана Грозного. Так что это русская тема XVI века, перенесенная в будущее. Это роман-антиутопия, продолжающий русскую традицию написания антиутопий Замятина и т. д., и совершенно очевидно, что это политическая сатира на путинский режим. Это смешно, это иконоборчество и это ужасно, потому что, хотя она была написана в 2006 году, мне кажется, что она описывает то, во что Россия сейчас превращается. Меня преследует эта книга.

Поддержка пяти книг

Интервью в Five Books обходятся дорого. Если вам понравилось это интервью, пожалуйста, поддержите нас, пожертвовав небольшую сумму.

В книге Россия — закрытая система. Есть великая стена, которая отделяет Россию от остального мира. Хотя опричники русские, но ясно, что они служат какому-то далекому государю в Китае и что Россия существует как вассальное государство китайцев. Цель России состоит в том, чтобы поставлять нефть и газ в Китай, и все, что она потребляет, импортируется из Китая. Россия фактически представляет собой сибирскую пустошь, через которую проходит большая труба.

Удивительно, что Сорокин написал это в 2006 году. В то время можно было видеть, что существует проблема, связанная с зависимостью России от нефти и природных ресурсов, но ничто не заставляло вас думать, что Россия в конечном итоге все больше и больше будет выглядеть как-то не так. этой книги. Я нахожу это довольно пугающим, как видение того, куда движется Россия.

Это очень жестоко, не так ли?

Это насилие. Это групповое изнасилование, это убийство. Опричники живут в роскоши: ездят на своих «мерседовах», у всех есть джакузи. Это блестящий московский мир. Но они совершают всевозможные зверства для какой-то неизвестной сущности, Его Величества. Немного как Сталин в Первый круг , сила далеко. Эта книга просто один день из жизни опричника, как и Один день из жизни Ивана Денисовича. Все спрессовано в блиц оргиастической развратности, убийств, содомии, всего остального. Там все есть.

Чтобы понять, о чем этот роман, вам, вероятно, нужно немного разобраться в истории Ивана Грозного и опричников. Например, значение головы собаки спереди и метлы сзади их мерседов.

В какой-то момент своего правления Иван Грозный отступил и окружил себя этой новой кастой людей, опричниками. Им были даны значительные земли, но они были изолированы от остальных классов землевладельцев и бояр. Они были там в качестве сил безопасности, чем-то вроде сталинского НКВД, историческим аналогом которого всегда считались опричники. В фильме Эйзенштейна об Иване Грозном эти отсылки довольно явные. Опричники разъезжали на лошадях с метлой как эмблемой выметания врагов народа. Поэтому в книге много отсылок к дискурсу «врагов народа», «тунеядцев» и т. д.

Итак, это очень мощная футуристическая антиутопия, но со всеми этими отсылками к русской истории, восходящей к Ивану Грозному и, возможно, еще раньше. Это удручающее чтение, потому что оно заставляет думать, что в России ничего не меняется. Это все просто переработка разных способов репрессий, изъятия богатств страны, порабощения населения, структурирования власти через этих беззаконных слуг.

Я только что прочитал вашу книгу, История России, , который заканчивается на более оптимистичной ноте или, по крайней мере, указывает на то, что не все это должно было привести к тому, что Путин заново изобрел российскую самодержавную традицию. Вы пишете, что «это не должно было так закончиться. В ее истории были главы, когда Россия могла пойти по более демократическому пути». Скажи мне, почему ты написал книгу.

Я хотел написать относительно короткий, доступный и увлекательный том по истории с древнейших времен, и я считал важным сделать это таким образом, чтобы раскрыть движущие идеи и идеологии русской истории. Потому что, конечно, после 2014 года меня все больше поражало, что то, как русские понимали свою историю, сильно отличалось от того, как мы будем понимать их историю, особенно те части истории, которые связаны с нашей, такие как холодная война. Этот разрыв необходимо понять, потому что, если мы собираемся иметь дело с русскими сейчас, нам нужно понять, откуда они взялись.

Получить еженедельный информационный бюллетень Five Books

Я хотел сказать кое-что о русской историографии и мифах, которые они сплели вокруг своей собственной истории. Есть повторяющиеся темы. Есть царь или правитель как сакральная фигура, бог на Земле, чья власть сакрализуется и является национальным спасителем. Это история Александра Невского, Александра I, Сталина во Второй мировой войне. Это истории о священном, богоподобном лидере, спасающем страну от враждебных сил за границей. Только когда вы начинаете смотреть на это с этой точки зрения, вы можете понять силу автократических способов мышления и почему пропаганда авторитарного, националистического, антизападного толка может иметь смысл или влиять на национальное сознание. .

Это все, что касается повествований об истории. Это исторично. Дело не в мышлении, не в психике, не в ДНК и не в каких-то довольно заезженных стереотипах, которые люди используют, пытаясь объяснить, почему русские такие же, как русские. Вы должны распаковать его исторически, что, как вы говорите, включает рассмотрение тех моментов, когда все могло пойти по другому пути. Почему некоторые идеи возвращаются и мобилизуются в определенных ситуациях для укрепления автократической государственной системы? И почему одни и те же идеи могут стать подрывными и революционными? Такова была идея книги, хотя я не думал, что она будет настолько своевременной.

Интервью с Софи Роелл, редактором

31 августа 2022 г.

Five Books стремится обновлять свои книжные рекомендации и интервью. Если вы даете интервью и хотели бы обновить свой выбор книг (или хотя бы просто то, что вы о них говорите), пожалуйста, напишите нам по адресу [email protected]

20 великих русских романов, которые вы должны прочитать прямо сейчас – Qwiklit

объявление

Индивидуальный высококачественный дизайн карт. Получите свое сегодня

Выпуск великой литературы в России за два столетия — не что иное, как чудо. Пережив тиранию при царском режиме, а также великие страдания во время двух мировых войн и при Иосифе Сталине, маловероятно, что у них найдется время для наверняка монументальных, душевных романов. Но не обманывайтесь; русская литературная традиция соперничает с большинством, если не со всеми странами, и ее постоянное стремление определять (и даже переопределять) социальные условия сохраняет актуальность даже самых старых ее произведений в публичной сфере. Вот двадцать величайших романов в легендарной истории Матери-России.

1. Михаил Лермонтов – Герой нашего времени (1840)

До новаторского романа Лермонтова русская литература была населена короткими прозаическими произведениями и доминировала поэзия Евгения Пушкина. Но как только Лермонтов представил своего персонажа Печорина, он установил планку сложности персонажей в русской художественной литературе. Несовершенная, не романтическая фигура, которая должна жить в соответствии с идеалами, которые он не может отстаивать, Лермонтов провозгласил конец эпохи романтизма и возвестил великую эпоху реалистической фантастики.

2. Николай Гоголь – Мертвые души (1842)

Роман Гоголя о человеке, пытающемся обманом заставить помещиков купить их мертвых крепостных («мертвых душ»), технически доживших до следующей российской переписи, представляет собой сатирическую пикантность, похожую по стилю на Сервантеса, но отличающуюся своей странностью. и гротескные карикатуры на русскую провинциальную жизнь. Хотя Гоголь был самопровозглашенным консерватором, молодое поколение использовало его для аргументации против пороков 19-го века.Русское общество ХХ века.

3. Иван Гончаров – Обломов (1859)

Гончаров связал воедино общественные и личные проблемы дня в этом романе о взрослом дворянине, оказавшемся между «идиллией» доэмансипационной крепостной жизни и «новой», более раскрепощенной Россией. Сочетая в себе романтику Пушкина и зарождающуюся школу реализма, « Обломов » является одним из лучших отчетов о великих социальных переменах в России.

4. Иван Тургенев – Отцы и дети (1862)

«

Отцы и дети» сделали то же, что и многие другие русские романы: столкнули молодое поколение со старым. Когда Базаров, строгий нигилист, бросает вызов устоявшимся нравам провинциальной жизни, он соблазняет наивных на свои радикальные идеи. Но когда его убеждениям бросает вызов неожиданное появление страстной любви и духовности, он переживает кризис, который заставит его переосмыслить все свое мировоззрение.

5. Николай Чернычевский – Что делать? (1863)

Написано, когда автор находился в тюрьме за подрывную деятельность, Что делать? стал фаворитом среди восходящих левых на следующие полвека. В романе рассказывается история Веры Павловны, женщины, стремящейся к свободе и освобождению от консервативного гнета царского режима. Ленин утверждал, что это был его любимый роман, и он видел в его позитивно настроенных героях образцы для революционеров, которые в конечном итоге захватят страну через несколько десятилетий.

6. Федор Достоевский – Преступление и наказание (1867)

Первый из главных романов Достоевского, этот предположительно простой рассказ об убийстве и его последствиях остался одним из величайших хранителей городской жизни в России XIX века, описывая все: от бедности, религии, семьи и, конечно же, до зла. Когда Раскольников, бывший студент, влюбленный в наполеоновские идеалы превосходства, решает совершить убийство против старого ростовщика, это вызывает одну из величайших личных трансформаций, когда-либо изображаемых в литературе.

7. Лев Толстой – Война и мир (1863-1869)

«Великий белый кит» русской литературы, «Война и мир» — это произведение на 1300 страниц, которое включает в себя сотни сюжетных линий и персонажей, переплетающихся между собой во время неудавшихся наполеоновских вторжений 1812 года. чтобы испытать своих 5 главных героев, прекрасно детализирует личные и исторические события в России начала 19-го века.

8. Лев Толстой – Анна Каренина (1875-1877)

«

» Еще до того, как Опра Уинфри похвалила великое произведение Толстого о прелюбодеянии и семейной жизни в аристократических кругах России, « Каренина» уже был одним из самых важных романов в европейском каноне. Роман « Каренина.0007 Middlemarch, стал образцовым текстом жанра.

9. Федор Достоевский – Братья Карамазовы (1879-1880)

Трудно исключить многие произведения Достоевского, но « Карамазов» не только сохранил статус одного из основополагающих произведений русской литературы, но и стал одним из самых знаменитых романов всех времен.