» ГОРДОН НЬЮФЕЛД

Профессор Гордон Ньюфелд – специалист в области психологии развития из Канады. Он более 40 лет работает с детьми и молодёжью, а также окружающими их взрослыми. Признанный авторитет в детской психологии, Гордон Ньюфелд выступает с лекциями по всему миру, является автором бестселлера «Не упускайте своих детей» и ведущим представителем психологии развития.

Профессор Ньюфелд широко известен своим умением видеть суть сложных психологических проблем и показывать возможности их решения. До недавнего времени он занимался преподаванием в университете и частной практикой, а сейчас посвящает своё время разработке авторской модели психологического развития и обучению родителей, педагогов и специалистов помогающих профессий.

Созданный им Институт Ньюфелда является международной благотворительной организацией, которая помогает применять психологию развития к воспитанию детей. Профессор Ньюфелд регулярно выступает по радио и на телевидении.

У него пятеро детей и шестеро внуков.

Основные моменты биографии

• Получил степень бакалавра в Университете Виннипега и ученые степени в Университете Британской Колумбии (г. Ванкувер). Защитил докторскую диссертацию в 1975 году на основе изучения и исследований в области клинической и возрастной психологии. Получил выдающиеся награды за свои учебные достижения (Медаль Генерал-Губернатора Канады), а также за исследования в его докторской диссертации (награда Ассоциации Психологов Британской Колумбии).

• В течение почти 20 лет преподавал в Университете Британской Колумбии пользовавшиеся неизменным успехом у студентов курсы по теории личности, психологии развития и детско-родительским отношениям. Такое углубление в академическую теорию и исследования стало для профессора Ньюфелда прочной основой для окончательного формирования собственной всеобъемлющей теории человеческого развития.

• Работал в судебной психологии в течение нескольких лет, оказывая психологическую поддержку осуждённым несовершеннолетним правонарушителям, совершившим насильственные преступления. Глубокое погружение в культуру агрессии и насилия поддерживало стремления Гордона Ньюфелда познать изнутри эту неизведанную динамику и, в конечном счёте, привело к новаторским разработкам в области теории агрессии.

• Работал психотерапевтом и консультантом в течение 40 лет (сейчас на пенсии), открыв в консультировании родителей новый подход к психологическому здоровью детей. Этот подход ориентирован на то, чтобы помочь родителям стать ответом на нужды своих детей, независимо от источников проблемного поведения. Такой подход возвращает родителям место ведущего в отношениях со своими детьми. В настоящее время Гордон Ньюфелд обучает других психотерапевтов разработанным им методикам психотерапевтического вмешательства.

• Является автором — в соавторстве с коллегой Габором Мате — книги «Не упускайте своих детей» (Hold On To Your Kids, 2004 г.), опубликованной издательством Knopf в Канаде и издательством Random House в Нью-Йорке, издательством Ресурс в России. Эта книга посвящена ключевой роли отношений ребенка с окружающими его близкими взрослыми, а также описывает процессы здорового и благополучного развития детей, их лёгкого и успешного воспитания. Книга была переиздана в 2013 году с добавлением двух глав о жизни с детьми в цифровую эпоху. В настоящее время она опубликована на 15 языках, в том числе на русском.

• Разработал интегрированную теорию полноценного развития человеческого потенциала, обозначив ведущую роль взрослых, поддерживающих детей в этом процессе. Теория основывается на привязанности и психологии развития и объясняет проблемы и явления, которые до сих пор не нашли удовлетворительного объяснения в психологической литературе, например, такие как агрессия, застенчивость, буллинг (травля) и противление. Эта работа в течение многих лет жизни профессора Ньюфелда привела его к созданию универсального подхода развития на основе теории привязанности.

• Получил в 2006 году награду «Круг Мужества» от Международной организации Перевоспитания Молодежи за выступления, посвящённые решающей роли взаимоотношений в воспитании и заботе о наших детях и подростках. Премией «Круг мужества» было отмечено соответствие подхода развития на основе привязанности Гордона Ньюфелда глубинным ценностям коренного населения Канады: единству, щедрости, мастерству и независимости.

• Создал в 2006 году персональную программу интернатуры, после того, как растущая группа педагогов и специалистов помогающих профессий убедила профессора Ньюфелда в необходимости более углублённого и интенсивного изучения его парадигмы. Эта программа переросла в Институт Ньюфелда (зарегистрированный в Канаде в качестве некоммерческой благотворительной организации) и в настоящее время включает в себя преподавание учебных программ на 7 языках (в том числе и на русском) для тех, кто желает вести курсы Института для родителей, а также для психотерапевтов, применяющих подход Гордона Ньюфелда в консультировании родителей.

• Разработал более двадцати курсов, которые позволяют взрослым лучше понимать своих детей. Некоторые из курсов преподаются в университетах, и многие из них переведены на разные языки. В Институте Ньюфелда благодаря интернет-технологиям все курсы доступны заинтересованным преподавателям, специалистам помогающих профессий и родителям по всему миру.

Обзор тем публичных выступлений

• анализировал вопросы, связанные с развитием и благополучием детей, на различных конгрессах и международных мероприятиях во многих зарубежных странах, включая Японию, Мексику, США, Израиль, Швецию, Россию, Украину, Португалию, Германию, Австрию, Швейцарию, Бельгию, Польшу, Финляндию и другие страны

• раскрывал основные принципы парадигмы на различных образовательных конференциях в Канаде и Соединённых Штатах, посвящённых обучению детей младшего школьного возраста, а также раннему образованию и воспитанию детей в детских садах

• проводил для работников образования долгосрочные курсы повышения квалификации, в том числе по месту работы, в Канаде, Соединенных Штатах, Германии, Мексике, Швеции, Финляндии и Польше

• изучал жизнь различных коренных общин Канады (к примеру, Woodlawn Cree, Stein Valley Nlakapamux, Haida Gwaii, Cowichan Tribe, Squamish Nation, Inuit of Nunavut), разрабатывая программы восстановления утерянной культурной традиции

• проводил в Канаде и Соединенных Штатах долгосрочные и интенсивные курсы повышения квалификации для врачей, педиатров, терапевтов и психиатров

• проводил по всей Канаде долгосрочные курсы повышения квалификации для работников сообществ патронажа и усыновления

Некоторые ключевые выступления на национальных конференциях и международных мероприятиях

• Серия публичных выступлений в Швеции и Дании (осень 2015)
• Серия публичных выступлений и мероприятий в Окленде и Крайстчерче (Новая Зеландия, ноябрь 2015)
• Международная конференция о младенцах и тоддлерах (Тулса, Оклахома, 2015)
• Национальная конференция по обучению и психическому здоровью (Виннипег, Канада, 2014)
• Европейская конференция о семье при поддержке ООН, посвященная 20й годовщине Международного года семьи, обьявленного ООН (Стокгольм, октябрь 2014)
• Серия публичных выступлений и мероприятий в Европе и России (сентябрь-октябрь 2014)
• Национальная конференция частных школ Канады (Виктория, Канада, 2014)
• Конференция школ для коренного населения (Ричмонд, Канада, 2014)
• Национальная конференция для лидеров детских клубов (Ванкувер, Канада, 2013)
• Конференция для родителей в Центре Омега в Нью-Йорке (2013)
• Международная конференция о Мозге и Развитии (Ванкувер, Канада, 2013 г. )
• Семинар, посвященный Проблемам с Вниманием, прошедший на шведском общественном телевидении (Стокгольм, Швеция, 2012)
• Речь на собрании группы Детского Благополучия в Европейском Парламенте (Брюссель, Бельгия, 2012)
• Первая Всемирная конференция Домашнего Образования, с участием 26 стран мира (Берлин, Германия 2012)
• Четвертая Международная Встреча, посвященная Общечеловеческим Ценностям, с участием 7000 человек из 116 стран (Монтеррей, Мексика, 2012)
• Конгресс по вопросам Свободы Образования в Германии и Европе – по приглашению Фонда Фридриха Наумана (Берлин, Германия, 2011)
• Европейский симпозиум, посвященный Насилию в Подростковой Среде – в Федеральном государственном парламенте Саксонии (Дрезден, Германия, 2011)
• Шведская образовательная конференция, организованная HARO — Help a Reporter Out (Стокгольм, Швеция, 2010)
• Международный конгресс по вопросам Ребенка и Общества (Дюссельдорф, Германия, 2010)
• Европейская комиссия по делам Семьи, посвященная Семейным Отношениям и Детскому Благополучию, с участим представителей 27 стран ЕС на Семейной Платформе конференции ЕС (Лиссабон, Португалия, 2010)
• Серия публичных выступлений и мероприятий для преподавателей в Мехико и Монтеррей (Мексика, 2010)
• Выступление в Бременском университете на тему «Вопрос Социализации: демократия, индивидуация и воспитание детей» (Бремен, Германия, 2009)
• Шведская конференция по вопросам здоровья и благополучия подростков под эгидой Help a Reporter Out — HARO, открытая Министром Здравоохранения Швеции (Стокгольм, Швеция, 2009)
• Канадская Национальная Конференция Монтессори (Ванкувер, Канада, 2009)
• Международная Конференция о Привязанности в Университете Иоганна Вольфганга Гете (Франкфурт, Германия, 2007)
• Калифорнийская Конференция Домашнего Образования (Сакраменто, Калифорния, США, 2006)
• Национальная Канадская Образовательная Конференция (Ванкувер, Канада, 2006)
• Международная Конференция Ла Лече Лиги (Вашингтон, округ Колумбия, США, 2005)
• Национальная Конференция Преподавателей курсов для Родителей (Оттава, Канада, 2004)
• Первый Национальный Симпозиум о вопросам Буллинга (Оттава, Канада, 2002)
• Образовательный симпозиум по вопросам состояния образования в Японии (Нагано, Япония, 2001)
• Международный Консультационный Конгресс (1996)
• Первый Национальный Симпозиум по вопросам Насилия в Подростковой Среде (Оттава, Канада, 1994)
• Образовательный симпозиум, посвящённый применению подхода развития в образовании (Портленд, штат Орегон, 1994)
• Всемирная конференция Семейной Медицины, организованная WONCA (Ванкувер, Канада, 1992)

Обзор теоретического подхода и научного вклада

Гордон Ньюфелд широко известен в мировой психологии как ведущий специалист подхода развития. Он разработал комплексную модель, которая создавалась в течение многих лет путём синтеза, тщательного отбора информации и формирования чёткой структуры из всех составляющих компонентов.

Результатом такой работы является всеохватывающий подход развития, в основе которого лежат глубокие знания психологии развития и теории привязанности, подтвержденные современными нейробиологическими исследованиями. Все теоретические знания в течение более 40 лет проверены и отточены профессиональной практикой, собственным родительством и личным самоисследованием.

В наше время фрагментированного знания, запутанной, понятной лишь посвящённым терминологии, стратегий, оторванных от своих философских корней, а также невероятного разнообразия подходов к лечению, Гордон Ньюфелд дает долгожданное облегчение. Его интегрированная модель развития является свежей альтернативой доминирующему в наши дни когнитивно-поведенческому подходу, а также медицинскому подходу и взгляду на детей с точки зрения диагнозов и расстройств. Его модель имеет четкое и глубокое применение в воспитании, обучении, а также лечении. По словам одного из коллег-психологов профессора Ньюфелда:

«Уникальность Гордона состоит в том, что во времена фокусирования на поверхностных и специфических, утилитарных знаниях, он смотрит вглубь и старается охватить более широкую перспективу происходящего. Он ведет нас к такому образу мышления и видения, которые позволяют проникнуть в самую суть вещей, что и создаёт возможности для перемен».

• Создал новаторские теории агрессии, противления, буллинга и тревоги, получившие национальное и международное признание.
• Разработал:
— углублённую теорию привязанности, которая включает в себя шесть уровней развития способности к отношениям
— концепцию поляризации, которая объясняет понятия застенчивости и защитного отчуждения.
• Ввёл понятия «альфа»-«зависимый», раскрывающие природу множества явлений, например, буллинга, а так же причину увеличения количества трудновоспитуемых альфа-детей.

Модель привязанности Гордона Ньюфелда является универсальной и применима не только к детям, но и ко взрослым, как дома, так и в школе.

Хотя вдохновением для развития данной теории послужили труды ранних теоретиков привязанности, в том числе Джона Боулби, Конрада Лоренца и Гарри Харлоу, изыскания Гордона Ньюфелда также обогащены другими теориями о человеческой близости, а также открытиями в нейробиологии и естественных науках, которые подтверждают фундаментальную роль стремления к близости в развитии личности.

Студенты Гордона Ньюфелда находят, что его модель привязанности в значительной степени соответствует их собственным культурным традициям и обеспечивает концептуальные подкрепления их естественной интуиции.

Привлекательным в его парадигме является так же отсутствие сложного, заумного языка, который часто создаёт большое неудобство при изучении психологических теорий и делает их крайне недоступными для большинства людей, остро нуждающихся в понимании привязанности и языка отношений.

Комплект «Теория привязанности Гордона Ньюфелда»

О КНИГАХ:

Данная подборка книг будет полезна родителям, интересующимся теорией привязанности, слушателям курсов Института Ньюфелда и всем специалистам, работающим с детьми.

В комплект входят 3 книги и 2 брошюры основателя и преподавателей Института Ньюфелда:

«Не успускайте своих детей» Г. Ньюфелд, Г.Матэ

В этой книге Гордон Ньюфелд и Габор Матэ рассматривают такой феномен современного общества, как ориентация на сверстников. Почему об этом важно знать? Самые распространенные последствия ориентации на сверстников это непослушание, сложные взаимоотношения с детьми, снижение мотивации в учебе, рискованное поведение, ранние сексуальные отношения, травля в школах, детские самоубийства и так далее. Какими бы самостоятельными не казались нам подростки, тем не менее, их мозг еще не зрел, они находятся в очень уязвимом положении и они нуждаются в надежной взрослой опоре, чтобы преодолевать сложности, встречающиеся в их жизни. Что же мы, взрослые, можем сделать, чтобы поддержать ребенка, не мешая ему при этом расти, развиваться и раскрывать свой потенциал? Если вы задаетесь такими вопросами, то эта книга для вас.

«Ключи к благополучию детей и подростков» Г. Ньюфелд

В этой брошюре доктор Ньюфелд кратко делится с нами результатами работы всей своей жизни – попыткой понять детей. На основе теории развития, различных научных исследований, собственных клинических наблюдений Гордон Ньюфелд создает модель развития человека. И если эта модель верна, то она дает нам ключ к благополучию детей и подростков, а следовательно – всего общества. С точки зрения психологии развития, благополучие лучше всего определяется тем, насколько человек себя реализовал.

В брошюре подробно рассматриваются следующие ключевые вопросы:

Что значит полностью реализовать личностный потенциал?

Что нужно детям чтобы по-настоящему повзрослеть?

«Привязанность — жизненно важная связь» Ольга Писарик

Тысячи лет родители растили и воспитывали детей, и никогда это не было так сложно как сейчас. Мы обнаруживаем, что традиционные методы воспитания не работают, а советы мам и бабушек приводят к прямо противоположным результатам. Возможно, мы упустили какое-то важное знание, которое лежит в основе успешного родительства? Секрет лёгкого родительства — в отношениях между деть­ми и родителями, уверена автор. Она говорит о «ребенке, которого легко растить». Причем это не ребенок, который всегда слушается и не перечит взрослым, а ребенок, которому психологически комфортно находиться рядом с родителем, а родителю — рядом с ребёнком. В книге нет подробных инструкций и готовых решений, что делать, но указано направление, следуя которому родитель уже никогда не сможет заблудиться в океане противоречивых советов и экспертных «мнений».

«Покой, игра, развитие» Дебора Макнамара

Как взрослые растят маленьких детей, а маленькие дети растят взрослых. Эта книга не так проста, как кажется из названия. Она затрагивает большинство тем, которые беспокоят родителей и которые будут интересны профессионалам помогающих профессий. В этой книге об игре, о жажде близости, о чувствах, обидах и детских эмоциях, о слезах и истериках, о разделении, о том, почему дети начинают командовать, о дисциплине. И еще о том, почему мы все становимся старше, но не все взрослеем. Автор книги, Дебора Макнамара, не говорит о том, что быть родителем просто. Она переводит на понятный взрослым язык чувства детей и дает много рекомендаций, как мы можем поступить в сложной ситуации. В книге много примеров и исследований, цифр, фактов. Эта третья книга из библиотеки Института Ньюфелда.

«Понимать детей» Дагмар Нойброннер

Эта книга помогает понять, почему дети так эмоциональны, что ими движет, каковы их потребности, что им нужно для развития, какова природа капризов и истерик, как дети приходят к самостоятельности, как помочь им раскрыть свой потенциал, откуда берутся детские страхи и многие другие вопросы, которыми задаются родители. Это подробный путеводитель по детям-дошкольникам. Это карта, идя по которой, мы можем заглянуть дальше и глубже, замечая не только внешнее поведение ребенка, но и причины такого поведения. А видя истинные причины, нам будет проще найти свой ключ к своему ребенку в каждой конкретной ситуации.

ОБ АВТОРАХ:

Гордон Ньюфелд — международно признанный авторитет в области психологии развития и теории привязанности. Он живет и работает в Канаде, возглавляет научно-образовательную организацию The Neufeld Institute.

Глубоко разработанная им теория привязанности детей к воспитывающим их взрослым и концепция альфа-родительства уже обрели огромную популярность и применяются на практике многими родителями, в том числе в России, Белоруссии, Украине и других странах. Подробнее о докторе Ньюфелде и его работах можно узнать на сайте: www.gordonneufeld.com.

Ольга Писарик — психолог-консультант, ученица и коллега всемирно известного канадского психолога Гордона Ньюфелда (Gordon Neufeld), директор русского отделения Института Ньюфелда, основатель интернет-сообщества «Заботливая альфа», которое положило начало новому стилю в родительстве – альфа-родительству. Ольга оказывает психологические консультации родителям, преподаёт в Институте Ньюфелда, организует семинары Гордона Ньюфелда в России, проводит собственные семинары и вебинары.

Дебора Макнамара (Ванкувер, Канада) — клинический психолог-консультант, лектор,  профессор и преподаватель Neufald Institite.

Дагмар Нойброннер (Бремен, Германия) — директор немецкоязычного учебного отдела Neufald Institite, психолог, публицист.

Теория многоуровневой привязанности Г.Ньюфелда: olgapisaryk — LiveJournal

Пару месяцев назад написала статью для журнала «День аиста». Ждала, когда журнал  выложат в сеть, чтобы дать ссылку, но не дождалась. Статья рассчитана на приёмных родителей, которые никогда не слышали про Гордона Ньюфелда.

В последнее время в среде приёмных родителей всё чаще звучит слово «привязанность». И практически всегда слово «привязанность» ассоциируется с классической теорией привязанности, основателем которой является британский психоаналитик Джон Боулби. Я же вас хочу познакомить с другой теорией привязанности, с теорией многоуровневой привязанности Гордона Ньюфелда. В 1999 году канадский психотерапевт доктор Гордон Ньюфелд (Gordon Neufeld) представил свою теорию, в которой он рассматривает привязанность не только, как стремление ребёнка быть физически рядом с заботящимся о нём взрослом (так называемый бондинг), но как любое стремление к контакту и близости: физическому, эмоциональному, психологическому. Стремление к привязанности, это базовая потребность человека, она первична, и является даже более приоритетной, чем пища. Но если младенцу для выживания необходим тесный физический контакт с ответственным за него взрослым, то по мере взросления, развития мозга и становления личности, понимание ребёнком, что значит «быть близким» изменяется.

Шесть уровней привязанности

Если всё происходит по задуманному природой плану, то в первые шесть лет жизни ребёнок развивает способность привязываться на различных уровнях.

Первый уровень, с рождения, – привязанность через чувства. Для того, чтобы выжить, младенцу необходимо быть в постоянном физическом контакте с заботящимся о нём взрослом. Мозг новорожденного постоянно занят тем, что следит за наличием привязанности: если ребёнок не находится в непосредственном физическом контакте со взрослым, то он должен его хотя бы слышать, видеть, обонять. Привязанность через чувства — это самый базовый уровень привязанности, даже в случае жестокого повреждения привязанности желание быть с теми, к кому ребёнок привязан исчезает последним.

На втором году жизни у ребёнка развивается способность привязываться посредством похожести. Ребёнок начинает ощущать, что быть близким с мамой или папой можно не только находясь непосредственно с ними, но и будучи похожим на них. Ребёнок начинает имитировать тех, кого он любит, старается быть похожим на них: в поведении, в интонациях, в предпочтениях. Теперь ему очень важно быть таким же, как его родители.

К третьему году развивается способность привязываться посредством принадлежности и верности. Ещё один способ быть близким — это владеть тем, кого любишь, и принадлежать к тем, кто любит тебя. Начинают проявляться сильные эмоции обладания и ревности. Когда ребёнок говорит «моя киса», то это не значит, что кот принадлежит ребёнку, это значит, что ребёнок привязан к животному. «Моя мама» не означает биологическую мать, «моя мама» означает «женщина, к которой я привязан». Дети начинают искать подтверждения тому, что они принадлежат «своей» семье, «своему» клану, либо начинают искать на стороне, кому бы принадлежать.

К четвёртому году жизни у ребёнка появляется желание собственной важности, значимости в жизни любимого человека. Ребёнок начинает ощущать, что мама и папа близки с теми, кем они дорожат. А чтобы быть дорогим, надо быть хорошим. Малыш хочет понравиться, становится мягче, покладистее, ищет подтверждения своей важности для нас.

На пятом году ребёнок начинает любить. Он отдаёт нам своё сердце. Если раньше он говорил «люблю маму» больше имитируя других, то теперь он «ЛЮБИТ маму», поёт песни о любви и рисует сердца. Это привязанность через эмоциональную близость, уровень, на котором ребёнок готов расставаться с дорогими ему людьми на довольно продолжительные промежутки времени. Ему уже не нужно физическое присутствие привязанности, чтобы сохранить ощущение контакта и близости.

И, наконец, последний уровень привязанности – когда тебя знают. Ребёнок хочет быть познанным, начинает делиться своими секретами, чтобы мы его лучше понимали, чтобы быть ближе к нам. Ему хочется, чтобы мы знали его изнутри. Это не правдивость, ребёнок легко солжёт тем, к кому он не привязан, это именно желание быть близким. Психологическая привязанность — самый глубокий уровень привязанности и самый уязвимый. Не каждый взрослый имеет опыт подобной привязанности.

Какие функции выполняет привязанность

Первостепенная эволюционная задача привязанности — создать контекст, в котором взрослому будет легко заботиться о ребёнке, а ребёнок будет легко принимать эту заботу. Если ребёнок к нам привязан, то он (в меру) послушен, хочет быть для нас хорошим, следует за нами, смотрит на нас снизу вверх (без унижения), ловит знаки, как себя вести и что делать. Мы легко выстраиваем иерархию с таким ребёнком, несём за него ответственность и действуем с естественным авторитетом.

Вторая задача привязанности — служить утробой для взросления. Привязанность работает как щит против внешнего стресса — защищает детское сердце, чтобы оно оставалось мягким, и ребёнок мог привязываться на более глубоких уровнях и постепенно взрослеть, освобождаясь от своей зависимости в привязанности. Внутри привязанности, в безопасности, ребёнок может не боясь насмешек и чужих оценок выражать себя, чтобы исследовать своё я, свои интересы и желания. Для ребёнка привязанность создаёт ощущение дома: он дома там, где его привязанность. Привязанность обеспечивает место, где ребёнок может расслабиться, отдохнуть, и с новыми силами отправиться на покорение мира. Обеспечивая безопасность, привязанность помогает развиться независимости.

Распространёные проблемы с привязанностью

Поверхностная привязанность

10-летняя Катя уже 3 года дома, но до сих пор с трудом отпускает свою маму в туалет, не говоря уже о том, чтобы мама без неё могла выйти в магазин. Девочка постоянно цепляется за маму, висит на ней, поход в школу или поездка в лагерь каждый раз вызывают бурю агрессии и слёз. При этом, никто ни разу не слышал, чтобы Катя сказала, что она любит свою маму, и никто ни разу не видел, чтобы Катя старалась понравится хоть кому-то в своей приёмной семье.

Углубление привязанности — процесс естественный, при благоприятных условиях происходящий сам по себе, но, к сожалению, не гарантированный. Наши привязанности – это очень уязвимая, ранимая, ничем не защищённая территория. Основные источники эмоциональной боли – разлука (либо её ожидание), стыд, чувство незащищённости. Если ребёнок постоянно испытывает эмоциональную боль в своих привязанностях, то сердце его начинает твердеть, и он уже не способен привязываться на более глубоких уровнях. Ребёнок должен чувствовать полную безопасность в своей привязанности, чтобы осмелиться отдать нам своё сердце, делиться с нами собой или захотеть быть для нас любимым и важным.

Деперсонализация привязанности

Маше два года, она отказница с рождения. На улице с удовольствим общается с незнакомыми женщинами, старается понравится и порывается уйти за любой тётей. Всех женщин называет мама и не следует за приемной матерью.

Чтобы ребёнок мог напитываться привязанностью, углублять её, он должен быть привязан к конкретному взрослому, который заботится о ребёнке. Но привязанность к человеку — это очень уязвимо, и дети начинают привязываться к вещам, к домашним животным, к ритуалам или рутинам. Ещё один вид деперсонализации привязанности — когда из-за уязвимости привязанности, стремление к контакту и близости с конкретным человеком замещается просто стремлением к контакту и близости.

Вместо того, чтобы добиваться внимания мамы, ребёнок начинает добиваться всеобщего внимания, желание быть одобренным папой заменяется на поиск одобрения, стремление понравится бабушке превращается в желание нравиться. Такие дети озабочены тем, чтобы их постоянно все хвалили и любили, они стремятся привлекать, добиваться внимания, девочки часто зацикливаются на том, как они выглядят, а мальчики на том, у кого круче телефон и компьютер. Вместо стремления к контакту и близости мы получаем просто стремление, т.е. навязчивую идею, одержимость.

Перенос привязанности

Ивану 9 лет, с 4-х лет — дома. В школе он периодически устраивает происшествия, чтобы произвести впечатление на одноклассников. Однажды украл дома приличную сумму денег и потратил их на сладости и коллективный поход в кино. Любую купленную вещь тут же порывается отнести в школу, где может широким жестом кому-нибудь подарить.

Вместо того, чтобы стремиться к контакту и близости с заботящемся о нём взрослом, ребёнок привязывается к людям, не несущим за него никакой ответственности. Очень часто это ровесники, так как с ними очень легко быть привязанным неглубоко (а значит и не так уязвимо): через физический контакт, похожесть и принадлежность. Проблема не в том, что ребёнок привязан к своим друзьям, а в том, что эта привязанность не даёт ребёнку глубоко привязаться ко взрослым, которые за него отвечают.

Фантазийные привязанности (например, к биологической матери, которую ребёнок никогда не видел) могут быть тоже очень сильной помехой на пути установления и углубления привязанности ребёнка и его приёмных родителей.

Что делать

Допустим, мы поняли, что у нас с ребёнком проблемы с привязанностью и мы хотим её укрепить и углубить. У меня для вас хорошая новость и плохая. Хорошая, это то, что никогда не поздно начинать укреплять привязанность, ни в 5 лет, ни в 15, ни в 25. Плохая, мы не можем кого-то заставить к нам привязаться, никакое владение знаниями и умениями не даст гарантии, что ребёнок в итоге начнёт принимать от нас заботу о себе. Но если вы решились принять нового ребёнка в свою семью, то работа над установлением и углублением привязанности это то, с чего следует начинать.

Как укреплять привязанность

Прежде всего вы должны понять и принять, что ответсвенность за отношения лежит целиком на вас. Ни в коем случае не делайте вашего ребёнка отвественным за то, любят его или нет.

Избавьте, насколько это возможно, привязанность ребёнка к вам от любых знаков уязвимости, от слишком большого разделения, от стыда, от боязни расставания.

Предлагайте больше контакта и близости, чем запрашивает ребёнок. Не ждите, когда он подойдёт к вам за очередной порцией ласки, не выдавайте её по запросу, предупреждайте желание, насытьте своего ребёнка своей привязанностью, чтобы он мог расслабиться и ощутить, что и завтра и послезавтра его мама никуда не денется.

Предлагайте ребёнку зависеть от вас. У многих детей с нарушениями привязанности зависимость — это больное место. Создавайте обстоятельства, в которых ребёнок будет вынужден зависеть от вас. Поход в лес или поездка в незнакомый город могут сильно облегчить вам задачу выстраивания здоровой иерархии.

Старайтесь почаще попадать в личное пространство ребёнка в дружественной манере. Настраивайтесь на ребёнка, смотрите ему в глаза, улыбайтесь, пока не получите приглашение существовать в его пространстве. Особенно это важно при первом знакомстве, а также при передаче привязанности от одного взрослого к другому.

Компенсируйте разделение, расставание (не только физическое, но и психологическое). При этом вы убираете фокус внимания с разделения и сосредоточиваетесь на будущем воссоединении. Вы рассказываете ребёнку не о том, что сейчас вы уйдёте, а о том, чем вы займётесь, когда снова встретитесь.

Бережно храните все детские привязанности, включая неадекватных биологических родителей и детский дом. Не всегда есть возможность навестить, но хранить фотографии, воспоминания, какие-то вещи, связанные с прошлым под силу каждому заботливому родителю.

Мягко и нежно пригласите ребёнка зависить от вас, берегите его сердце от излишней уязвимости, а вашу привязанность от излишнего разделения, и вы станете родителями ребёнка, «которого легко растить». Как говорит моей знакомой её приёмный сын: «Мамочка, я тебя слушаюсь, потому что ты моя любимая мамочка.»

«Дети должны быть эмоционально привязаны к родителям»

Psychologies: Ваш взгляд на воспитание сегодня можно счесть нетрадиционным?

Гордон Ньюфелд: Возможно. Но на самом деле это как раз традиционный взгляд. А проблемы, с которыми сталкиваются сегодня и педагоги, и родители, – следствие разрушения традиций, которое идет на протяжении последнего века.

Какие проблемы вы имеете в виду?

Отсутствие контакта между родителями и детьми, например. Достаточно посмотреть на статистику обращения родителей с детьми к психотерапевтам. Или снижение успеваемости и даже самой способности детей к обучению в школе. Дело, видимо, в том, что сегодняшняя школа не в состоянии установить эмоциональные отношения с учениками. А без этого «нагружать» ребенка информацией бесполезно, она будет слабо усваиваться.

Лет 100–150 назад школа вписывалась в круг привязанностей ребенка, который возникает в самом начале его жизни. Родители рассказывали о школе, где сыну или дочери предстоит учиться, и о педагогах, которые учили их самих.

Сегодня школа выпала из круга привязанностей. Учителей стало много, по каждому предмету свой, и с ними сложнее выстраивать эмоциональные отношения. Родители враждуют со школой по любому поводу, и их рассказы тоже не способствуют позитивному отношению. В общем, традиционная модель развалилась на кусочки.

И все же ответственность за эмоциональное благополучие лежит на семье. Ваша мысль, что детям полезно эмоционально зависеть от родителей, звучит дерзко…

Слово «зависимость» обросло множеством негативных коннотаций. Но я говорю о простых и, как мне кажется, очевидных вещах. Ребенок нуждается в эмоциональной привязанности к своим родителям. Именно в ней залог его психологического благополучия и будущих успехов. В этом смысле привязанность важнее дисциплины. Если ребенок дорожит мнением отца и матери, его не нужно лишний раз заставлять. Он сделает сам, если будет чувствовать, насколько родителям это важно.

Вы считаете, что отношения с родителями должны оставаться главными. Но до какого момента? Жить в 30–40 лет с родителями – тоже не лучший вариант.

То, о чем вы говорите, – вопрос сепарации, отделения ребенка от родителей. Она как раз проходит тем успешнее, чем благополучнее отношения в семье, чем здоровее эмоциональная привязанность. Самостоятельности она никоим образом не препятствует. Ребенок в два года может научиться сам завязывать шнурки или застегивать пуговицы, но быть при этом эмоционально зависимым от родителей.

Гордон Ньюфелд и его теория привязанности — ИнтеМарт

Содержание статьи:

Психология человека – это огромное подземелье тайных желаний, страхов и привязанностей. Каждый отдельный индивидуум – это закрытая книга, которая откроется только при правильном подходе и умении. Реакции человека очень многогранны и разнообразны, одно и то же чувство он может переживать по-разному. Двойственность человеческой натуры показывает всю глубину и необъятность души.

Знакомство с автором

Гордон Ньюфелд является канадским психологом, доктором наук и девелопменталистом. Он прославился благодаря своей книге, написанной в соавторстве с Габором Матэ, — «Не упускайте своих детей». На сегодняшний день эта книга очень популярна во всём мире, о чём говорит её перевод на 10 языков. Учёный родился в 1947 году в Ванкувере. Является жителем Канады и имеет 5 счастливых детей.

Вступление к теории

Вам будет интересно:Навзничь — это… Значение слова

Итак, благодаря чему достиг такой известности Гордон Ньюфелд? Теория привязанности была разработана им всего несколько лет назад, а сейчас она помогает каждым вторым родителям. Автор шёл к своим выводам долгих 40 лет. Он изучил огромное множество трудов величайших умов человечества, которые пытались ответить на один-единственный вопрос: «Как максимально реализовать потенциал человека?». Учёный объединил все знания, чтобы увидеть целостную картину, которая бы включала в себя теорию развития и привязанности. Понимая, что не все страны обладают достаточной теоретической базой, учёный преподносит теорию простым и доступным для всех языком. Гордон Ньюфелд – канадский психолог, который создал настоящий путеводитель по отношениям родителей и детей. Именно его работы чаще всего называют, когда речь заходит о книгах для молодых родителей.

Теория Ньюфелда

Вам будет интересно:Вы знаете, чем отличается проспект от улицы? Будете знать!

Гордон Ньюфелд разработал теорию привязанности, которая состоит из 6 уровней. Также он ввёл понятие психологической поляризации, которое объясняет такие чувства, как застенчивость и отчуждённость. Важной особенностью модели Ньюфелда является то, что она уникальна, так как её могут применять дети и взрослые, причем как дома, так и на работе (или в школе).

Вам будет интересно:Холл Эдвард и его концепции

Что же такое привязанность? Привязанность – это готовность полностью зависеть. В случае с ребёнком эта готовность проистекает из природы малыша, который с рождения полностью зависим от родителя. 6 способов почувствовать привязанность от Г. Ньюфелда:

Рассмотрим каждый из этих пунктов подробнее. Ощущения – это самое необходимое для ребёнка. Он нуждается в своей матери, как в воздухе. Первые месяцы общения полностью основываются на ощущениях при кормлении грудью, объятиях, поцелуях. Каждому малышу очень важно чувствовать запах мамы, слышать её, видеть. Научно доказано, что, не получая достаточного внимания или будучи полностью лишенным его, малыш получает серьёзный стресс, который переносится на подсознательном уровне во взрослую жизнь.

Похожесть развивается у ребёнка несколько позже. Это происходи в том возрасте, когда он начинает ходить. Тогда малыша одолевает сильнейшее желание делать всё точно так же, как мама. В этот период кроха очень сильно подражает поведению своих родителей, пытаясь стать максимально на них похожим.

Принадлежность и преданность характеризуется тем, что малыш хочет знать, что он принадлежит своим родителям. Он проявляет к ним верность, старается быть послушным. Кроме того, он проявляет чувство собственности, давая понять всем окружающим, что это его мама и его папа.

Очень важен следующий момент – желание быть значимым. Это одно из самых сильных сознательных человеческих стремлений, которые остаются на всю жизнь. Именно поэтому дети даже во взрослом возрасте пытаются угодить своим родителям, показать, что они добились целей и предвосхитили их ожидания. К этому пункту следует особенно внимательно отнестись всем родителям, которые склонны бурно высказывать свою критику и неодобрение. Стоит понимать, что все сказанные слова малыш может запомнить на всю жизнь.

Пятый способ почувствовать привязанность – это чувства. Чувства — это огромный эмоциональный шар, который оказывает существенное влияние на всю жизнь. Имея сильную эмоциональную связь с родителями, ребёнок с лёгкостью переживёт длительное расставание с ними.

Шестой этап привязанности очень важен. Желание быть познанным подразумевает то, что ребёнок хочет доверять кому-то, рассказывать свои страхи, переживания и тайные эмоции. Делиться сокровенным очень важно для малыша, так как посредством этого он чувствует, что не один. При этом формируется одно важнейшее понимание, которое заключается в том, что тебя любят и принимают.

Привязанность для детей

Вам будет интересно:Армен Гаспарян: если история в крови

Гордон Ньюфелд, книги которого читаемы во всём мире, пытается донести основную мысль о том, какова роль привязанностей в повседневной жизни человека. В целом привязанность – не самое лучшее чувство, так как иногда оно может толкать людей на глупые, необдуманные поступки. Чаще всего подразумевается зависимость «мужчина – женщина». В случае «ребёнок – родители» она приобретает совершенно иной оттенок.

Для ребёнка это базисная потребность, которая гарантирует безопасность. Без ощущения защищённости полноценное развитие просто невозможно. Правильная привязанность к родителям необходима для того, чтобы ребёнок поэтапно трансформировался во взрослую независимую личность.

Привязанность для родителей

Говоря о психологии детей, Гордон Ньюфелд шесть уровней привязанности объясняет как фундаментальный и обязательный опыт для каждого ребёнка. Только пройдя все этапы, малыш сформируется в самодостаточную личность. И всё же, почему книга Ньюфелда так популярна? Ответ довольно прост: она рассказывает не только о детях, но и о родителях. Чем же важна привязанность для родителей? Всё дело в том, что она позволяет превратить воспитание в приятный и спокойный процесс, не требующий нервов и постоянного напряжения. Правильная зависимость формирует гармоничные отношения у обеих сторон. Ребёнок сам хочет слушаться и помогать маме или папе. Только когда малыш уважает своего родителя, доверяет ему и стремится быть похожим, возможно правильное воспитание. Понимание этого приходит тогда, когда человек осознает, что правильное воспитание — это не набор методов и приёмов, а отношения.

Истоки теории

Гордон Ньюфелд построил свою теорию исходя из общей теории привязанности – психологической модели, которая описывает динамику длительных и коротких взаимосвязей между людьми. При этом автор не ставит задачи полностью объяснить контакты между людьми, а лишь затрагивает некоторые отдельные моменты. Привязанность во многом зависит от того, насколько склонен человек развивать доверительные отношения с самим собой и окружающими.

Основная мысль данной теории заключается в том, что для того, чтобы строить в будущем гармоничные связи с другими людьми, ребёнку необходимо иметь доверять хотя бы одному взрослому. Такого человека он «использует» в качестве фундамента и защиты для исследования окружающего мира. Также стоит понимать все сложности общения родителей и детей. Известно, что их коммуникация взаимна только на 50 %, так как взрослые могут неправильно понимать ребёнка, уставать или отвлекаться. Гордон Ньюфелд построил свою теорию, основываясь именно на этом.

Джон Боулби

Джон Боулби является английским психиатром и психоаналитиком. Также он по праву считается родоначальником теории привязанности. Всю свою профессиональную жизнь он посвятил исследованию роли семьи в жизни ребёнка. Автор изучал и моделировал множество случаев разлуки родителей и детей, наблюдая за эмоциональными реакциями обеих сторон. Это дало возможность создать широкую теоретическую базу. Именно он сформулировал базисную мысль о том, что ребёнку необходима зависимость от взрослого, который о нём заботится, для полноценного развития физических и психических качеств.

Не упускайте своих детей

Также канадский психолог опубликовал книгу, название которой мы присвоили данному абзацу. О чем же эта книга? Гордон Ньюфелд «Не упускайте своих детей» посвятил психологии взаимоотношений родителей и деток. Автор рассказывает о том, как важно найти общий язык с ребёнком с самых ранних лет, чтобы избежать огромного количества сложностей и проблем в будущем. Корень отношений «дети — родители» заключается в том, как кроха воспринимает своего папу или маму. Если нет уважения и доверия, то никакие уникальные приёмы воспитания не будут работать просто потому, что малыш будет закрыт от них, взрослые не смогут «достучаться» до него. На что еще советует обратить внимание Гордон Ньюфелд? «Не упускайте своих детей» — работа, в которой автор делает акцент на том, что очень важно уловить нужный момент, чтобы создать определённый образ в голове ребёнка. Правильная постановка себя как воспитателя поможет создать понимающие и гармоничные отношения.

Институт Гордона Ньюфелда

Учёный открыл собственный институт в Ванкувере. Учебное заведение специализируется на помощи профессионалам и родителям. Гордон Ньюфелд и его коллеги разработали образовательные дифференцированные программы, которые позволят лучше понимать себя, окружающий мир и своих детей. Также институт предлагает разнообразные курсы, семинары и презентации, которые введут человека в теоретические и практические основы. В последнее время стали выпускать видеокурсы лекций Гордона Ньюфелда. Это позволяет всем желающим ознакомиться с наработками психолога и вникнуть в программу учёного. Аудитория заметно расширилась после этого нововведения, так как онлайн-образование занимает лидирующие позиции во многих странах. Найти курсы Г. Ньюфелда можно на сайтах онлайн-образования. Преподавание ведётся на множестве языков: иврите, шведском, русском, французском, немецком и английском.

Российская публика

Недавно Гордон Ньюфелд в Москве презентовал свою книгу. Также он провёл открытую лекцию, в ходе которой рассказал об основных положениях своей теории. Примечательно, что данная тема вызывает огромный интерес у российской публики. После посещения столицы автор закрепил свои позиции на рынке. Неформальное общение прошло очень тепло, так как посетители постоянно задавали животрепещущие вопросы, на которые автор с радостью отвечал. Данное событие отлично демонстрирует отношение современного поколения к своим детям, что не может не радовать.

Отзывы

Гордон Ньюфелд окружен огромным количеством положительных отзывов и теплых откликов, которые он получает из самых разных уголков Земли. Благодарные родители засыпают психолога письмами со словами счастья. Сам автор говорит о том, что поток вопросов не уменьшается. Возможно, это приведёт к тому, что Гордон Ньюфелд напишет ещё одну книгу, в которой затронет все нераскрытые темы.

Источник

Отвязная «теория привязанности» Гордона Ньюфелда — 2kumushki.ru

Сейчас у нашей дочери каникулы, много свободного времени. Поскольку все опасные развлечения под запретом, ее энергия находит выход не в потреблении, а в созидании. Она часами сидит за компьютером, занимаясь творчеством: рисует, записывает аудио, монтирует видео. Эта деятельность настолько ее увлекла, что теперь в ее планах после школы пойти учиться на дизайнера. Кстати, я специально прописываю здесь этот нюанс, чтобы отмести любимые обвинения либералов в деспотизме и тирании, — выбор будущей профессии мы полностью оставляем за своими детьми, не пытаемся предложить что-то более денежное и более престижное; лишь бы их будущая деятельность не была богопротивной.

Обучающие ролики по редакторским программам она скачивает с ютуба. Недавно мы разрешили завести ей аккаунты в соцсетях, куда она выкладывает свои рисунки и ролики, читает и пишет комментарии. Выйти в интернет она может только с моего компьютера, и ей этот выход разрешен ежедневно, но сеанс длится всего 1 час. Поскольку этого ей мало, а телевизора у нас нет, свой информационный голод она вынуждена утолять по старинке: с помощью библиотечных книг (их мы тоже тщательно выбираем).

Для нормального физического развития, помимо выполнения домашней работы, она трижды в неделю ездит на занятия в спортивную секцию. Ей не очень-то это нравится, но она подчиняется моим требованиям.

Время от времени я проверяю «историю просмотров», т.е. те сайты, на которые заходила моя дочь; и как показала практика, сегодня такие предосторожности совершенно необходимы. Не случайно ювеналы внушают родителям, что «детям надо доверять», «не надо за ними следить» и опять же «надо с уважением относиться к личности ребенка». Все это красиво звучит, но мой ребенок мне слишком дорог, чтобы я отпустила его в дебри Интернета без присмотра.

За какие-либо серьезные проступки моя дочь может быть лишена интернета на один или даже несколько дней, и, поверьте мне, сегодня нет более надежного способа заставить подростка слушаться.

Из книги Ньюфелда:

«…Впервые в истории молодые люди обращаются за знаниями, примером и советом не к матерям, отцам, учителям и другим ответственным за них взрослым, а к людям, выступление которых в роли воспитателей противоречит самой природе — к своим ровесникам…»

У моей старшей дочери начался переходный возраст. В отличие от младших детей, она уже не стремится проводить со мной все свободное время. Она уже не так простодушна и открыта как была прежде, у нее появились свои мысли, иногда она с юношеским максимализмом даже осмеливается высказывать мне какие-то претензии. Она ревниво оберегает свой внутренний мир от взрослых, и я, уважая ее личное пространство, стараюсь не задевать его: не лезу к ней в душу, не требую откровенности, не любопытствую, что она пишет в своем дневнике и о чем переписывается с друзьями в воцапе.

Несмотря на все мои требования выполнять домашнюю работу и учить уроки, в которых я легко добиваюсь нужного результата, несмотря на наказания, которые время от времени приходится к ней применять, моя дочь пока еще интересуется моим мнением по самым разным вопросам. Наверное, потому, что я никогда не применяла к ней «активного слушания», также внедряемого у нас западными «специалистами», — этого суррогата общения, призванного лишь отзеркалить (отфутболить) ребенка, пришедшего к родителю со своей болью.

Вопреки последним «научным» открытиям психологов, я никогда не «обезьянничаю» со своей дочерью, не перефразирую ее же собственные выражения, вместо нормального человеческого ответа. У нас сохранилось традиционное общение: дочь задает вопросы, а я стараюсь помочь, подсказать и направить, насколько это в моих силах.

Но, конечно, главный секрет воспитания — это Божья помощь, это приучение к молитвам, это Таинства Исповеди и Причастия + неустанная молитва матери о детях, но, к сожалению, значение всего этого понимают немногие.

Хорошие практические советы по поводу того, как привить ребенку любовь к труду, имеются в статье «Что я знаю и помню о крестьянском воспитании». От себя же добавлю следующее наблюдение: мы легко без особых усилий и без внутреннего сопротивления выполняем работу, которая является для нас хорошо знакомой и привычной, которая не требует от нас больших интеллектуальных затрат, в которой мы уже так наловчились, что на автомате выполняем ее быстро и качественно, т.е. ту физическую работу, которую нам приходится выполнять чаще всего. А раз так, значит для того, чтобы привить ребенку любовь к домашней работе, нужно почаще принуждать его к этой самой работе. Без регулярных тренировок никак не обойтись!

Мне, как маме, конечно проще помыть посуду самой, чем слушать нытье дочери, но ради тренировки я хотя бы раз на дню поручаю эту обязанность ей. Кстати, недавно я открыла, что и нытья избежать очень легко: нужно говорить о посуде незадолго до ее выхода в интернет. Фраза «помоешь посуду, и можешь садиться за мой компьютер» оказывает на подростка просто волшебное действие!

С теми же установками, которые ювеналы уже внедрили в создание западных родителей, большинство из них стали совершенно беспомощными перед нерадивостью детей, что и прописывает Ньюфелд в своей теории:

«…Учителя ведут себя так, как будто мы все еще в состоянии заставить наших детей выполнять домашние задания. Соседи ожидают, что мы будем держать своих детей в узде. Наши собственные родители упрекают нас в отсутствии твердости. Эксперты уверяют, что сделать наших детей более податливыми поможет получение еще одного дополнительного навыка. Суды возлагают на нас ответственность за поведение наших детей. Кажется, никому не приходит в голову тот факт, что наше влияние на собственных детей ускользает из наших рук…»

Нет, не ускользает. Это Ньюфелд выдает желаемое за действительное, словно пытаясь загипнотизировать родителей, чтобы все они сами добровольно отказались от воспитания, как от дела совершенно безнадежного.

«…Вы не имеете права командовать мной», — неожиданно стала отвечать семилетняя Кирстен ошеломленным родителям на любые просьбы. Девятилетний Шон, с каждым днем становившийся все менее управляемым, повесил на двери своей комнаты огромную табличку «Не входить!..»

Как вам это нравится? Здесь речь уже не о подростках, а о маленьких детях. Степень их избалованности, а отсюда и наглости зашкаливают. Но самое ужасное в том, как Ньюфелд предлагает реагировать на это родителям: не искоренять детское хамство, а родителям работать над собой! Грубость и нахальство оправдываются, как нормальная детская реакция!

Тут надо успокоиться и вспомнить, что в сегодняшней американской культуре комната ребенка – это святое. Современные поколения американских родителей воспитаны на внедренном психологами тезисе «без стука не входить», поэтому им он кажется нормальным и естественным. По сегодняшним американским понятиям, если ребенок спрятался в «свою» комнату от докучающих ему родителей, его там трогать нельзя, он «в домике». У нас этот тезис пока на стадии продвижения, поэтому мы еще можем отыскать в своей памяти традиционные положения, не совсем погребенные под ворохом новых «научных» открытий. Так вот, в традиционных представлениях об отношениях родителей и детей, У РЕБЕНКА НЕТ НИЧЕГО СВОЕГО (я уже слышу вопли либералов).

Все, что имеет несовершеннолетний, включая собственную жизнь, он имеет благодаря родителям, по милости родителей, и отношение с его стороны должно быть соответствующим: как минимум почтительным (5-я заповедь, между прочим). Да, в христианстве именно так: только на том основании, что они — его родители, он должен быть к ним почтителен.

Поэтому такие примеры из сегодняшней жизни американских семей меня, мягко говоря, удивляют. Чтобы родитель стучался в свою собственную комнату? Чтобы он не смел требовать от ребенка содержать в чистоте комнату, которой тот пользуется по его милости? Всего сто лет назад гражданин любой страны и любого сословия сказал бы, что это нонсенс. И поверьте, столь кардинальные изменения произошли не сами собой, их произвели целенаправленно.

Из книги Ньюфелда:

«…Противление — это автоматическое инстинктивное сопротивление любому насилию. Этот инстинкт пробуждается, если человек чувствует, что его пытаются контролировать или давят на него для извлечения собственной выгоды…

…Никто не любит, когда им помыкают, в том числе и дети — вернее сказать, особенно дети. Мы по себе знаем, что давление может встретить инстинктивный отпор, но почему-то забываем об этом, общаясь с детьми…»

Это их любимый прием манипуляции сознанием. Как бы нам ни были неприятны какие-то рамки и требования, мы тем не менее все исправно их соблюдаем, если они прописаны в законе. Страх наказания прекрасным образом примиряет нас с ними, никому ведь не хочется получить штраф и тем более сесть в тюрьму, поэтому здесь и говорить не о чем. К рамкам и требованиям цивилизованного общества нужно приучать с детства.

Главы про подростковую сексуальность разбирать особенно неприятно. Вот, например, такой пассаж:

«Подающий надежды девятнадцатилетний бейсболист … был признан виновным в принуждении несовершеннолетних к действиям сексуального характера и приговорен к полутора месяцам тюрьмы. Как-то раз молодой спортсмен занимался оральным сексом с двумя девушками, 12-ти и 13-ти лет. В своей, кстати сказать, успешной кассационной жалобе он утверждал, что не он был инициатором сексуального контакта, а девушки. Но почему? Обе потерпевшие ответили, что для ученицы седьмого класса в их среде было обычным делом предложить оральный секс молодому человеку. Одна из девушек сказала, что «все делают это», и она не хочет быть «исключением». … Существует большая разница между сексуальным контактом как выражением искренней близости и сексуальным контактом как следствием примитивной привязанности. Результатом последнего неизбежно является неудовлетворенность и неразборчивость в связях…»

В этой главе Ньюфелд «по-научному» объясняет, что несчастные подростки в сексе ищут привязанности, которой им так не хватает, а вовсе это не половая распущенность, не блудодеяние, оральный секс — не извращение, и уж, конечно, не смертный грех. По Ньюфелду все сводится к тому, что детей опять же не надо воспитывать, не надо заблаговременно объяснять им, что такое целомудрие, что такое девичья честь, рассказывать про Божий замысел о человеке, а их надо… просто любить и жалеть! За все их художества дать им побольше тепла и ласки. Натуральный сатанизм!

Помимо пропаганды вседозволенности Ньюфелд в своей книге не стесняется совершенно открыто продвигать инфантилизацию.

«…Поощряйте зависимость…

…Тысячами различных способов мы тянем наших детей к взрослению и подталкиваем к нему, подгоняем их, вместо того чтобы дать отдохнуть. Мы предпочитаем отталкивать их от нас, а не притягивать.

Ухаживая за кем-то, мы постоянно повторяем: «Слушай, давай я помогу тебе», «Я сделаю это для тебя», «С радостью сделаю то, что ты просишь», «Твои проблемы — мои проблемы». Если мы способны на это в отношениях с взрослыми, почему же мы не можем поощрять зависимость в наших детях, которые действительно нуждаются в опоре и поддержке? Возможно, нам легче поощрять зависимость взрослых, потому что мы не несем ответственности за их взросление. Мы не отвечаем за их превращение в независимых людей. В этом состоит суть проблемы: мы берем на себя слишком много ответственности за достижение зрелости нашими детьми».

«Берем на себя слишком много ответственности»! А чья же это ответственность? По Ньюфелду не надо готовить своих чад к самостоятельной жизни и к тому, чтобы они прочно стояли на ногах.

Вот где проявились его истинные цели! Если в начале книги он уверял, что привязанность в детях нам нужно выращивать для того, чтобы можно было их воспитывать, то здесь уже открыто говорит, что детская привязанность нужна не для воспитания, а просто так, для удовольствия («и будет вам счастье!»).

В оригинале название книги Ньюфелда «Не упускайте своих детей» выглядит так: «Hold On to Your Kids». Дословный перевод: «Держитесь за своих детей». Именно так: не «держите», а «держитесь». Кто за кого должен держаться? Кто ведущий, а кто ведомый? Это даже не партнерские отношения, где родителей и детей ставят на одну ступень, это еще хуже: родителей и детей здесь меняют местами, Ньюфелд все переворачивает с ног на голову.

Меня нисколько не удивило, что Ньюфелд так же, как и Гиппенрейтер, ссылается на учение оккультиста Карла Роджерса:

«…В своей книге «Становление человека» психотерапевт Карл Роджерс описывает теплое, заботливое отношение, которое он называет безусловным позитивным принятием, поскольку, по его словам: «К нему не предъявляются условия ценности». Это забота, писал Роджерс, «которая не требует обладания, вознаграждения. Это атмосфера, которая говорит: «Я люблю тебя», а не «Я буду любить тебя, если ты будешь вести себя так-то и так-то…»

Этот прием манипуляции сознанием про «безусловную любовь» мы разбирали в статье «Осторожно, Гиппенрейтер!».

«Парадигма развития. Теория привязанности и взросления Гордона Ньюфелда на российской почве»

Автор:  Свитова Елена

За основу взяты материалы статей Ольги Писарик.

СОДЕРЖАНИЕ

1.     Введение. Откуда возникла теория привязанности? (стр. 2)

2.     Психологическое взросление (стр. 8)

3.     Привязанность и чувства (стр. 13)

4.     Особенности применения теории привязанности в России (стр. 15)

5.     Привязанность и детский сад (стр. 20)

6.     Замещающие привязанности: разрушительная тенденция или фантом? (стр. 23)

7.     Образование и самореализация (стр. 28)

8.     Легко ли быть альфой? Заключение (стр. 33)

9.     Приложение А (стр. 35)

10.   Список используемых источников (стр. 38)

Введение. Откуда возникла теория привязанности?

В последние годы в психологии появилась масса различных школ, направлений и ответвлений. Как человеку, работающему с детьми, мне ближе всего исследования детства, развития, изучение процессов становления мозга и связи этого с обучением. Теории, базирующиеся на эмпирических выкладках, по моему мнению, могут интересовать только с познавательной точки зрения, в качестве материала, расширяющего кругозор и способствующего поддержанию интеллектуального тонуса. На практике же стоит применять выводы, сделанные на основе аппаратных исследований организма и, в частности, мозга. С этой точки зрения теория привязанности (reductionalist view on attachment), которая получает сейчас распространение в мире, наиболее обоснована, так как разработана путём научных изысканий, касающихся работы мозга, и подтверждена статистическими исследованиями. С другой стороны, на этом её объективность заканчивается: далее следуют интерпретации различных процессов и зачастую – неоднозначные выводы. В связи с модой на эту теорию в широких родительских кругах здесь и там возникают достаточно большие сообщества приверженцев и оппонентов, проводятся вебинары, дискуссии, интернет-обсуждения. Среди «думающих» родителей уже мало тех, кто ни разу не слышал о докторе Гордоне Ньюфелде (Gordon Neufeld) с его радикальной позицией и предостережениями. Его коллеги и последователи, да и он сам, ездят по всему миру с лекциями и собирают большие аудитории родителей, педагогов и психологов.

Основателем классической теории привязанности является Джон Боулби (John Bowlby, Edward John Mostyn Bowlby), английский психиатр и психоаналитик, специалист в области психологии развития, психологии семьи, психоанализа и психотерапии. Боулби  был первым исследователем, который связал развитие привязанности с адаптацией и выживанием ребенка. Осуществив ряд исследований по этологии, он использовал этологические идеи и подходы для понимания эмоционального развития человека. После определенной этологической интерпретации психоаналитических идей Джон Боулби создал концепцию привязанности как отличительной поведенческой системы, обладающей биологической функцией защиты. Конструктивные работы Боулби выступают в качестве удобных клинических рекомендаций для психотерапевтов, вдохновлённых психоанализом.

Надо оговориться, что начало эта теория берёт от одного из путей эволюции психодинамической терапии, а именно – теории объектных отношений,  представители которой – Гейнц Кохут (Kohut, 1971), Отто Кернберг (Kernberg, 1976), Маргарет Малер (Mahler, 1968). Последняя считала, что первой стадией развития «я» является «нормальный аутизм», имеющий место в первые месяцы жизни. На этой первичной стадии не существует ни «я», ни объектов. Через процесс «формирования привязанности», описанный Малер и Боулби, ребёнок вступает в стадию «нормального симбиоза». На этой стадии ребёнок путает себя с объектом, поскольку не воспринимает ни то ни другое независимо друг от друга. Затем ребёнок вступает в период дифференциации, когда он упражняется в индивидуации и отделении себя от значимых других. Далее эта стадия переходит в стадию интеграции: родитель и «я» воспринимаются как отдельные и связанные одновременно. Все описанные стадии занимают период детства до трёх лет.

Всё это, на мой взгляд, помогает понять причину, по которой дети из детских домов чаще всего не могут не только интегрироваться в общество, но и стать полноценными, умственно здоровыми личностями: этому мешает ранняя депривация и фиксация на стадии «нормального аутизма», с невозможностью сформировать привязанность к значимому взрослому из-за отсутствия оного и/или (дети воспитываются в нашей стране в очень разных условиях, в зависимости от близости к столице) обилия других объектов в его жизни (воспитатели, медсёстры, нянечки, врачи, уборщицы, педагоги, сменяющие друг друга, как «вагоны в товарном составе, пролетающем мимо» (цитата психолога дома ребёнка из фильма Ольги Синяевой «Блеф, или С новым годом»).

Классическая, или  редуцированная теория привязанности Боулби рассматривает привязанность только в контексте отношений мать — маленький ребёнок,  в основном посредством физического контакта. Сейчас теорию Боулби пытаются применять в супружеской терапии (ЭФТ).

Канадский психолог-девелопменталист Гордон Ньюфелд на основе классической теории Джона Боулби разработал  расширенную теорию привязанности (attachment-based developmental approach), которая основывается не только  на работах самого Боулби, но и на очень большом количестве трудов психологов и нейроисследователей, которые никогда не употребляли понятие «привязанность»,  хотя писали именно о ней.  Д-р Ньюфелд выделяет шесть уровней привязанности – если все происходит по задуманному природой плану, то в первые шесть лет жизни ребенок развивает способность привязываться на различных уровнях:

1) через чувства,

2) подражание,

3) принадлежность, лояльность,

4) чувство важности для другого,

5) любовь,

6) чувство, что тебя знают,

а также понятие поляризации привязанности, которое объясняет и застенчивость, и защитное отчуждение.

Доктор Ньюфелд подчеркивает, что  привязанность — это  не только стремление  ребенка быть физически рядом с заботящимся о нем взрослом (так называемый бондинг), но любое стремление к контакту и близости: физическому, эмоциональному, психологическому. Его модель привязанности универсальна: её можно применять как ко взрослым, так и к детям, как дома, так и в учебном заведении. В подходе Ньюфелда основополагающим является не поведение, а отношения. Когда у ребёнка отношения с миром и самим собой гармоничные, то и поведение его будет гармоничным, потому что эмоции, а не сознание, отвечают за личностное развитие. Поведение любого ребёнка обусловлено тремя факторами: привязанность, уязвимость, взрослость (attachment, vulnerability, maturation). Если всё идёт по плану, задуманному природой, то ребёнок постепенно развивается в гармоничную взрослую личность. К сожалению, современная культура, в отличие от традиционной, совершенно не поддерживает естественный ход вещей, и всё больше и больше детей оказываются «застрявшими» в процессе взросления.

Интересен тот факт, что Джон Боулби основывался на психоаналитической модели, затрагивая этологию, в то время, как Ньюфелд шёл от бихейвиоризма к идеям, на мой взгляд, полностью вписывающимся в гуманистическую концепцию. Это в некоторой степени доказывает универсальность данных изысканий.

Также доказательная база теории кроется в исследованиях строения самого мозга человека, а конкретно, в триединой модели мозга, разработанной американским нейрофизиологом Полем МакЛином (Paul D.MacLean), иллюстрирующей такую мысль: в том, что происходит с нами в жизни, доля осознаваемых действий и логического мышления ничтожно мала, а наше поведение постоянно находится под неосознанным влиянием эмоций. Поль МакЛин говорил о том, что человеческий мозг состоит из трёх частей, насаженных одна на другую, как в матрёшке. Центральная часть, или ствол мозга — это так называемый древний мозг, «мозг рептилий». На него сверху «надет» средний мозг, старый мозг или лимбическая система; его ещё называют «мозгом млекопитающих». И, наконец, сверху – собственный мозг человека, точнее, высших приматов, потому что он присутствует не только у человека, но и, например, у шимпанзе. Это неокортекс, или кора головного мозга.

Древний мозг, «мозг рептилии» отвечает за выполнение простейших базовых функций, за ежедневное, ежесекундное функционирование организма: дыхание, сон, циркуляция крови, сокращение мышц в ответ на внешнюю стимуляцию. Все эти функции сохраняются, даже когда сознание отключено: например, во сне или при наркозе. Эта часть мозга называется мозгом рептилии, так как именно рептилии являются простейшими живыми существами, у которых встречается подобная анатомическая структура. Стратегию поведения «бежать или сражаться» тоже часто относят к функциям мозга рептилии.

Средний мозг, лимбическая система, «надетая» на древний мозг, встречается у всех млекопитающих. Она участвует в регуляции функций внутренних органов, обоняния, инстинктивного поведения, памяти, сна, бодрствования, но в первую очередь лимбическая система отвечает за эмоции (поэтому эту часть мозга часто называют «эмоциональным мозгом»). Процессами, происходящими в лимбической системе, мы управлять не можем (за редким исключением), но взаимообратная связь между сознанием и эмоциями существует постоянно.
Прямой зависимости между сознанием и эмоциями там нет, потому у нас нет выбора, скажем, пугаться нам или нет. Мы пугаемся автоматически, в ответ на соответствующий стимул извне. А вот опосредованная связь возможна, и для некоторых ситуаций она очень значима. Работа лимбической системы зависит от сигналов, поступающих в нее извне, в том числе и от коры головного мозга (через таламус). А в коре как раз гнездится наше сознание. Именно в силу этого мы испугаемся наставленного на нас пистолета – даже если в нас никогда не стреляли. А вот дикарь, который не знает, что такое пистолет, не испугается. И, кстати, именно в силу наличия этой опосредованной зависимости в принципе возможно такое явление как психотерапия.

И, наконец, неокортекс, кора больших полушарий головного мозга, отвечает за высшую нервную деятельность. Именно эта часть мозга наиболее сильно развита у Homo sapience и определяет наше сознание. Здесь принимаются рациональные решения, ведется планирование, усваиваются результаты и наблюдения, решаются логические задачи. Можно сказать, что в этой части мозга формируется наше «я». И неокортекс – это единственная часть головного мозга, процессы в которой мы можем осознанно отследить.
У человека все три части мозга развиваются и взрослеют именно в таком порядке. Ребёнок приходит в этот мир с уже сформированным древним мозгом, с практически сформированным средним мозгом и с крайне незрелой корой больших полушарий. В течение первого года жизни соотношение мозга новорожденного к размеру взрослого возрастает с 64% до 88% , а масса мозга удваивается, к 3 – 4 годам она утраивается.

Теперь понятно, почему в деле воспитания детей именно эмоции играют решающую роль. Дети не действуют нам назло, как нам часто кажется, и не стремятся нами манипулировать —  для манипуляций нужно тщательное планирование.  Они движимы базовыми эмоциями: желанием контакта и близости, страхом, тревогой. Да и сами-то мы, взрослые, не настолько рациональные существа, как нам хотелось бы думать. Об этом замечательно написала Сью Герхардт (Sue Gerhardt, Why Love Matters: how affection shapes a baby’s brain):
«Можно с иронией отметить, что последние открытия нейрофизиологии обнаружили, что чувства играют в нашей жизни большую роль, чем разум. Вся наша рациональность, столь уважаемая наукой, построена на эмоциях и не может существовать без них. Как указывает Антонио Дамасио, рациональные части нашего мозга не могут работать обособленно, но только одновременно с частями, отвечающими за базовые регуляторные функции и эмоции. «Природа построила рациональную систему (apparatus) не просто наверх системы биологического регулирования, но из неё и неразделимо с ней» (Antonio Damasio, Descarte’s Error).»

Мы главным образом нужны своим детям для того, чтобы помочь им реализовать свой человеческий потенциал.
В контексте развития детей смысловая нагрузка у слова «потенциал» двойная. Во-первых, под потенциалом понимаются таланты и способности, характерные для конкретного ребёнка. Во-вторых, в более общем смысле, под понятием потенциал понимается именно человеческий потенциал, реализация себя, как Полноценно Функционирующего Человека, как определил это основатель гуманистической школы Карл Роджерс (Carl Ransom Rogers).
Роджерс построил свою теорию и психотерапевтическую прак­тику на понятии «полностью функционирующей личности». Пол­ностью функционирующие люди, как правило, размышляют и за­дают следующие вопросы: «Кто я?», «Как я могу обнаружить мое настоящее Я?», «Как мне стать тем, кем я очень хочу стать?», «Как мне выйти из укрытия и стать самим собой?» Роджерс утверждает, что, когда люди отвергают внешнюю оболочку и принимают самих себя, они движутся в направлении открытия опыту (начинают видеть реальность, не искажая ее). Они верят самим себе и ищут ответы на вопросы в самих себе. Они больше не пытаются стать законченной, постоянной сущностью, осознавая, что развитие – это процесс. «Такие полностью функционирующие люди, — пишет Род­жерс, — находятся в текущем процессе пересмотра своего восприя­тия и убеждений, так как они открыты для нового опыта».

Психологическое взросление

Процесс, при котором потенциал развивается и реализовывается, мы называем взросление, зрелость. У этого процесса есть две основных характеристики:

1) зрелость может не состояться. Старость неизбежна, а зрелость — нет. Все стареют, но не все взрослеют. Как заметил Роберт Блай в своей книге «Общество сиблингов», «незрелость — эпидемия нашего общества».
2) взросление происходит спонтанно. Процессом взросления невозможно управлять. Даже если мы скажем ребёнку: «веди себя как взрослый», «будь взрослым», он не станет от этого взрослее.
Также зрелость невозможно имитировать.
Природа — основная движущая сила процесса взросления.
Взросление – сложный процесс, где каждому действующему лицу (природа, родители, ребёнок) отведена своя роль, но именно природа является основной движущей силой.

На этом моменте хотелось бы остановиться поподробнее.
Чудо взросления — удивительный феномен, который невозможно полностью объяснить или имитировать. Мы можем просто наблюдать и восхищаться. Мы, как родители или педагоги, имеем в этой пьесе свою роль, мы можем помочь произойти этому чуду, но не можем стать его причиной.

Так заложено природой, что мозг младенца — открытая и незавершённая система. Сделано это для лучшей адаптации, для того, чтобы требования среды (т. е. культура) могли легко передаваться следующему поколению. У каждого ребёнка есть свой уникальный набор генов, но, придя в этот мир, каждый ребёнок подстраивается под обстоятельства и окружение. Представим двух однояйцевых близнецов (т. е. с одинаковым набором генов), рождённых в Африке, и усыновлённых: один – африканской семьёй, другой – в США. У них обоих есть все шансы вписаться в окружающее общество и реализовать свой человеческий потенциал, несмотря на то, что их генетическая память одинакова, а среда, в которой они растут, совершенно разная.
Той же природой заложено, что взросление ребёнка — задача природы. После рождения мозг интенсивно растёт, развиваются области, отвечающие за моторику, за социализацию, за интегративное мышление. Если в год вы с ребёнком едете в гости к бабушке, и там малыш начинает ходить, то это не значит, что без бабушки он бы так этому и не научился, просто у ребёнка достаточно развились соответствующие области мозга. Если в шесть лет в садике ребёнок начинает играть с другими детьми, то это тоже не значит, что без посещения садика он не смог бы этого сделать. Просто в определённый период времени в лимбической системе происходят изменения, ребёнок начинает испытывать всё более комплексные эмоции, начинает выражать заботу, брать на себя ответственность, проявлять инициативу.

Процесс взросления часто сравнивают с ростом растения, потому что это наиболее наглядная и близкая аналогия (впервые это сравнение применил Карл Роджерс, который в конце своей жизни стал ухаживать за садом, что очень метафорично). Как нельзя ускорить рост растения, пытаясь тянуть его вверх, так нельзя искусственно ускорить взросление ребёнка, можно лишь создать благоприятную среду. Этот процесс условно можно разделить на три  ветви, или вектора, по которым он происходит, и которые очень тесно переплетаются, но для учебных целей мы их разделим.
1) процесс стихийной энергии или энергии дерзновения — когда ребёнок становится жизнеспособен, психологически независим, может нести за себя ответственность.
2) интегративный процесс — когда ребёнок начинает взаимодействовать с другими людьми без потери себя и без того, чтобы навязывать себя другим. Близость без потери индивидуальности.
3) адаптивный процесс — благодаря нему мы учимся на своих ошибках, восстанавливаемся после травм, изменяемся под воздействием обстоятельств, которые мы не в состоянии изменить.

Исходя из вышеописанных процессов, можно попытаться вернуться на нашу территорию, просмотрев особенности и тенденции развития детей в России. Так как грани, разделяющей «ребёнка» и «взрослого», не существует, обратимся к примерам взрослых людей, окружающих нас. Я попыталась проанализировать членов общества, в котором вращаюсь, с точки зрения пресловутой «зрелости». В соответствии с описанием зрелой личности, которое приводит Ольга Писарик, психолог, пропагандирующая идеи Ньюфелда в мире, «человек достигает своего потенциала, когда становится физически и психологически независимым, самодостаточным: он может сам себя содержать, может самостоятельно принимать решения, брать на себя ответственность, заботиться о других. Это человек, «наполненный собой», осознающий свою ценность и реализующий себя. И это человек чувствующий, умеющий отдавать и получать, который принимает свою уязвимость без онемения чувств». Нужно оговориться о формулировках: понятию «наполненный собой» противопоставляется словосочетание «действующий от дыры в себе». Ольга Писарик говорит в интервью сайту «летидор»: «Под словами «реализовать потенциал» мы имеем в виду не столько реализацию себя профессионально, сколько реализацию себя как человеческого существа, потому что «застрявшие» люди вполне в состоянии себя профессионально реализовывать. Искусство от невроза – распространенное явление, но творящий невротик никогда не может быть удовлетворен, он творит не от «полноты себя», а от «дыры в себе», которую он постоянно пытается «заштопать» и не может.

Таким образом, человек может реализоваться, принимать, брать ответственность и по этой причине, не будучи зрелым. И таких, как мне кажется, в нашей стране большинство. Наиболее наглядными в этом вопросе мне показались биографические иллюстрации из книги Ю.Б. Гиппенрейтер «Как быть ребёнком»: кто-то творил «от дыры» (Марина Цветаева, «недолюбленная» матерью), кто-то — «от наполненности» (Святослав Рихтер, «родившийся в музыку») – и это определялось отношениями в семье. Вернувшись в настоящее, пытаюсь описать взрослого, думающего, заботящегося о различных творческих жизненных процессах человека, «альфа-родителя» (Ольга Писарик —  в том же интервью: «Быть заботливой альфой — это не значит демонстрировать ребенку свое превосходство, заставлять его  что-то делать. Это значит находиться в той позиции, которая поможет ребенку расслабиться, даст сигнал его мозгу, что он может положиться на взрослого, который в ответе, положиться на привязанность. Только после того, как ребенок уверится и успокоится в своей привязанности и в обеспечивающем эту привязанность взрослом, у него сможет высвободится энергия для исследования мира»). «Принимать решения, заботиться о других, брать ответственность» – да, делаем… упразднив «могу», если выступаем в роли «альфы»: эта особенность кажется иногда чуть ли не  генетической, кармической, клинической; несём-несём ответственность, качает нас от непосильной ноши и кидает от гипер- до гипо- (есть ли такой термин, как «гипоответственность»? Вряд ли, хоть и жаль, заменим на «безответственность» или «отрофированное чувство ответственности»). Знаем ли мы свою ценность – физическую, личностную, душевную, потенциальную? «Знать» и «принимать» — не одно и то же. Мы, женщины, можем, к примеру, сколь угодно убеждённо знать, что идеалы Барби навязаны извне, однако многим из нас это не помогает полностью отделиться от них. А сколько раз приходилось отступать от людей неудовлетворённых, зашоренных, ригидных, крайне несчастных и больных со своими советами и попыткой оказать информационную помощь, наткнувшись на стену с лозунгом «да я знаю!»: «ну что ты мне рассказываешь, что я, книжек не читал?», «да я смотрела такую передачу!», «это-то всё понятно…», «ну, здесь просто не о чем говорить» — мы потеряли объём и глубину восприятия многих истин, когда они перешли в разряд прописных. Наша ценность то разрастается до неприличных размеров, то падает в пропасть.

Предполагаю, что сильные мира сего – разные «столпы», магнаты, меценаты, олигархи, далай-ламы и сенсеи какого-то иного порядка (хотя, наверное, и некоторые  инструкторы, проводящие «духовные» семинары и тренинги «личностного роста»), — возможно, находятся на этой волне, достигают зрелости.

Таким образом, основной  задачей многих родителей я считаю даже не альфа-родительство, не знание теории привязанности и теории объектных отношений, а необходимость личной психотерапии, которая позволит избежать или нивелировать последствия патологических отношений между родителями и ребёнком.  Мне представляется, что компенсировать недостаток привязанности, безусловного принятия и любви в детстве тем или иным способом возможно. Мы приспосабливаемся к различным данностям в течение всей жизни, и, даже не будучи зрелыми, будучи отверженными, разделёнными, притуплёнными и «онемелыми», в какой-то период можем начать новое движение. Спусковым крючком может явиться как дистресс – такой, как кризис середины жизни или болезнь, — так и стресс позитивный: новая работа, увлечение, открытие или неожиданное приобретение той самой привязанности, которой человек был лишён на протяжении жизни, в лице возлюбленного, друга, единомышленника. Эта мысль подтверждается тем, что эмигранты уже не очень понимают своих приятелей, оставшихся «на месте»,  и под воздействием среды, времени и иных факторов (скажем так: необходимости резкого внутреннего становления и «перекраивания», чего чаще всего не требуется от «оседлых» жителей) меняют пресловутый «менталитет», отношение к обществу, отношение к жизни, как к череде проблем, отношение к работе, как к возможности перенести или распределить эти проблемы, отношение к детям, как к материалу для лепки себе подобных, но – «беспроблемных».

Привязанность и чувства

Хотелось бы теперь обратить внимание на формирование чувств. Этой теме в теории привязанности отводится мало места в связи с тем, что у детей, привязанных к зрелым родителям, совершенно естественным образом в определённый период их жизни формируются смешанные эмоции, интегрируются и абсорбируются. Большинство же постсоветских (и, скорее всего, все советские, с какими-нибудь невероятно каким образом возникшими единичными исключениями) людей выросли на отрицании или осмеивании чувств. Негативных – однозначно («хватит злиться!», «прекрати жадничать!», «не реви!», «посмотри на себя в зеркало, тебе лечиться надо!», «трусишка!», «нюня!», «псих!» — восклицания, которые слышны до сих пор повсеместно), позитивных – часто («что распрыгался!», «не ори!», «не балуйся!», «что ты ржёшь, как лошадь!», «что-то ты больно томный», «ты что, дурачок – ходишь, улыбаешься по-идиотски?»). Простая реакция («пусть он прекратит, меня это выбешивает!») подразумевает осложнение для ребёнка (а они нынче гиперчувствительны, появилось даже такое понятие, как «дети-орхидеи»: «кожа» из поколения в поколения становится всё тоньше и тоньше – скорее всего, именно благодаря этому порочному кругу: «меня бесит – тебя придавлю – ты всё «выбесишь» на своих детях»). Эта сиюминутная простота реакции взрослого невротика выливается в долгосрочный или пожизненный ребёночий невроз, иногда на грани психоза, истончение и крайнее истощение нервной системы, снижение иммунитета. Мы с молоком матери впитываем эту схему, отойти от неё – значит, переломить себя. Это неестественно для нас. Это нас потрясает, выворачивает наизнанку – но, я думаю, крайне необходимо хотя бы пробовать, чтобы переломить существующий порядок, ибо, общаясь с детьми, мы общаемся, ни много ни мало, с будущим нашего мира. Лет через двести, возможно, если мы будем пытаться, что-то получится.  Скорее всего, как сказал классик американской психологии доктор Хаим Гинот (Guinot, Haim), мы «никогда не избавимся от акцента» (ибо новый стиль общения нам не свойственен изначально), однако есть надежда, что для наших детей «этот язык станет своим».

Особенности применения теории привязанности в России

Книги Ньюфельда очень полезны нам в таких базовых вещах, о которых мы просто даже не стараемся вспомнить: в первую очередь хотя бы в том, КАК надо обращаться к ребёнку. А именно, о ритуалах: завладения, заинтересовывания, бриджинга (наведения мостов) и проч. Все, как обычно, «знают», но каждый временами готов растерзать это «маленькое чудовище» в тот момент, когда оно визжит и топает ногами. Сиюминутное раздражение никуда не денется от фраз о методах и приёмах общения с ребёнком в той или иной ситуации, особенно от рекомендации «будьте доброжелательны». А вот когда ты садишься на уровне ребёнка, прикасаешься к нему, смотришь в глаза доброжелательно и участливо, киваешь —  совершенно невозможно злиться. В этот момент (совершая ритуал «завладения») ты или встречаешь в ответном взгляде своё успокоение («да ему действительно сейчас трудно, так хочется ему помочь!»), или понимаешь, что ты на взводе из-за своих слабых сосудов, бессонной ночи, ссоры с мужем и проч., ребёнок ни причём и пора отдохнуть или выпить таблетку. Бывает и третий вариант: прикосновение переходит в хватание, взгляд – в гипнотическое лазерное сверло… Но это уже не «ритуал завладения», здесь имеет место превращение «альфы» в «булли»: «Я сделал всё, что положено, не работает – беру ремень». Ведь зачастую наша цель – не только не налаживание отношений, и даже не послушание ребёнка, а «выпускание пара»: наши чувства задавлены, детские – на поверхности (пока мы их не задавили), мы ревнуем, завидуем, злимся. Этот ритуал – возможность не только «купить», «завоевать» ребёнка, завладеть его вниманием, но и сделать паузу и прислушаться к себе.

Теория привязанности универсальна и в плане объяснения и упрощения «правильных» подходов к воспитанию, описанных во множестве книг для родителей. В каждой психолого-педагогической книге о детско-родительских отношениях содержится тот же посыл, различаются только формулировки и акценты. Описание техник, приёмов, методов общения с детьми обрамлено теми же взываниями к доброжелательности, безусловной любви, сотрудничеству, озвучиванию и принятию чувств – одним словом, к привязанности. Единственно, в чём эти труды (теория привязанности, российские книги о детско-родительских отношениях) разнятся – в главах, которые посвящены самостоятельности. Действительно, в нашей культуре считается очень важным научить ребёнка «ловить рыбу», основной посыл –«не учите детей беспомощности!», психологи и педагоги отсылают нас  к «зоне ближайшего развития» Л. Выготского или принципу М. Монтессори «помоги мне сделать это самому» (с акцентом не на «помоги», а на «самому» — очень удобная фраза для смещения акцентов, хотя она, как мне кажется, говорит именно о «золотой середине»), что  играет с нами зачастую злую шутку:  упоминания о том, что дисциплины и самостоятельности нельзя требовать до налаживания хороших отношений, часто пропускаются мимо ушей в погоне за целью привития навыков самообслуживания и проч.

(Проблема заключается ещё и в том, что понятие «зависимость» в русском языке имеет негативный контекст. Слово «привязанность» подходит русскоязычным семьям больше. Есть информация, что формулировка «attachment» родилась после того, как основатели теории решили заменить слово «любовь», которое может иметь сексуальный подтекст).

Независимость, по словам Гордона Ньюфелда – продукт взросления. Он проводит аналогию с отношениями взрослых людей: никто из нас не скажет близкому «ты сам можешь!», если в силах помочь. Думаю, что в России акцент на самостоятельности есть изначально: кто из наших родителей над этим не «работает» («решай свои проблемы сам, ты уже взрослый!», «не ты первый, не ты последний, старайся!», «ты уже сам умеешь, просто ленишься»), кто делает что-то вместо ребёнка, за него, кроме случаев, когда мы очень торопимся (одеть-раздеть-накормить)? И даже в этом случае проблемы я не вижу: ребёнок, не имеющий патологических нарушений, всегда может заявить о своём «я-сам», отстояв право на независимость! Как же его «научить беспомощности», даже если вдруг нам этого по каким-то странным причинам захочется? – вопрос для меня открытый и неоднозначный. Поэтому я бы с удовольствием переориентировала наше родительское сообщество с «самостоятельности» на «привязанность». От детских психологов я не раз слышала, что запрос на «привитие детям самостоятельности» в нашей среде очень велик. Это не говорит о том, что дети наши «зависимы от нас». Совсем необязательно! И, если бы это было так, это было бы совершенно нормально (речь идёт о дошкольниках) и соответствовало возрасту: да, ребёнок не может без взрослого, и это даёт нам возможность взаимодействовать и проявлять нашу любовь и заботу. Эта, так мешающая родителям, «зависимость» говорит в большей степени о том, что дети ищут нашей поддержки, потому что мы толкаем их из гнезда, но дети в этом плане не похожи на птиц, поэтому цепляются изо всех сил или улетают в другие гнёзда, находя там «конкурирующую привязанность» (метафора о птицах принадлежит Г. Ньюфелду и Г. Матэ, взята из книги «Не упускайте своих детей»).

Вопрос, почему ребёнок «так привязан к маме» («хвостик», «пиявочка», «мамсик»), отпадает сам собой при ознакомлении с причинами: не привязан, а сомневается в привязанности, тревожится, ищет её. И развиваться ему это мешает, потому как привязанность первична, а жажда познания – вторична. Ньюфелд советует восстанавливать и укреплять привязанность, иначе придётся впоследствии «снимать защитный слой», ребёнок станет «неуязвимым», что чревато онемением чувств.

«Есть дети застрявшие, которых невозможно насытить. Не потому, что мы мало предлагаем, а потому, что их чувства онемели, они слишком защищены, они не чувствуют печали, и наше предложение привязанности просто не впитывается. Таким детям вначале надо размягчать сердце, возвращать способность к нежным чувствам».

«Если внешний опыт слишком травмирующий, или ребёнок слишком маленький, чтобы быть к вам глубоко привязанным, забирайте ребёнка из такой ситуации. Помните: вы – его единственная надежда». (здесь и далее – выдержки из брошюры Ольги Писарик «Привязанность. Жизненно важная связь»).

Очень сложно такие сентенции воспринимаются в нашей культуре, в которой  важно «отделить», нежели «защитить». Ведь «разделение» считается «социализацией»: Ньюфелд описывает и данное явление (в нашей культуре в одних источниках —  процесс адаптации к обществу, в других – модель поведения, рефлекс) как продукт взросления, и истинная социализация происходит уже в очень уважаемом возрасте, а то, что мы называем этим словом – не что иное, как сценарий, перенимаемый от взрослых; так что же важнее всего, как не сам этот взрослый и отношения с ним?! Многие родители не отдают сейчас детей в детский сад, в школу, но по сравнению с общей тенденцией «запихивания» в общественные учреждения «ради социализации» процент этих людей крайне мал. По моему убеждению, подтверждаемому Л. В. Виноградовым, музыкальным психологом, участником лаборатории Эльконина и Давыдова, «ребёнок развивается в общении с другими» — именно поэтому ему нужна дружелюбная, тёплая среда, в которой всё-таки главную роль играет значимый взрослый и его модели. Ради развития, комфортного, не навязанного общения, чувства сопричастности, изучения естественным путём правил жизни в социуме, из коих основным мне кажется одно: «моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого». Это ещё не «социализация» — да и самоцелью это быть, по-моему, не должно. Говоря о ребёнке, мы можем говорить не о целях и задачах, а о процессе развития, в коем помогает природа, а наша задача – создать условия для гармоничного развития. Взрослый может являться для ребёнка катализатором, направлением, стимулом, создателем рабочих ситуаций – и, конечно же, альфой, защитником, привязанностью. Именно об этом говорят адепты теории привязанности и альфа-родительства, именно об этом говорила Мария Монтессори, которая, как говорят, сама являлась той самой «заботливой альфой», отвечающей на нужды и потребности каждого ребёнка, и ей никогда не приходило в голову делать на этом акцент, так как это было её природное, естественное состояние. Отсюда и возможные разночтения в вопросах «самостоятельности» и «помощи» (см. приложение А).

«Разделяющая дисциплина… вызывает недоверие ребёнка в том, что мы ЗА него». Да, это может явиться сюрпризом для многих. Действительно, дети далеко не всегда чувствуют любовь, знают точно, что находятся под защитой взрослого.
«Не очень умно ожидать от незрелого ребёнка зрелых действий, не очень умно бесконечно повторять: «Давай! Ты же взрослый!»
Не очень умно с вашей стороны ожидать и повторять, уважаемые няни, бабушки, дедушки, тёти, продавцы в магазинах, воспитатели в детских садах, бабушки на скамеечках! Не очень умно – и что из этого?.. Возможно, для ребёнка в России было бы менее травматично воспитываться в одном стиле (пусть даже «неумном», «армейском»), нежели постоянно ощущать «раздёрганность» окружения. Конечно, я утрирую, ибо «наскамеечные» бабки не являются ни основной, ни какой-либо другой привязанностью, но от наших родителей, выбравших гуманистический путь,  требуется большая выносливость, нежели в других культурах: стоит немного отвернуться, к твоему ребёнку тут же приходят «на помощь» господа Как-тебе-не-стыдно, Мальчики-не-плачут и Ты-же-уже-большая.

Привязанность и детский сад

Работы по теории привязанности кажутся мне крайне полезными для педагогов, воспитателей в детских учреждениях, а конкретно – в детском саду, одним из учредителей которого я являюсь.  Если взрослый, ухаживающий за детьми на протяжении дня, понимает, какие трудности приходится преодолевать ребёнку в детском саду (возрастает гормон стресса и проч.), возможно, его контакт с детьми будет более тёплым, менее назидательным. Детсадовский коллектив – маленькая модель окружающего нас мира, государство в государстве, очень живая, подвижная и в то же время нуждающаяся в чётких законах и прочном фундаменте структура, и нужно постараться создать условия для того, чтобы детям было там комфортно.

Приверженцы теории привязанности, однако, в целом крайне негативно относятся к детским садам, и в этой части у нас с ними разногласие. Угрожающие предположения о том, что ребёнок с удовольствием бежит в сад из-за нарушений привязанности в семье, сродни для меня какому-нибудь цыганскому наговору («ты думаешь, что всё хорошо у тебя, красавица, но ты ещё не знаешь, что чёрные тучи сгустились над твоей головой…»). Если в садике много развлечений, хорошая среда для развития, а главное – наличествуют «заботливые альфы», такие прогнозы не реализуются. Маленькие дети считают, что мама здесь, просто вне поля видимости, или «исчезла на время» и вечером вернётся. В минуты расстройства или скуки некоторые вспоминают о маме, а некоторые – нет. Делить детей только на две группы – «привязанных» и «с нарушением привязанности» — я не решусь.

«Детский сад — это чуждое ребёнку место, неблагоприятное для его развития, и вам придётся компенсировать очень и очень многое. Исключение — группы кратковременного пребывания, куда ребёнок ходит только играть, где он не ест незнакомую еду в неудобное время, в непривычной обстановке, не спит в чужой кровати, не борется вместе с другими детьми за внимание воспитателя».
Часто детский сад – это место, гораздо более приспособленное для развития ребёнка, где он ест разнообразную еду (а не хот-доги с кетчупом) в определённое время (а не в одиннадцать ночи), занимается в подготовленной среде в «детской» обстановке (а не среди нужных бумаг папы или кастрюль мамы, периодически одёргиваемый обоими), спит в закреплённой за ним, «своей» уютной маленькой кроватке, совсем ни за что не борется – если, конечно, внимания много в семье и воспитатель «тёплый», — а строит отношения – ну, или имеет возможность побыть один, когда ему это необходимо.
В период привыкания ребёнка к садику («чуждому для него месту», как и место отдыха, летняя дача, новая квартира, «в-гости-к-бабушке») мы интересуемся у родителей, изменилось ли поведение ребёнка дома. Если да, стресс налицо. А если нет, незачем драматизировать. Мама не может «отпустить» ребёнка гораздо чаще, чем он сам. Ребёнок в три года уже готов к контакту с детским обществом. Мама – не всегда. И дети — «радары» и чувствуют состояние родителей. Чем больше мама «держится» за ребёнка, тем больше она делает ошибок при расставании, и тем тяжелее проходит адаптация. Была у нас такая история: внешне убеждённая в правильности выбора мама полгода обнимала рыдающую дочь в раздевалке, сидела там и тогда, когда девочка спокойно играла в группе, оставляла дома каждый раз, когда та «артачилась»… Однажды воспитательница «оторвала» ребёнка от мамы и, обняв, унесла. Весь день для мамы прошёл в терзаниях («насилие над личностью» и проч.). Вечером ребёнок объявил: «Мам, ты всегда со мной так быстро прощайся. А лучше давай дедушка меня будет в садик отводить!» С тех пор ребёнок ходит в садик спокойно, а стоит ей заболеть, устраивает истерику по поводу пропуска того или иного мероприятия в саду.

Я как раз та самая мама, которая «держала» — речь идёт о первенце. Сколько угодно могла я рассказывать о том, что мечтаю его «отпустить», одновременно вцепившись в него мёртвой хваткой. Сильное чувство (прямо таки неназываемое, внутри что-то явно порвалось) захлестнуло меня, когда сын первого сентября ушёл «парами» в класс, выпустив мою руку. Тогда я и поняла (прочувствовала), что такое «отпустить».

…Как по-разному развиваются дети! Двух четырёхлеток невозможно сравнивать. Одна – малышковая, неуклюжая, смешная, шепелявая, а от мамы «отрывается» спокойно и явно находится на стадии «рисования сердец» (четвёртый уровень привязанности). Вторая – супер-развитая, щебечет, стихи читает, юркая, ловкая – и «играет» мамой, выжимает из неё все соки, договаривается «чуть-чуть побояться» в садике (третий уровень)… Приходили к нам за семь лет и двухлетние мальчики, очень страдали, ушли домой подрастать. Двухлетние девочки (четверо за все годы) пришли и остались. Одна отказалась идти домой после обеда в первый же день. Другая говорит маме: «Исчезни ненадолго, потом появись, ты же волшебница!» Ей два с половиной года.
Есть дети «недотроганные» — в любом возрасте,  это заметно по их поведению. Получается, что им надо восполнить первый уровень привязанности. Гладить, держать на руках, тискать.
Ходить по коридору в другие помещения может быть интересно, забавно и весело, особенно если детей ждёт там что-то увлекательное. Принимать новых людей (от которых, как считается, растёт «гормон») тоже всегда любопытно: с чем они пришли, что расскажут, покажут, во что с ними можно будет поиграть? С педагогами, которые приходят заниматься с ними, дети на «ты» и сразу бросаются обниматься, тем даже не приходится ими «завладевать».
Такими я вижу «своих» детей. Они кричат «Ура!», когда дополняют очередной деталью мозаику своих разноцветных интересов. Дети, которые растут в калейдоскопе разнообразных впечатлений на базе стабильности основных привязанностей.  …У детей нет опыта «учреждения». Это мы, замученные коммунальным детством, не любим запах столовки, холодные каменные ступени, огромные неуютные пространства – ассоциативно, мышечно, памятью не любим. Меня тоже отдали в ясли в трёхмесячном возрасте, я тоже из тех, кого от «учреждений» тошнит. Тем важнее не создать этой ассоциативной цепочки у наших детей. Стены и лестничные пролёты могут быть красиво расписаны, комнаты покрыты мягкими коврами, спальни «обуючены» жалюзи, покрывальцами, дорожками, игрушками… «Отчётно-показательные» праздники необязательно должны отдавать формальностью, праздник есть праздник, детям без разницы, официальный он или нет. Участие родителей в жизни сада, в праздниках и мероприятиях действительно объединяет, «одомашнивает».
Я бы опасалась программировать детей на «мама скоро придёт» — по крайней мере, опустила бы слово «скоро»: во-первых, это неправда (да и чувства времени у детей нет), во-вторых, ребёнок не должен скучно ждать маму, его надо занять, заинтересовать, обрадовать на месте, в саду. Позволять «ждать маму» — расписаться в собственном бессилии и никак не помогать адаптации детёныша.

Замещающие привязанности: разрушительная тенденция или фантом?

В некоторой степени в работах Ньюфелда просматриваются «поклоны» консерватизму и причитания о вреде прогресса. Сейчас это модно. Самое противоречивое в концепции – вопрос привязанности «вертикальной» (правильной, от родителя к ребёнку) и «горизонтальной», конкурирующей, привязанности к сверстникам, на почве которой растёт процент самоубийств, на базе которой появились субкультуры и якобы усилился в последнее время подростковый негативизм.
Категоричность концепции – это право первооткрывателя, создателя, автора. Я лишь постараюсь прокомментировать нашумевшее издание «Не упускайте своих детей», в котором акцентируется опасность «замещающих привязанностей».

«Родительские ценности, такие, как любовь к знаниям, работа на результат, стремление к совершенству, уважение общественных норм, стремление к реализации своего потенциала, развитие своих талантов, поиски своего призвания, уважение к культуре часто заменяются сиюминутными ценностями сверстников. Внешность, развлечения, симпатии ровесников, совместное времяпрепровождение, встраивание в субкультуру, поддержание отношений друг с другом начинают цениться выше, чем образование и реализация собственного потенциала».
Здравствуйте, я – родитель. И —  страшно признаться! —  педагог. Это всё обо мне? Давайте разберёмся.
Боюсь, что любовь к знаниям не может быть ценностью, это – любовь или инстинкт, или есть, или её нет. Когда нет любви к знаниям, это, конечно, ближе к инвалидности, так как человеческая интеллектуальная потребность неизбывна, что может быть более ценным, чем обучение и развлечение, одно в другое перетекающее, взаимозаменяющее, зачастую тождественное? – по Ричарду Баху. Любовь к знаниям – какая-то дикая, оторванная от реальности структура. Хочется знать – для чего-то, люблю узнавать – зачем-то. Самоценность – тем более, которая «вертикально» передаётся детям – странно…

Что такое работа на результат? Что такое работа, как ценность? Я работаю для удовольствия, результат – моё удовлетворение. Если бы я была маляром, я бы работала на результат. Это, безусловно, здорово. Но по большей части результат – это только часть, завершение какой-то программы, сценария, который мы сами написали. «Что я хочу на выходе?» — «чтобы дети научились читать», «чтобы ребёнок научился завязывать шнурки» — зачем мне эти результаты? Чтобы кто-то похвалил? «Чтобы ребёнку было хорошо» — а ему обязательно будет с другого бока плохо, если я его «тяну». Или будет хорошо чуть позже, если не «тяну». Или будет хорошо – не от этих знаний-умений, а при переживании другого интересного опыта. Нет результата, в общем. Есть процесс. Я хочу процесса, интересного (обучение), увлекательного (развлечение) процесса.

Стремление к совершенству – похоже на рассогласование, проблемы в принятии себя и я-концепции. Перфекционизм. Что это за ценность? Невротическая какая-то, на мой взгляд.
Общественные нормы. Уважаю ли я их? Все ли без разбора? Общественная норма возникла из потребности в коллективной договорённости – для удобства масс. То, что удобно массе, необязательно удобно какому-то проценту её составляющих. Вопрос философский. Если я вижу абсурдность какой-либо нормы или возможность обойтись без неё, не включу это в набор своих ценностей.
Потенциал,   талант, призвание… Как далеко это от незрелого человека в плане формулировок. Ребёнок с природно сохранной мотивацией ищет себя во всём, ориентирован он на меня или друга-«большого-умницу». Ценность – поиск и стремление?

Уважение к культуре – какой именно? Что такое культура? По определению авторов, «если взрослые помогают формированию истинной индивидуальности и независимости ребёнка, передача культуры от одного поколения к другому не сводится к бездумному подражанию или слепому подчинению. Культура – средство истинного самовыражения. Расцвет индивидуального творчества происходит в контексте культуры».  Опишите мне форму, противоположную «бездумному подражанию»! Осознанная, продуманная приверженность? Многие фразы – например, такие, как эта – мне кажутся расплывчатыми, общими, немного пафосными и не несущими в себе практического смысла. Для меня культура – это традиции и искусство. Какие у нас традиции, у пост-совковцев? К воспеванию гжели, хохломы и народных (популярных, то есть «псевдофольк») песен, думаю, большинство из нас относится скептически, а настоящее народное искусство не для рядового слушателя, там всё сложно с музыкальной точки зрения, непонятно «оквадраченному» нашему в ритмическом плане уху. Фолк-рок – скажут, субкультура. А там-то как раз шедевры. Эклектика! Компиляция!
Традиции семейные – что это? В книге всё сводится к совместным трапезам, пикникам, походам. Общество тесно связано с едой. Советы налаживания отношений с помощью совместных трапез не вдохновляют. Других конкретных советов по восстановлению и поддержанию привязанности – глобально! – авторы не дают, так как «совместный отдых» — это отлично, но что именно во время этого отдыха делать (кроме как «совместно трапезничать»)– не всегда понятно.

Вот что пишут авторы об искусстве:  «Большинство наших детей вырастают, не познакомившись с шедеврами всеобщей культуры, такими, как «Бхагават Гита», произведения Руми и Данте, Шекспира, Сервантеса и Фолкнера, лучших и самых передовых современных авторов, не слушая музыку Бетховена и Малера, не прочитав даже знаменитых переводов Библии. Они знают только то, что популярно сегодня, ценят только то, чем могут поделиться со своими сверстниками».

После этих слов мне захотелось провести соцопрос, особенно вызвало сомнение заявление об общепринятой ценности шедевра «Бхагават Гита» и проч. Прочитав и переслушав за свою жизнь очень много, могу сказать, что ни Фолкнера, ни Сервантеса, ни тем более трубного, велеречивого Малера я любить и ценить так и не научилась. «Самые лучшие передовые современные авторы» — кто они, не сказано, хотя  довольно интересно, кто ими является в глазах поклонников  библейских переводов и Фолкнера.

Во времена пубертата мы ищем динамики, яркости, так называемого «экшна», даже не будучи зависимыми от ровесников, не поклоняясь моде, но следуя внутренней необходимости утолить подростковую революционную жажду впечатлений, психическое возбуждение, характерное для этого периода. Ладно, поздний Бетховен. Стравинский, Прокофьев, Шнитке. Но не Моцарт же?! Не в то время! Это ещё вопрос возраста, темперамента, склонностей. И перечислила я эти имена исключительно потому, что была с ними связана «по долгу службы»: училась в музыкальной школе, училище, академии. И всё же даже эпатажный Стравинский в моей коллекции записей занимал хиленький сантиметр, уступая пальму первенства джазбандам и рок-композициям. Субкультура – так ли это ужасно? Молодые люди сами что-то создают; похоже, нужно попрощаться с чем-то, чтобы родилось новое. Не «в контексте», а «на базе»: совсем-совсем нового не достичь, хотя бы видоизменить и «раскрасить»! Плохо? Жутко? Потеря традиции? Не могу с этим согласиться.

Есть версия, что прогресс разобщает и ведет к разрушению. Это подтверждается и древнерусскими «всеясветными» толкованиями этимологии слова: «развитие» — это, в первую очередь, разобщение. Давайте решим для себя, хотим ли мы непонятных перспектив, исследуя, изучая, вырываясь из тёплого и привычного, или сидим «ровно», чтобы ничего не нарушить. Выбор за каждым – но, видимо, сидеть ровно не получается, судя по увеличившемуся за последние десятилетия темпу жизни, лавинообразному развитию информационных технологий. И связь с нарушением вертикальной привязанности, может, и есть в каких-то случаях, но – что хорошо и что плохо для будущего, возможно ли утверждать однозначно? Любое проявление таланта может пойти как на пользу, так и во вред человечеству.

Наши дети не имеют своей музыкальной субкультуры, слушают «нашу» музыку, и это с одной стороны приятно, с другой – жалко: где же «своё», где креативность, творчество, идеи?
В связи с тем, что и с ценностями, и с культурой непонятно, у меня вопрос: что я могу дать своим детям? Нужно ли им то, что я дам? Если я сама сомневаюсь в своих ценностях и культуре, что, кроме объятий, душевных разговоров, принятия и участия, я могу им предложить? А если в то же самое время мир (прогресс, будь он неладен) им предлагает параллельно визуальных монстров в мерцающих прямоугольниках, которые гораздо ярче и динамичнее серой моросящей погоды за окошком?
А какие, дескать,  «отвратительные» ценности у ребёнка, ориентированного на ровесников: «внешность, развлечения, симпатии ровесников, совместное времяпрепровождение, встраивание в субкультуру, поддержание отношений друг с другом»! Позвольте, разве это не естественно, ведь подросток меняется изнутри и снаружи и начинает активно строить социальные отношения? И разве отношения – это не одно из самых полезных и значимых вещей в жизни, в то постсоветское время, когда мы намерено закрыли детей от «общественного», перекормленные им,  и дали крен в сторону индивидуализма? Далее авторы пишут про «игры общения» и «игры становления», очень сложно понять без примеров, что есть эти «игры становления» и почему как легко обесценивается общение.
Мысль о том, что мы сами «горизонтальны» и не знаем, в каком «ужасе» живём, и подростки раньше так себя не вели, явилась для меня открытием. Да, я не знаю времён, где не было хиппи, панков и байкеров. Для меня эта часть жизни совершенно естественна. Но утверждение о том, что, несмотря на гормональные бури, подростки «такого себе не позволяли», подлежит более плотному анализу. По-моему, во все времена молодёжь могла «взбрыкнуть» и попрать конформистские законы своей культуры, а проявления субкультуры – это просто рябь на воде по сравнению со штормами политических революций и прочими социальными катаклизмами прошлых веков.

Образование и самореализация

Федеральный Государственный Образовательный Стандарт, принятый несколько лет назад в России, диктующий сроки, размер и содержание «предметных» ЗУНов (знаний, умений, навыков), перекрыл детям возможность заняться собственным образованием, ещё больше, чем раньше, заточив их в рамки оценочного контроля.

Конечно,  есть дети, успешно посещающие две и даже три школы, кружки и проч., однако большинство пытается освоить базовую программу, утомляясь и  потихоньку отвращаясь от самой идеи образования. К примеру, биологические зиготы, базидиомикоты и гаметофиты постепенно отбивают у семиклассников желание учиться чему-либо ещё. Учебники литературного чтения «радуют» первоклассников, только-только научившихся собирать буквы в слова, связными, большими текстами и в то же время препарированием родного языка на частности.  Любовь к знаниям  — в этих рамках, за колючей проволокой понятий, терминов и ненужных, неинтересных ребёнку фактов, без опытного подкрепления, на сухом материале учебника – малоосуществима. Ни на какие другие интересы не остаётся сил, а компьютерные «стрелялки» в этих условиях выполняют функцию  релаксации, снимают постстрессовый синдром.

«…В процессе обучения ребёнком движет природная любознательность и стремление познавать окружающий мир», и тут же – «любознательность – не врождённая черта характера, а результат процесса становления, следствие процесса развития, который обеспечивает жизнеспособность ребёнка как отдельного самостоятельного существа, готового действовать независимо от привязанности».  Сразу три нестыковки: она природная – или не врождённая, а «результат», и если результат, то о каком возрасте речь, если зрелость и самостоятельность наступают отнюдь не в начальной школе, а речь дальше идёт о процессе обучения в школе, о том, что с любознательными детьми легко и приятно работать?  Дальше говорится об «энергии дерзновения». Хочется отметить, что во всём, что касается академического обучения, ни любознательности, ни желания учиться, ни энергии дерзновения у ребёнка может не быть и при наличии привязанности к родителям, и без ориентации на ровесников. Причинами отсутствия всего вышеперечисленного могут быть и тяжёлые роды,  и особенности течения родов, и непреодоление ребёнком «точки смерти» (согласно теории трансперсонального подхода), и  астенический тип нервной организации (вегетативные нарушения, особенности опорно-двигательного аппарата), и теория сиблингов по Адлеру, утверждающему, что первенец не обязан тянуться к новому. Ещё есть моя собственная теория «энергетической кратности»: моя мама, будучи в несколько раз активнее меня, считала меня ленивой и «тянула за уши», я же по сравнению с сыном крайне активна, ему просто ничего «не достаётся» в энергетическом плане. Мой напор столь велик, что деликатно предлагать что-либо часто не получается: выливаю ушатами. Несмотря на то, что он привязан ко мне и считывает некоторые мои ценности, все мои многочисленные интересы «снять» ему просто не по зубам. Из-за этого он находится в пассивной позиции.  Людмила Петрановская интересно и точно описывает это как феномен поколений, а точнее, третьего послевоенного поколения, в своей статье «А теперь прозой-3».

То создаётся впечатление, что   авторы принимают необходимость освоения школьной программы за образование, то в следующем абзаце сетуют на школу и учебный план. С этим балансированием мне тоже сложно «ужиться». «Ученик должен быть эмоционально заинтересован в учёбе, процесс познания должен быть интересен для него». Непонятно, как можно интересоваться всем тем, что предлагает ребёнку школьная программа. Возможно, в Канаде ситуация другая, но в России то, что приходится штудировать детям, часто не питает, а отсекает всяческий интерес к познанию. «Парализуют ребёнка и делают его необучаемым» попытки терминологического замусоривания его сознания, а не «неуязвимость и пренебрежение» — хотя не так уж и долго приобрести эту «неуязвимость и пренебрежение» по отношению к учителю, «втюхивающему» горы бессмысленной, с точки зрения ребёнка, информации.

В последнее время в России усилились проверки так называемого «грамотного чтения»: методисты, отвечающие за качество образования, «спускают» тесты для проверки умений, описанных авторами в этой главе: «не только видеть простые факты, но и раскрывать суть вещей, понимать глубокий смысл, улавливать метафоры, открывать основополагающие законы… выделять главное, очистить от шелухи, сложить части в гармоничное целое» — только авторы понимают, что эти навыки требуют интегративного восприятия, а что проверяют методисты, совершенно непонятно: наличие интегративного мышления, работу учителя (считается, что всему этому можно «научить», хотя никто этого не делает) или прилежание ученика? Если интегративное мышление является продуктом взросления («незрелый человек не может развить интегративные способности»), единственное, что мы можем сделать, это создать детям условия для достижения ими зрелости.
А на пути к ней – завалить тестами и «составлением планов». И это уже противоречие.

Об этом и говорят авторы книги: «Наша педагогика и учебный план принимают наличие интегративных способностей у ребёнка за данность. Когда мы, как педагоги, не замечаем, чего именно не хватает, мы точно так же не понимаем, с чем сталкиваемся, пытаясь регулировать мышление или поведение ребёнка. Мы пытаемся заставить детей сделать что-то, что не под силу их умственным способностям, и когда нам это не удаётся, мы наказываем их за неудачу. Те, кто обладает интегративным мышлением, полагают, что все мыслят так же, как они».
Предложений и указаний на этот счёт никаких я не нашла: что же предпринять для того, чтобы не испортить в конец отношения с ребёнком, с детьми – и выполнить федеральные требования? Выпестовать ребёнка «заново»? Вернуть его «в семью»? Несомненно – только не ради учёбы, всё равно не успеем. Потребуется академический отпуск на пару лет. Только много ли найдётся родителей, готовых принять своего ребёнка в качестве «второгодника» ради того, чтобы дать ему возможность комфортно повзрослеть?

«Какое химия имеет отношение к дружбе» и «как биология поможет поладить с ровесниками», мне тоже непонятно, и для меня ценность изучаемого материала неоднозначна. «Надо быть достаточно зрелым, чтобы осознавать, что образование – это ключ ко многим дверям, что образование облагораживает и приобщает к культуре». Пусть мне самой кто-нибудь докажет ценность школьного образования, и я с радостью стану ориентиром для своих детей. Большинство школьных и даже послешкольных академических знаний лежат во мне мёртвым грузом. Никогда я не стремилась быть энциклопедическим эрудитом, не обладала должной степенью любознательности к наукам. Недавно получила от одной мамы-педагога, первопроходца в семейном обучении, в руки карту для систематизации интересов: есть люди «научные», есть «технари», есть «гуманитарии», а есть… «красивые»! Как я понимаю, речь идёт именно о таких, как мы, «несчастных», называемых ещё в определённых кругах ХЛАМ (художники, литераторы, артисты, музыканты). Какой потенциал обучаемости у  таких людей? На что направлена их любознательность? И, самое главное: КАК их загрузить «нужными знаниями»? Вопросы, вопросы…

Про критику – «даже мягкую» — очень сложно: уязвимость, защита от уязвимости, гиперчувствительность… критика в форме оценок, в виде «не так, не то, ты ошибся, неправильно» сама по себе развивает эту «защиту» и «гипер», вот что я думаю. Есть совсем малочувствительные дети, с большой степенью любознательности, которые улыбнутся, отбросят оценку и пойдут пробовать дальше. Но я таких видела мало. Вспоминается история Галины Щербаковой, «тонкокожая» дочь которой написала книгу «Мама, не читай», а «толстокожий» сын разразился саркастическим ответом со своей «колокольни». Одна семья, одна мама, одно отношение к детям – и такое разное восприятие. И почему бы не «учитель дурацкий, задания скучные, времени не хватает»? И, в конце концов, «я тупой»? Разве не бывает? Разве всё надо спихивать на издержки потери ориентации на взрослых? На кого ориентироваться – на тех, кто впихивает, заставляет, критикует? Фрустрация, возможно, не сама по себе, отдельно возникает: это плавный переход фрустрации «ориентирующих» на «ориентированных».

Легко ли быть «альфой». Заключение

Авторами концепции описано множество причин «несостоятельности» родителей, да и педагогов в наши дни: да, нам сложно быть ориентиром для наших детей, так как «всё другое» и они гораздо быстрее нашего в этом соображают. Глупо ориентировать ребёнка в том, в чём он больше твоего компетентен. Тем не менее, нам необходимо пробовать.

Сама концепция привязанности и влияния отношений на все аспекты жизни и развитие мозга в целом  очень конструктивна. Всеми признанный адлерианец Дрейкурс  со своими четырьмя «причинами плохого поведения» (борьба за внимание, за власть, мстительность и беспомощность) «ложится» в одну общую: нарушения привязанности.
Хотелось бы отметить  мысль про необходимость для взрослого, обращающегося к ребёнку, «огонька в глазах и теплоты в голосе». По-моему, это очень точечное наблюдение, и, похоже, действительно то самое, главное, на базе чего можно взаимодействовать  — и отличающее настоящего педагога. Однако у меня есть ещё одно – для учителей – важное замечание: можно завладеть ребёнком путём внимания к нему, а можно – путём заинтересовывания своими действиями. Сколько было случаев, когда на занятиях в группе, на первых, по большей части ознакомительных, кто-нибудь полузнакомый бежал, бросался в объятия и признавался в любви – к человеку, который дал ему переживание. Работа над индивидуальным завоеванием не велась, но учитель и ученики уже были «вместе», так как прошли некий увлекательный процесс и получили совместный опыт. Не смотрели друг на друга: смотрели в одну сторону, шли плечом к плечу. Не зря ведь считается, что учитель, который обожает свой предмет, более интересен ученикам, так как ведёт их туда, где ему самому интересно, каким-нибудь хитреньким, увлекательным путём. Здесь пропущены некоторые «па» завладения – или они будут исполнены в будущем, в процессе.

Моменты, которые желательно принять каждому человеку, имеющему дело с детьми, я тиражирую для воспитателей, учителей, родителей. Материалы по теории привязанности – это совершенно уникальное подспорье для российских педагогов и психологов.

В заключение хочу привести слова одного из основателей гуманистической психологии, американского психолога А. Маслоу (Abraham Maslow). Очевидно, что нижеприведённая  мысль находится в дальнем родстве с его собственной «пирамидой потребностей», в которой любовь и привязанность выражены как защита и безопасность, и некоторым образом доказывает состоятельность теории привязанности.

«Факты, как экспериментальные, так и полученные посредством наблюдений, подтверждают, что дети действительно часто проявляют враждебность, деструктивность и эгоизм, и эти проявления агрессивности действительно примитивны и похожи на те, что свойственны животным. Но эти же данные показывают нам, что столь же часто дети обнаруживают великодушие, щедрость, способность к сотрудничеству, альтруизм, и эти качества проявляются у них в той же примитивной манере, в какой проявляется агрессия. По-видимому, главным принципом, определяющим соотношение агрессии и доброты в поведении ребенка, служит принцип безопасности: если ребенок чувствует себя незащищенным, если у него отсутствует базовое чувство доверия и безопасности, если его базовые потребности – потребности в безопасности, в любви, в принадлежности и в уважении (курсив мой – Е. С.) не получают удовлетворения, то такой ребенок будет вести себя эгоистично, деструктивно и агрессивно. И наоборот, ребенок, постоянно ощущающий любовь и уважение родителей, скорее всего не будет проявлять деструктивности в своем поведении, и мне кажется, что все имеющиеся у нас данные подтверждают мое предположение. Таким образом, сам собой напрашивается вывод о том, что детская враждебность носит не инстинктивный, а скорее реактивный, инструментальный или защитный характер».

Приложение А.

Детский сад «Монтесолнышки»: «сводки с полей»

На педсоветах в августе мы чуть-чуть затронули тему пресловутой самостоятельности. Заронили, так сказать, зерно сомнения в непоколебимой убежденности в том, что «потакать – во вред».
Потом случилось непредвиденное: одна из новеньких воспитателей вдруг нам отказала, и мы вынуждены были вновь шерстить базы резюме и проводить собеседования. Соискательницам предлагалось ответить на вопросы типа «как вы располагаете к себе ребёнка?», «что вы можете дать нашим детям?», «контакты какого рода вы считаете наиболее значимыми для ребёнка со стороны взрослого?», «почему ребёнок «плохо себя ведёт»?», «что вы сделаете, если ребёнок будет плакать и просить, чтобы его одели/накормили?» и проч. Многие широко раскрывали глаза. Кто-то ждал тестирования по работе с Монтессори-материалами. Кто-то отвечал на вопросы по-ученически чётко, используя педагогическую терминологию. Кого-то мы даже не начинали тестировать: по виду было ясно, что человек пришёл искать эдакий совдеповский стандарт, садик обычный, но с оплатой отличной: списки, графики, планы, построения-перестроения… Из десяти добравшихся до нас кандидаток мы выбрали ту, которая обратила внимание на детей (а мы устраивали собеседование прямо в группе) и отвечала настолько интересно, что я записывала её формулировки.
Потом как-то вдруг оказалось, что две из трёх новеньких воспитательниц были какое-то время волонтёрами в центрах лечебной педагогики, а у третьей есть личный опыт общения с ребёнком с особыми нуждами. Этот опыт – не полуторамесячные курсы в АМПР с получением сертификата Монтессори-педагога. Его не сравнить и с четырёх-пяти-девятилетним «дошкольным образованием». Мы отказали кандидатам, имеющим опыт работы в государственных садах. Мы попросили вступить в ряды Хранительниц нашей монтесолнечной системы, если не ошибаюсь, историка, фотографа и технолога лёгкой промышленности (оговорка: все в процессе получения педагогического образования).

В конце первой недели у нас состоялся педсовет. Девочки заполнили очередной опросник по прочитанному. Речь шла о теории привязанности, выдержках из брошюры Ольги Писарик «Привязанность. Жизненно важная связь». В задании были вопросы про завоевание, первичную потребность мозга, причины плохого поведения и проч. Результат превзошёл мои ожидания! Это было девять идеальных работ. Да, «списали». Но ведь, списывая, перечитывали, конспектировали, причём все разными словами написали. Ещё глубже копнули зависимость-самостоятельность. Самая опытная (а это значит, и знающая, и понимающая, и в то же время ригидная и не терпящая нововведений)  воспитательница рассказала историю про мальчика, который не умел одеваться в пять лет из-за того, что мама ему это дело не доверяла, и пока рассказчица не попросила у мамы ребёнка дать ему возможность попробовать сделать это самостоятельно, эта тягомотина продолжалась. А с тех пор, как с помощью воспитательницы «мальчик оделся самостоятельно на глазах у изумлённой публики, он отказывался от какой бы то ни было помощи». Так гордо она закончила свой рассказ и вопросительно замолчала. Я также гордо (раз она привела себя в пример, надо её поддержать!) обратила внимание слушателей на то, как именно опытная воспитательница решила вопрос одевания ленивого мальчика. Она попросила маму об одолжении. Она попросила маму одолжить ей ребёнка для некоего неопасного эксперимента. Получила согласие обоих – и результат не заставил себя ждать. Это был пример сотрудничества: мы не отнимали у мамы шапку или курточку и не воспитывали её, заявляя о единой «политике невмешательства», мы не оставляли ребёнка в раздевалке одного, плачущего и путающегося в шнурках, мы сделали что-то, к чему все (а главное – ребёнок) были готовы и морально, и физически. Получается, нужно потихонечку разматывать клубок запутанных намерений. Помочь – когда нуждается. Если нуждается из-за того, что ему никогда не дают возможности проявить себя – найти эту возможность.
Короче, оппозиция таковой и не являлась. Мы все «за ребёнка». А «не помочь» из принципа – это вообще не о нас, такие люди у нас больше не работают.
Это что касается теории. А на практике?

На протяжении этих первых дней от одной воспитательницы я несколько раз слышала: «Витя (Петя,Мотя), давай обнимемся». На второй увидела грустного ребёнка – на коленях, и «на ручках» — у третьей. Сейчас большинство «грустных детей» бодро и мирно успокаивает новых грустных (не все пришли в сентябре, кто-то догуливал отпуска). Мамы пишут записочки (у нас есть специальное место для записочек детям и воспитателям): «раньше Алиса ходила в садик, как на работу, потому что «так надо», а сейчас бежит «потому, что там весело», «воспитатели – просто золото», «Егору нравится, как воспитатели поют и красиво рассказывают сказку перед сном», «спасибо всем за трепетное отношение к моей Аксюше». Моя Маруська в конце первой недели шепнула мне на ушко секретик: «я уже люблю новых воспитателей».

Есть неувязки типа: «хочешь поплакать? Ну, поплачь» — с уходом в сторону, или: «ему больно, извинись» — не увидев причины «лобового столкновения», а также разные другие штуки, требующие всяких «я-сообщений» и активного слушания, но это постепенно должно прийти, над этим будем работать.
Мы в этом году дико разбогатели. У нас есть два клада: новый чудесный педсостав, перед которым «старый» не хочет ударить лицом в грязь, и гуманистическая педагогика в лице Роджерса, Ньюфелда, Монтессори.

Список использованных источников

Блай Роберт. Robert Bly. Общество сиблингов. («The Sibling Society») — Vintage Books, 1997
Боулби Джон. Bowlby John. Привязанность. – М.: Гардарики, 2003

Боулби Джон. Bowlby John. Создание и разрушение эмоциональных связей. – М.: Академический проект, 2004
Герхардт Сью. Как любовь формирует мозг ребенка. Издательство: Этерна, 2012 г

Гиппенрейтер  Ю. Б. Родителям: Как быть ребёнком. – Издательство «Астрель», 2009

Малер М., Пайн Ф., Бергман А. Психологическое рождение человеческого младенца. – «Когито-центр», 2011

Маслоу А. Maslow Abraham. Мотивация и личность.СПб.: Евразия, 1999.

Монтессори М. Дети — другие. — М.: ИД «Карапуз», 2004.

Монтессори М. Дом ребёнка. Метод научной педагогики. — М.: Задруга, 1913.

Монтессори М. Помоги мне сделать это самому / Сост., вступ. статья М.В. Богуславский, Г.Б. Корнетов. – М.: Издат. дом «Карапуз», 2000.

Ньюфелд Г.  Neufeld Gordon.  Не упускайте своих детей = Hold On to Your Kids. — Издательство «Ресурс», 2012

Писарик О. Привязанность – жизненно важная связь. Сборник статей. — http://alpha-parenting.ru/library/broshyura/

Прохазка Дж., Норкросс Дж. — Системы психотерапии. Издательство: Прайм-Еврознак, 2005 г.

Роджерс К. Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. — М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994.

»Д-р Гордон Нойфельд

Перед тем, как выйти на пенсию, д-р Гордон Нойфельд накопил более 40 лет опыта работы в качестве клинического психолога с детьми и подростками, а также с теми, кто за них отвечает. Ведущий специалист в области развития детей, доктор Нойфельд продолжает оставаться международным докладчиком, автором бестселлеров ( Hold On Your Kids ) и ведущим интерпретатором парадигмы развития. Доктор Нойфельд имеет широко распространенную репутацию человека, который разбирается в сложных проблемах и открывает двери для перемен.Ранее он преподавал в университете и занимался частной практикой, но большую часть последних двух десятилетий посвятил созданию курсов для родителей, учителей и специалистов по оказанию помощи. Эти курсы предлагаются в основном через Neufeld Institute — онлайновый образовательный институт и всемирную благотворительную организацию, занимающуюся применением науки о развитии к задаче воспитания детей. Работа всей жизни доктора Нойфельда заключалась в том, чтобы помочь взрослым создать условия для развития детей.Он отец пятерых детей и дед шестилетних детей.

Краткие биографические данные

• получил степень бакалавра в Университете Виннипега и ученую степень в Университете Британской Колумбии. Его докторская степень была получена в 1975 году за исследования в области клинической психологии и психологии развития. Он получил выдающиеся награды как за свою академическую работу (медаль генерал-губернатора), так и за свои докторские исследования (Премия психологов Британской Колумбии).

• почти 20 лет преподавал очень популярные курсы по теории личности, психологии развития и взаимоотношениям родителей и детей в Университете Британской Колумбии.Широкое знакомство с академической теорией и исследованиями обеспечило прочную основу для окончательного формирования его собственной всеобъемлющей теории человеческого развития.

• несколько лет работал в области судебной психологии, специализируясь на работе с жестокими молодыми правонарушителями. Его погружение в культуру агрессии и насилия стимулировало его попытки понять эту темную динамику изнутри и в конечном итоге привело к новаторской теории агрессии.

• работала терапевтом и консультантом в течение 40 лет (сейчас на пенсии), открывая подход к консультированию родителей при лечении детей.Этот подход направлен на то, чтобы помочь родителям стать ответом для своих детей, независимо от причины тревожного поведения. Подход к родительскому консультированию возвращает родителей на место водителя по отношению к своим детям. Сейчас он обучает этому способу лечения других терапевтов.

• является автором (с помощью своего коллеги Габора Мате) бестселлера Hold On To Your Kids в 2004 году, опубликованного Knopf Canada, а затем Random House of New York. Книга посвящена ключевой роли взаимоотношений ребенка со взрослыми, отвечающими за них, как для здорового развития ребенка, так и для легкости и эффективности его воспитания.Книга была переиздана в 2013 году с добавлением двух глав о воспитании детей в цифровом мире. Эта книга сейчас издается более чем на 15 языках.

• разработал всеобъемлющую теорию того, как дети осознают свой человеческий потенциал, и роли взрослых в этом процессе. Эта теория основана на науке о привязанности и развитии и объясняет проблемы и явления, которые иначе нельзя было бы удовлетворительно объяснить, включая агрессию, застенчивость, запугивание и противодействие.Работа этой жизни другие называют подходом Нойфельда к развитию, основанным на привязанности.

• получил награду Circle of Courage в 2006 году от Reclaiming Youth International за высказывание о ключевой роли взаимоотношений в воспитании и образовании наших детей и молодежи. Круг отваги был также награжден в знак признания соответствия подхода Нойфельда к развитию, основанного на привязанности, основным ценностям аборигенов — принадлежности, щедрости, мастерства и независимости.

• запустил программу личной стажировки в 2006 году после того, как его убедила растущая группа преподавателей и помогающих профессионалов, которые хотели учиться с ним более интенсивно. Эта программа стала Институтом Нойфельда (зарегистрированным в Канаде как некоммерческая благотворительная организация) и расширилась до семи языков и теперь включает учебные программы для тех, кто хочет проводить его курсы, и для терапевтов, ищущих поддержку в применении этого подхода через консультации с родителями.

• создал более двадцати пяти курсов, которые помогают понять детей взрослым, ответственным за них. Некоторые из этих курсов преподаются в университетах, и многие из этих курсов переводятся на разные языки. В Институте Нойфельда эти курсы доступны с помощью онлайн-технологий для преподавателей, помогающих профессионалам и родителям во всем мире.

Обзор выступлений

• рассматривал вопросы, связанные с развитием и благополучием детей, на многочисленных конгрессах и международных мероприятиях за рубежом, в том числе в Японии, Мексике, Израиле, Швеции, России, Украине, Португалии, Германии, Австрии, Швейцарии, Бельгия, Польша, Новая Зеландия и Европейский Союз

• выступили с основными докладами на широком спектре образовательных конференций, конференций по дошкольному образованию и конференций по уходу за детьми по всей Канаде и США.

• обеспечил обширное профессиональное развитие. а также повышение квалификации преподавателей по всей Канаде, а также в Соединенных Штатах, Германии, Мексике, Швеции, Финляндии и Польше

• участвовал в жизни различных общин коренных народов в Канаде (например, Woodlawn Cree, Stein Valley Nlakapamux , Хайда Гвайи, Племя Ковичан, Нация Сквамиш, Инуиты Нунавута)

• провел обширное и интенсивное профессиональное развитие врачей, педиатров, терапевтов и специалистов в области психического здоровья в Канаде и США

• обеспечил обширное профессиональное развитие приемных и приемных сообществ по всей Канаде

Некоторые основные доклады на национальных и международных конференциях события:

• серия публичных мероприятий в Швеции и Дании (осень 2015 г.)
• серия публичных выступлений и мероприятий в Окленде и Крайстчерче (Новая Зеландия, ноябрь 2015 г.)
• Международная конференция по проблемам младенцев и детей ясельного возраста (Талса, Оклахома, 2015 г.) )
• Национальная конференция по образованию и психическому здоровью (Виннипег, Канада, 2014 г.)
• Европейская конференция по вопросам семьи, спонсируемая Организацией Объединенных Наций, посвященная 20 ^{-й годовщине} -й годовщины Организации Объединенных Наций, объявленной международным годом семьи.(Стокгольм, октябрь 2014 г.)
• серия публичных выступлений и мероприятий в Европе и России (сентябрь-октябрь 2014 г.)
• Национальная конференция канадских частных школ (Виктория, Канада, 2014 г.)
• Конференция школ коренных народов (Ричмонд, Канада, 2014)
• Национальная конференция лидеров клубов мальчиков и девочек Канады (Ванкувер, Канада, 2013 г.)
• Национальная конференция «Психология вне рамок» (Оттава, Канада, 2013 г.)
• Конференция родителей в Ретрит-центре Омега в Нью-Йорке ( 2013)
• Международная конференция по мозгу и развитию (Ванкувер, Канада, 2013 г.)
• Семинар по проблемам внимания на шведском общественном телевидении (Стокгольм, Швеция, 2012 г.)
• Обращение по вопросам благополучия детей к рабочей группе в Европейском парламенте (Брюссель, Бельгия, 2012 г.)
• Первая глобальная конференция по домашнему обучению для участников из 26 стран (Берлин, Германия, 2012 г.)
• Четвертая всемирная конференция по вопросам человека Ценности для аудитории из 7000 человек и участников из 116 стран (Монтеррей, Мексика, 2012 г.)
• Конгресс по свободе образования в Германии и Европе — по приглашению Фонда Фридриха-Науманна (Берлин, Германия, 2011 г.)
• Европейский симпозиум о преступности молодежи — в Парламенте федеральной земли Саксония (Дрезден, Германия, 2011 г.)
• Шведская конференция по образованию, организованная HARO (Стокгольм, Швеция, 2010 г.)
• Международный конгресс «Ребенок и общество» (Дюссельдорф, Германия, 2010)
• Европейская комиссия по делам семьи — посещение программных докладов по Семейным отношениям, и Благополучие детей для представителей 27 стран ЕС на конференции ЕС по семейной платформе (Лиссабон, Португалия, 2010)
• Серия публичных выступлений и мероприятия для преподавателей в Мехико и Монтеррее (Мексика, 2010 г.)
• Выступление в Бременском университете на «Вопрос социализации: дем ократия, индивидуализация и воспитание детей » (Бремен, Германия, 2009 г.)
• Шведская конференция по здоровью и благополучию подростков, спонсируемая HARO и открытая министром здравоохранения Швеции (Стокгольм, Швеция, 2009 г.)
• Канадская национальная Монтессори конференция (Ванкувер) , Канада, 2009 г.)
• Международная конференция по вопросам привязанности в Университете Иоганна-Вольфганга Гете (Франкфурт, Германия, 2007 г.)
• Калифорнийская конференция по домашнему обучению (Сакраменто, Калифорния, США, 2006 г.)
• Национальная канадская конференция по образованию (Ванкувер, Канада, 2006)
• Международная конференция Лиги Ла Лече (Вашингтон, округ Колумбия, США, 2005 г.)
• Национальная конференция педагогов для родителей (Оттава, Канада, 2004 г.)
• Первый национальный симпозиум по издевательствам (Оттава, Канада, 2002 г.)
• Образовательный симпозиум по состояние образования в Японии (Нагано, Япония, 2001 г.)
• Международный консультативный конгресс (1996 г.)
• Первый национальный Симпозиум по насилию среди молодежи (Оттава, Канада, 1994)
• Образовательный симпозиум по развивающему подходу к образованию (Портленд, Орегон, 1994)
• Всемирная конференция WONCA по семейной медицине (Ванкувер, Канада, 1992)

Обзор теоретического подхода и вклады

Dr.Нойфельд считается ведущим интерпретатором и коммуникатором развивающего подхода. Он предлагает исчерпывающую модель, которая возникла в результате многолетнего синтеза и дистилляции. Результатом является комплексный подход к развитию, основанный на глубокой психологии, основанный на парадигме развития, насыщенный теорией привязанности, соответствующий текущим неврологическим исследованиям и отточенный более чем 40 годами профессиональной практики, воспитания детей и личных размышлений. В мире фрагментированных знаний, эзотерической терминологии, стратегий, оторванных от их философских привязок, и подхода к лечению «шведский стол», Гордон Нойфельд является долгожданным облегчением.Его интегрированная модель развития является освежающей альтернативой нынешним когнитивно-поведенческим привычкам, а также подходу к медицинскому «расстройству». Его модель имеет ясные и глубокие последствия для воспитания и обучения, а также для лечения. По словам одного из коллег-психологов, , «уникальность Гордона в том, что за день, когда он сосредотачивается на поверхностном и специализируется на деталях, он стремится к глубине и общей картине. Он ведет нас к такому образу мышления и видения, который проникает в самую суть вещей, а затем открывает двери для перемен.

• разработал новаторские теории агрессии, противодействия, запугивания и тревоги, получившие национальное и международное признание.

• разработал всеобъемлющую теорию привязанности, которая включает шесть стадий в развитии способности к отношениям, конструкцию поляризации. это объясняет как застенчивость, так и защитную отстраненность, а также понимание альфа / зависимого измерения, которое объясняет множество явлений, включая издевательства и растущее распространение альфа-детей, которым трудно воспитывать детей.Его модель привязанности универсальна как в применении (взрослые и дети), так и в реализации (в школе и дома). Хотя эта модель была вдохновлена ​​новаторской работой ранних теоретиков привязанности, таких как Джон Боулби, Конрад Лоренц и Гарри Харлоу, она также основана на других теориях человеческого единения, а также на современных науках о мозге и физических науках, где стремление к близости также выдающийся. Учащиеся находят модель привязанности Нойфельда в высшей степени соответствующей их собственным культурным традициям, обеспечивая концептуальную основу их естественной интуиции.Они также считают, что его модель освежающе лишена эзотерического языка, который имеет тенденцию мешать дисциплине, часто делая ее недоступной для взрослых, наиболее нуждающихся в осознании привязанности и языке отношений.

»Бесплатные ресурсы

Вопросы взаимоотношений

Проблемы воспитания и обучения сегодняшних детей

Двухчасовая публичная презентация, снятая в прямом эфире в Центре исполнительских искусств Ванкувера

Описание: Это профессионал запись выдающейся презентации д-ра.Нойфельда в аншлаге во всемирно известном Центре исполнительских искусств Чана в Ванкувере, Британская Колумбия. Выступление было с энтузиазмом воспринято как давними исследователями подхода Нойфельда, так и теми, кто слышал его впервые. По мнению аудитории, доктор Нойфельд блестяще объяснил, почему отношения ребенка со взрослыми должны быть контекстом для воспитания и обучения. Все основные конструкции его учения вплетены в эту увлекательную презентацию.Если вы хотите почувствовать вкус этого освежающего подхода или хотите познакомить кого-то с Нойфельдом, это место для начала.

Тема: Общество изменилось. То же самое и с проблемами воспитания и обучения. Мы все хотим, чтобы наши дети полностью реализовали свой потенциал. Все мы хотим, чтобы наши дети стали заботливыми и внимательными людьми. Однако достижение этих результатов в современном мире, похоже, становится все труднее. Как мы обеспечиваем детям условия, в которых они могут по-настоящему расти? Как мы обеспечиваем направление и дисциплину, не вызывая негативных последствий? Как мы оградим наших детей от нарастающей агрессии и издевательств? ДокторГордон Нойфельд рассматривает эти проблемы и указывает путь к их решению. Его подход освежает, и его идеи имеют смысл не только для современного общества, но и для детей и молодежи, о которых мы заботимся.

NEW 2021 — ПАКЕТ РЕСУРСОВ ПО ВОПРОСАМ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

Пакет ресурсов по вопросам взаимоотношений был настроен преподавателями Института Нойфельда и ведущими фасилитаторами, чтобы помочь вам глубже понять материал, представленный в записи Relationship Matters путем предоставления историй и примеры, вопросы для размышления и многое другое.

Чтобы запросить копию пакета ресурсов по вопросам взаимоотношений, просто заполните форму на нашем веб-сайте через страницу запросов, и мы отправим ее вам по электронной почте.

Ключи к благополучию детей и молодежи

Описание выступления доктора Нойфельда в парламенте Европейского Союза в Брюсселе

Тема: Какие опыты необходимы для развития человеческий потенциал и как мы можем предоставить этот опыт нашим детям? ДокторНойфельд по-новому взглянул на этот вопрос, используя последние достижения науки о развитии. При этом он обсуждает роль настоящей игры, глубокого отдыха, нежных чувств и правильных отношений в воспитании наших детей, чтобы они стали такими, какими они должны быть.

Скачать PDF

Корни привязанности

Шесть этапов взаимоотношений

Открытый 1,5-часовой записанный веб-семинар

ну почему это развитие так необходимо.Последствия серьезны не только для будущего формирования полноценных интимных отношений, но и более непосредственно в том, как на ребенка влияет семья, а также детский сад, школа и цифровой мир. Работа всей жизни доктора Нойфельда заключалась в том, чтобы собрать воедино кусочки пазла привязанности. Его шестиступенчатая модель развития привязанности не только открыла новые горизонты в теории привязанности, но и представляет собой практическую рабочую модель, которую родители и учителя могут использовать для создания условий, необходимых для воспитания детей в сегодняшнем фрагментированном мире.

Тема: Несмотря на то, что современное общество не отражает этого, растет осознание того, что привязанность является как нашей первостепенной потребностью, так и контекстом, в котором должны расти дети. Однако многих людей до сих пор удивляет то, что дети не рождаются со способностью к отношениям — ее нужно развивать. Более того, хотя это развитие может быть спонтанным, оно не является неизбежным. К сожалению, слишком многие дети не могут вырасти из-за поверхностных способов достижения контакта и близости, и по какой-то причине это число, кажется, растет.

Смотрите на YouTube

Подготовка к материнству: у вас больше возможностей, чем вы думаете

1,25-часовой записанный семинар Десятой ежегодной конференции Neufeld в Ванкувере.

Хотя этот разговор был адресован будущим мамам, материал применим ко всем родителям.

Тема: Как лучше всего подготовиться к нашей самой важной задаче — воспитанию ребенка? То, что слишком часто теряется в срочности момента, а также в потоке сегодняшних подробностей, заключается в том, в чем заключается суть проблемы — в переходе ребенка из физического чрева в матку привязанности, где может продолжаться здоровое развитие.Нет ничего важнее, чем нужно помнить. На этой сессии конференции доктор Нойфельд поможет будущим родителям подготовиться к тому, чтобы стать ОТВЕТОМ, которого будет искать их ребенок.

Смотреть на YouTube

Наука об эмоциях — модель развития Гордона Нойфельда

The Science of Emotion
Впервые напечатано в журнале The Natural Parent Magazine

Я только что провел пять очень насыщенных дней, слушая лекцию доктора Голдона Нойфельда в Доме для родителей в Окленде на темы науки об эмоциях, агрессии, издевательствах, дисциплине без наказания, альфа-детях, тревоге, проблемах воспитания детей в семье. цифровой мир и многое другое.Всем больших тем!

Доктор Нойфельд является одним из лидеров смены парадигмы от бихевиористских подходов к подходам, основанным на привязанности и отношениях, в воспитании детей, обучении, психологии и терапии. Его работа особенно обращена к родителям и специалистам, которые в глубине души знают, что качество любви, заботы и отзывчивости в отношениях с опекуном ребенка лежит в основе здорового эмоционального и социального развития ребенка.

Я не могу утверждать, что хорошо представляю работу Гордона Нойфельда, и у меня есть конфликт, заключающийся в том, что я хочу поделиться с вами некоторыми из того, что я приобрел, в то же время осознавая многие ограничения, связанные с тем, чтобы делиться этим через мои собственное восприятие и интерпретации, а также ограниченность возможности лишь беглого взгляда на теории, которые он десятилетиями разрабатывал и вырабатывал.Тем не менее, если кое-что из того, что я разделяю, перекликается с вашими собственными убеждениями и ценностями, знайте, что есть чему поучиться как из его книги «Держись за своих детей», которую он написал в соавторстве с доктором Габором Мэйтом, так и из щедрой книги. публикация его выступлений на YouTube.

Конечная задача эмоций — «вырастить ребенка». Один из основных принципов модели развития доктора Нойфельда, основанной на привязанности, заключается в том, что здоровое эмоциональное равновесие является результатом выражения эмоций, а не разума или восприятия.Он предостерегает от того, чтобы говорить детям «успокойся», «прекратить», «будь храбрым» и других сообщений, которые мешают ребенку выражать свое мнение. Некоторые из последствий препятствованного самовыражения — это смещенное выражение (включая агрессию), сглаженный аффект (депрессия) и неспособность адаптироваться к жизненным обстоятельствам. Он описывает, что разлука является величайшим источником тревоги и разочарования для детей, и что самая насущная проблема, которую должен решить эмоциональный мозг, — это разлука с теми, к кому ребенок привязан.Он советует избегать или сокращать ненужное разделение, чтобы снять давление с лимбической системы, а также выяснить, как оставаться рядом, когда разделены, и как «соединить мосты между тем, что может разделить».

Как и все люди, мой разум был занят сравнением с моими собственными убеждениями. Большинство его концепций были очень знакомы, но его язык сильно отличался, поэтому я работал, чтобы интерпретировать его сообщения на моем родном языке и в моих собственных системах отсчета. Для меня преодоление того, что могло разделять, говорило о важности того, чтобы родитель поддерживал связь со своим ребенком на протяжении повседневных жизненных проблем, таких как родитель и ребенок, испытывающие противоречивые желания и потребности, имеющие очень разное восприятие времени, управление конфликтами, связанными с дисциплиной, физические разлуки и эмоциональные разрывы.Как родитель может показать своему ребенку, что отношения важнее его действий, что их по-прежнему любят, о них заботятся и по-настоящему держат в хорошем свете, несмотря на все это? Он советует рассказать своему ребенку; «Я с нетерпением жду ужина с вами сегодня вечером» или «завтрака с вами утром» и, конечно же, радужных улыбок; «Собирать глаза». Он рекомендует выражать сожаление после эмоциональных разрывов, но при этом не просить у ребенка прощения, так как это ложится на плечи ребенка заново.

Мне было очень приятно, что многое из того, о чем он говорил, подтвердило то, во что я так твердо верю и что видел доказательства в моей собственной семейной жизни, а также в моей работе со многими родителями. Я могла связать очень многое из того, чем он поделился, с другими тренингами и исследованиями, которые я проводил, в частности, с Aware Parenting Алеты Солтер. Многие модели, которым я преподавал на моем тренинге по психосинтезу, многие перекликаются с тренингом «Сердце к сердцу» с Робином Грилем и моим изучением науки о привязанности в целом.Это захватывающее время, когда так много философий из разных дисциплин объединяются, чтобы предоставить такой сильный аргумент, что сила и теплота связи родитель-ребенок, свободная от разъединения, вызванного наказаниями, создают наиболее благоприятную среду для роста ребенка и разработка.

Функция охранной сигнализации — поднять ребенка на осторожность . Доктор Нойфельд говорит о том, что способность ребенка чувствовать и выражать свои эмоции (поскольку родители ценят и поддерживают это выражение) позволяет им сохранять и реализовывать свои здоровые естественные инстинкты.Например, важная функция проявляется, когда эмоции ребенка побуждают его насторожиться при столкновении с тревогой. Ребенок, который чувствует и может выразить свою тревогу и страх, гораздо лучше подготовлен к тому, чтобы предпринять необходимые действия, чтобы обезопасить себя. Он описывает пример трехлетнего ребенка, который хочет подняться на все и вся, который затем взбирается на вершину определенной скалы, затем смотрит вниз, колеблется и говорит своему дедушке, что он напуган, поэтому он отступает и находит другой объект, чтобы лазать, это правильный риск по сравнению с безопасным для него преимуществом.

Понимание несовершеннолетних правонарушителей . Он поделился многими мыслями о проблемных подростках, с которыми он работал в тюрьмах (в своей роли психолога), которые были сильно защищены от своих уязвимых чувств. Он описал, как эти подростки и молодые люди не могли выразить, что они напуганы, обеспокоены или грустны, что они, к сожалению, «потеряли слезы», как описал это Гордон. Скорее всего, они никогда не развивали словарный запас чувств, но испытали «больше ран, чем они могли вынести».Сканирование мозга показывает, что префронтальная кора у многих из этих молодых людей по размеру аналогична таковой у четырехлетних детей, что отражает задержку их эмоционального развития. Но лекарство заключается не в наказаниях или рассуждениях, а в эмоциональной безопасности в привязанных отношениях, только с такой поддержкой ребенок, подросток или взрослый может научиться смело чувствовать и выражать свои более уязвимые чувства. Еще раз процитирую доктора Нойфельда; «хулиган, который действительно находит свои слезы, больше не будет хулиганом».

Когда ребенок не боится .Доктор Нойфельд описывает, как родители могут «перегрузить систему сигнализации», слишком сильно напугав своего ребенка. У всех родителей бывают моменты, когда они повышают голос, чтобы предупредить своего ребенка, когда он сталкивается с опасностью, но многие родители слишком громко повышают голос, посылая (особенно более чувствительного ребенка) тревогу. Инстинктивная система сигнализации ребенка может перейти в оборону, что приведет к отключению, которое выглядит как вызов. Это также может произойти из-за чрезмерного воздействия насилия (на экране или в реальной жизни), которое ребенок не может осознать.Ребенок может потерять связь, чувствуя осторожность, которая держит его в безопасности. Когда это происходит, детские страхи и тревоги уходят в подполье, но часто проявляются в виде иррациональных страхов, компульсивного или чрезмерно контролирующего поведения или рискованного поведения, связанного с поиском адреналина. Отключение системы сигнализации может привести к неспособности распознавать сигналы опасности или к отсутствию приглашения от других. Тем не менее, когда система сигнализации работает должным образом, ребенок лучше подготовлен к тому, чтобы распознавать опасности в школе или других местах и ​​избегать людей и мест, представляющих повышенную опасность.Когда родители не могут заставить своего ребенка проявлять осторожность, они склонны кричать больше, усугубляя проблему, вместо того, чтобы отдавать приоритет общению и «собирать глаза» перед тем, как начать общение.

Слезы тщетности. Он особенно сильно акцентировал внимание на той важной роли, которую плачущие «слезы тщетности» играют в развитии эмоциональной адаптации ребенка. Эмоциональная адаптация медленно развивается с возрастом по мере роста префронтальной коры и начала совместной работы правого и левого полушарий.Тем не менее, это развитие может быть в значительной степени поддержано или затруднено в зависимости от того, может ли родитель позволить ребенку выразить весь спектр своих чувств, может ли он помочь ребенку научиться называть эти чувства и поддержать его плакать, когда он сталкивается с жизненными разочарованиями и ограничениями. будь то отказ от шоколада или потеря любимого человека. По мере роста префронтальной коры головного мозга ребенка и улучшения его эмоциональной адаптации они могут начать лучше справляться с конфликтующими эмоциями и побуждениями в возрасте от пяти до семи лет (или немного позже для более интенсивного ребенка).Способность считать, что они хотят ударить или причинить боль, как средство выхода из своего разочарования, но также и уверенность в том, что это повредит другому человеку, дает импульсный контроль, считая, что они застенчивы или нервничают, но желание рискнуть ведет к смелости, желанию немедленное удовлетворение, но уверенность в том, что родители заботятся о них, когда они говорят «нет», ведет к усилению терпения.

«Игра — первое и главное решение проблемы эмоций». Мне было очень приятно услышать, как Гордон Нойфельд с большим энтузиазмом говорил о роли игры в развитии ребенка, особенно о роли свободной игры, творческой игры, игры ради игры.Он описывает, как игра обеспечивает передний край развития, на котором запускаются процессы психологического созревания. По его словам, игра — это то место, где условия наиболее благоприятны для истинного обучения, где наиболее вероятно проявление творческих способностей, где «пробное я» ребенка может безопасно проявиться и где запрограммированы сети решения проблем мозга. Это тема, которая мне очень близка.

Один из семинаров, который мне нравится проводить, — «Терапевтическая игра», особенно когда я работаю с группами учителей раннего детства.Я часто призываю учителей позволить своему воображению вести их к тому, чтобы представить себя ребенком в условиях раннего детства, каждый учитель выбрал быть определенным ребенком с определенными способностями и проблемами, а затем мы играем в игру, которая затрагивает интриги, предвкушение, чтение подсказки и попытки выяснить, кто в безопасности, а кто нет. Это простое занятие предлагает отличное понимание сложности социальных взаимодействий для детей и роли игры в обеспечении безопасного выхода для выражения эмоций, когда они кричат, смеются, бегают, испытывают разрыв и связь, трепет и решимость.Я вхожу в комитет и являюсь ведущим проводимой два раза в год конференции по естественному просвещению для учителей дошкольного возраста, полностью проводимой на открытом воздухе в Фангареи, «Природные явления». Послания Гордона о необходимости предоставления детям возможностей для игр, в том числе о том, насколько цифровые устройства заменяют настоящую игру, во многом перекликались с некоторыми лидерами в области возвращения детей к природе и игрового обучения, которые выступали на конференции. лет, такие люди, как Ричард Лув, автор «Последнего ребенка в лесу».

В моем детстве было много аспектов, которые скорее подорвали, чем улучшили, эмоциональное и психологическое здоровье. Тем не менее, защитным фактором для меня, который помогал мне сохранять силу духа и разума, определенно было время, проведенное в играх с братьями и сестрами, и особенно свободная игра на природе. Я был нежно привязан к полям и деревьям на нашей ферме площадью 180 акров, я вспоминаю волнение, когда я возвращался к тому пруду на соседнем поле, чтобы с трепетом наблюдать, как головастик превратился в лягушку, рождение детенышей животных.В любое время года есть свои дары: собирать ежевику вдоль канавы, приносить домой нарциссы и примулы, чтобы расставить их в маленьких вазочках, навещать старую миссис Дойл, нашу соседку, чтобы набрать воды из ее колодца, или ревень из ее сада, чтобы моя мама испекла крошку из ревеня. Мне так нравились мои любимые деревья в лесу, запах камней в прохладной реке, мягкость мха, игры в сеновале, столько счастливых воспоминаний, связанных с игрой в детстве.

Дети, как растения, растут к свету. Мои многочисленные положительные воспоминания об играх и исследованиях на природе, многие из которых разделяются с моими восемью братьями и сестрами, выделяются, как лотосы в детстве, которое было очень мутным и темным во многих других отношениях. Эти воспоминания — драгоценное напоминание об очень мощных инстинктах исцеления и защиты, с которыми рождается ребенок.

Что такое воспитание привязанности и как вы это делаете правильно?

Когда вы слышите слова «привязанность к родителям», вы, вероятно, представляете мам и пап, «одетых» в своих младенцев в слинги, или малышей, спящих в кроватях своих родителей.И хотя это определенно компоненты привязанности к родителям, они — лишь часть общей картины.

Примерно 100 лет назад родители не особо задумывались о том, какую теорию воспитания они использовали. Матери обычно носили своих младенцев на руках или прижимали их к телу полосками ткани; родители спали со своими младенцами рядом с ними, а младенцев кормили грудью, когда они хотели.

Но в конце 1800-х — начале 1900-х годов стал популярен более «научный» подход к воспитанию детей.Врачи, такие как американский психолог Джон Ватсон, предостерегали от балования детей, настаивали на строгом графике и советовали родителям свести к минимуму контакты с младенцами. Отчасти это произошло потому, что теперь люди знали, что микробы вызывают болезни, и верили, что меньшее количество контактов между людьми поможет остановить распространение болезни.

Только в 1950-х годах британский психиатр Джон Боулби указал на связь между здоровыми отношениями между родителями и детьми и здоровым развитием. Он был первым, кто использовал термин «привязанность» для обозначения постоянных, надежных и позитивных отношений между ребенком и матерью (Боулби сосредоточился на матерях, но текущие исследования подтвердили, что дети могут быть привязаны к любому надежному опекуну).Он утверждал, что это жизненно важно для выживания ребенка, так же как еда и сон. Но его исследование также показало, что надежная привязанность в младенчестве и раннем детстве в конечном итоге позволяет людям стать независимыми и сформировать хорошие отношения с другими.

Привязанность обычно является естественным побочным продуктом воспитания детей: детский плач; родитель инстинктивно берет ее на руки и успокаивает; ребенок чувствует заботу и утешение. Но иногда связи рвутся. Например, чувствительный ребенок с высокими потребностями может расстроить родителей, которые не могут понять, почему он плачет, и стать все менее и менее отзывчивым.Или родитель может заболеть, и ему нужно будет лечь в больницу, разлучая ее с ребенком на длительное время, ослабляя связь между ними. Когда привязанности хронически нарушены или ненадежны, дети могут страдать от тревоги или депрессии и могут иметь проблемы в отношениях, которые сохраняются на протяжении всей их жизни.

С тех пор, как вышла работа Боулби, некоторые эксперты утверждали, что такие методы воспитания, как кормление ребенка по расписанию (а не по требованию) и удержание его в детском кресле или манеже, как правило, уменьшают привязанность, а не поощряют ее.В 1987 году американский педиатр Уильям Сирс опубликовал книгу Creative Parenting , в которой он предположил, что эти тенденции, а также обучение ребенка засыпанию в одиночестве или использование крикливых подходов ко сну иногда могут угрожать привязанности. Чтобы помочь родителям, которые хотели попробовать другой подход, он составил B-список «инструментов привязанности».

Навесные инструменты

1. Связь между родами (родители, физически соединяющиеся с ребенком сразу после рождения)
2.Грудное вскармливание
3. Ношение ребенка (с помощью слинга или мягкой переноски; см. Безопасность слинга)
4. Постельное белье (сон) рядом с ребенком
5. Вера в язык плача ребенка
6. Остерегайтесь «детских тренеров» (авторы, инструкторы) или эксперты, которые рекомендуют определенные графики или режимы кормления, сна и т. д., не зная лично вашего ребенка или членов семьи)
7. Баланс — удовлетворение потребностей взрослых и детей

Цель этих семи B — помочь родителям и младенцам оставаться рядом круглосуточно и побудить родителей быть чуткими к детям.Sears подчеркивает, что они предназначены как инструменты, а не как жесткие правила, и, конечно же, не все инструменты работают для всех. С этим согласна Джуди Арналл, президент Канадской ассоциации родителей и детей. Она говорит, что иногда легче определить родительскую привязанность по тому, что не делают его последователи. «Как правило, речь идет о том, чтобы не применять никаких физических наказаний, таких как шлепки, не тренировать сон или оставлять ребенка« плакать »по ночам, не следует жесткому графику, не игнорировать ребенка, когда он плачет», — говорит она.

Многие люди думают, что совместный сон является неотъемлемой частью родительской привязанности, но Арналл отмечает, что «действительно важная часть — это реагировать на ребенка, который просыпается ночью», и это не обязательно означает совместный сон. «Совместный сон — это просто подход, который облегчает жизнь некоторым родителям», — говорит Арналл. Грудное вскармливание также считается желательным, но матери, кормящие своих детей из бутылочки, также могут принять философию привязанности к родителям.

В списке критериев, разработанном организацией Attachment Parenting International (или API, зонтичной группой, к которой принадлежит Канадская ассоциация «Attachment Parenting»), используются формулировки, которые оставляют родителям место для интерпретации, такие как «ответьте [своему ребенку] деликатно» и «используйте заботу о ребенке». трогать.API также учитывает тот факт, что дети иногда разлучены с родителями, и рекомендует родителям «оказывать последовательную и любящую заботу», находя поставщика дневного ухода или няню, которые будут реагировать на ребенка так же, как и родители. Арналл также подчеркивает принцип API о стремлении родителей к равновесию в личной и семейной жизни. «Критики родительской привязанности говорят, что мы подрываем потребности родителей в потребности детей», — говорит Арналл. «Дело не в этом.Младенцам нужны счастливые родители ».

У воспитания привязанности есть свои критики. New York Times Обозреватель Джудит Уорнер говорит, что такой подход ведет к «культуре тотального материнства», вызывая беспокойство у женщин, которые считают, что они не живут согласно определенным идеалам. Она также видит негативные последствия для пар и утверждала в своей колонке на День святого Валентина 2005 года: «С повсеместным признанием« родительской привязанности »- семейных кроватей, длительного грудного вскармливания и всего остального — физические границы между родителями и детьми стерлись. .Брачный роман иссяк ».

Плюс, говорит Джоан Грусек, профессор психологии Университета Торонто, «привязанность к родителям может быть негативной, если попытки следовать« правилам »приводят к негодованию со стороны родителей. Это негодование не может не перекинуться на отношения между родителями и детьми ».

Ванкуверский психолог Гордон Нойфельд, соавтор книги Держись за своих детей , пытается помочь родителям увидеть более широкую картину. «Многие люди сводят понятие привязанности к потребности маленького ребенка в физическом контакте или к стратегиям удержания детей рядом», — говорит он.«Но привязанность означает потребность в контакте и соединении — и соответствующее стремление к близости». Термин «стремление к близости» — это то, что использовал Боулби, и он просто относится к желанию быть ближе к человеку, к которому вы привязаны. У младенцев и маленьких детей это часто означает желание физического контакта, но по мере взросления дети могут стремиться к близости с родителем способами, которые не обязательно включают в себя руки или прикосновения.

С точки зрения Нойфельда, родителям не нужно беспокоиться о правилах и инструментах: речь идет об отношениях.«Родители тысячелетиями практиковали привязанность, даже не зная об этом, не имея для этого никаких слов, в сотнях различных культур и тысячами различных способов», — говорит он. Однако Нойфельд не отвергает компоненты родительской привязанности. «Эти способы взаимодействия с младенцем следует практиковать гораздо шире, чем они есть», — говорит он. «Они должны быть нормальными в нашем обществе. Но они не являются ни необходимыми, ни достаточными для возникновения здоровой привязанности ».

Стропа предохранительная

В марте прошлого года, после сообщений о трех младенческих смертях, Канада и США выпустили предупреждения о стропах и мягких переносках.

«Любую переноску можно использовать небезопасно», — говорит Мария Блуа, врач из Техаса и автор книги Ношение для младенцев: преимущества и красота этой древней традиции . «Это не означает, что ношение ребенка небезопасно. Нам нужны исследования по лучшему позиционированию для младенцев и лучшие дизайны, чтобы продвигать это позиционирование ». А пока Блуа предлагает следующие рекомендации:

• Младенец должен находиться в вертикальном положении, не прижимаясь подбородком к груди.
• Его лицо всегда должно быть видно, а не скрыто тканью перевязи или переноски.
• Рот и нос ребенка должны быть чистыми, а не прижиматься к телу родителей или переноске.
• Голова и шея ребенка должны быть на одной линии.

Для получения дополнительной информации и фотографий безопасного размещения посетите веб-сайт Министерства здравоохранения Канады, hc-sc.gc.ca. Нажмите «Справочные материалы», «Предупреждения и отзывы», перейдите к разделу «Список от А до Я по темам», а затем выполните поиск в разделе «Безопасность детей».

Ограничители навесного оборудования

Нойфельд говорит, что поведение, которое может привести к проблемам с привязанностью, мало связано со сном отдельно от ребенка или с использованием коляски вместо переноски.Наиболее частые ошибки, которые он видит:

• Позволить ребенку взять на себя ведущую роль в отношениях, особенно в раннем детстве (например, когда родитель всегда спрашивает, что ребенок хочет для еды, и становится поваром быстрого приготовления, чтобы удовлетворить эти потребности). Это вызывает у детей неуверенность, говорит Нойфельд, и они могут стать требовательными, контролирующими и тревожными.

• Использование разлуки или угрозы разлучения для управления поведением ребенка. Нойфельд не согласен с использованием тайм-аутов.«Когда дети вели себя не так, как мы, еще важнее донести мысль о том, что ничто не может отделить их от нашей любви».

• Недостаточно времени, чтобы «свести» детей с другими взрослыми, которые будут о них заботиться. Нойфельд рекомендует быть рядом, когда ваш ребенок впервые проводит время с сиделкой. Для некоторых это может означать пару посещений перед тем, как уйти с новым человеком; для других будет достаточно получаса вместе.

Шесть способов сохранить привязанность при посещении детского сада

Вопрос о том, как заботиться о детях, делая карьеру, стоит у нас на протяжении многих десятилетий.Мы знаем, что предпочитают родители: 76% канадцев считают, что детям до шести лет лучше всего находиться дома хотя бы с одним из родителей. Если родители не могут быть дома, они предпочитают варианты, наиболее близкие к домашней обстановке, начиная с родственников, затем в детский сад по соседству, а затем следуют другие мероприятия. Последний выбор для их детей — дневной уход в центрах. ¹

Тем не менее, проблема остается, независимо от того, какую форму ухода мы должны использовать, будь то родственники, небольшие детские сады по соседству, няня, члены семьи или уход на базе центра.Как нам успешно развивать и поддерживать хорошую привязанность к маленьким детям? Что вообще значит хорошая привязанность? В этой статье предлагаются ответы на эти вопросы.

ЧТО ТАКОЕ ПРИЛОЖЕНИЕ?

В Уход за детьми сегодня: все должно быть правильно , Пенелопа Лич, британский психолог, говорит, что матери обычно являются первыми «фигурами привязанности» из-за биологии, но не обязательно единственными потенциальными опекунами. «Матери не обязательно быть с младенцем каждое мгновение, чтобы любить ее… Младенцы могут формировать привязанности к отцам (и другим любящим опекунам), которые не являются вторичными по сравнению с привязанностями к матери, а отличаются от них», — объясняет Лич. ²

Джон Боулби, британский психиатр и основоположник теории привязанности, вместе с Мэри Эйнсворт, американским психологом, подчеркнули важность первой связи младенца и матери в исторических исследованиях в Attachment and Loss ³ . Он обнаружил, что предпосылкой для успешного обучения является безопасный, надежный и стабильный дом с эмпатической и заботливой средой.

Когда мы не удовлетворяем потребности детей в привязанности, результатом является неблагоприятное поведение.Как школьный социальный работник и педагог для родителей в течение двадцати лет, работая с детьми от детского сада до 12 класса и их семьями, я видел много умных детей, которые плохо себя чувствовали из-за поведенческих, эмоциональных и психологических проблем.

Психолог развития Гордон Нойфельд определяет, каким должен быть порядок приоритетов для родителей: сначала стремиться к хорошей привязанности к детям, затем к созреванию (в контексте прочной привязанности) и только потом к социализации. ⁴ В первую очередь ответственность за установление и поддержание хороших отношений с ребенком всегда лежит на взрослом, независимо от того, кто заботится о ребенке в течение дня.

ПРОБЛЕМА СВОЕЙ ОРИЕНТАЦИИ

Когда дети зависят от своих сверстников в плане родительского руководства и руководства, авторы книги Держитесь за своих детей: почему родители должны иметь большее значение, чем сверстники , Drs. Габор Мате и Гордон Нойфельд называют это взаимной ориентацией. «Главная и самая разрушительная из соперничающих привязанностей, подрывающих родительский авторитет и родительскую любовь, — это растущая связь наших детей со сверстниками. [] Расстройство, затрагивающее поколения маленьких детей и подростков, которые сейчас стремятся к взрослой жизни, коренится в утраченной ориентации детей на заботливых взрослых в их жизни », — пишут доктора.Мате и Нойфельд. Незрелые воспитывают незрелых. ⁵

Дети, как и детеныши многих других видов, обладают врожденным инстинктом ориентирования и ориентируются на взрослых. Дети не могут вынести ориентационную пустоту. ⁶ «Ориентация, стремление сориентироваться и познакомиться с окружающим миром — это фундаментальный человеческий инстинкт и потребность. Дезориентация — один из наименее терпимых из всех психологических переживаний. Привязанность и ориентация неразрывно связаны », — пишут ⁷ Нойфельд и Мате.

То, как родители в настоящее время пользуются услугами детского сада, показывает, как мы невольно «поддерживаем конкуренцию» за привязанность взрослых. Сегодня миллионы детей во всем мире проводят часть, если не большую часть своего бодрствования, вне дома. Исследования показывают, что у детей уровень гормона стресса кортизола повышается в детском саду, что указывает на повышенный уровень стресса, поскольку нормальный уровень кортизола достигает пика утром, а затем снижается. ⁸ Другие исследования связывают нематериальную заботу в первый год жизни с повышенной агрессивностью, доходящей даже до восьмого дня рождения ребенка. ⁹

Это действительно то, чему Гордон Нойфельд стал свидетелем. Он говорит, что дети падают между щелями, проявляя негативное поведение, например, противодействие — инстинктивное сопротивление, которое мы все вынуждены делать. ¹⁰ «Чем больше они были в детском саду, тем больше у этих детей проявлялась противодействие, на что указывалось в спорах, хитрости, ответных разговорах с персоналом и неспособности следовать указаниям. На их повышенное разочарование указывают истерики, драки, удары, жестокость по отношению к другим и разрушение их собственных вещей », — пишет Нойфельд. ¹¹ Они также проявляли несоответствующее поведение, такое как хвастовство, непрекращающиеся разговоры и привлечение внимания. «Если смотреть сквозь призму привязанности, результаты… как нельзя более ясно указывают на риск того, что наша молодежь станет ориентированной на сверстников в наших детских садах и дошкольных учреждениях» ¹² (курсив мой).

Мне кажется, что за последние десятилетия родительство изменилось. Дети кажутся более вызывающими, неуважительными и отстраненными до такой степени, что это стало нормой.Например, у одного очень вербального подростка, которого я видел как социального работника, было много таких симптомов. Этот ребенок посещал два разных детских сада на полдня, и его ежедневно возили школьным автобусом, создавая хаотичный день «эмоциональной перегрузки». ¹³ Этот дошкольник имел дело с огромными изменениями окружающей среды, разными взрослыми и детьми с раннего утра до обеда, а затем ложился спать. Во время наших «бесед» он жаловался на то, что он чувствует из-за того, что так долго был вдали от дома и «не виделся с мамой».»

« Ты рассказывал маме, что чувствуешь? »

«Ей плевать!» — выпалил он.

«Как вы думаете, почему ей все равно?»

«Потому что, — сказал он с беспомощной покорностью, — ничего не меняется».

На встрече с родителями я предложила сократить посещаемость до одного детского сада на полдня. Я сообщил, что это больше, чем он может вынести на данном этапе своего развития, но его отец закатил глаза, глядя на жену, и все изменения не изменились. Так случилось, что через месяц его мать потеряла работу.Она изменила его расписание, чтобы посещать детский сад только утром в полдня, чтобы проводить больше времени дома с ней. В течение трех месяцев симптомы исчезли без лекарств или профессионального вмешательства.

ШЕСТЬ ИДЕЙ ДЛЯ РАЗВИТИЯ ХОРОШЕЙ ПРИВЯЗАННОСТИ НЕЗАВИСИМО ОТ ВИДА УХОДА

Потеря работы вряд ли является идеальным решением проблемы расстройства привязанности у детей. Напротив, родители, ухаживающие за детьми, бабушки и дедушки, няни и работники детских садов, должны стремиться к одной и той же общей цели, которая поощряет привязанность ребенка к любящим и стабильным взрослым образцам для подражания.

Чтобы развить и поддерживать привязанность к альтернативным взрослым опекунам, Нойфельд предлагает воссоздать модель деревни привязанности из предыдущих поколений. Вот шесть практических советов, как построить свою собственную деревню привязанности:

ONE В качестве первого метода развития хорошей привязанности между родителями и детьми Нойфельд советует родителям укреплять связи между семьей, друзьями и другими надежными и ответственными взрослыми. Это расширяет круг позитивных взрослых людей, которые заботятся о жизни вашего ребенка.Развитие социальных отношений в знакомой обстановке, например в районе, позволяет детям чувствовать себя как дома, но не дома. ¹⁴

ДВА Создайте доверительные отношения с опекуном. Независимо от того, какой вид ухода за детьми вы используете, проводите время с воспитателем, демонстрируя своему ребенку, что вы доверяете воспитателю. Когда ребенок видит, как у его или ее родителя хорошие отношения с опекуном, ребенок учится доверять опекуну.

THREE Убедитесь, что лицо, осуществляющее уход, не забывает о принципах привязанности.Воспитатель должен целенаправленно приглашать ребенка в пространство. Нойфельд вспоминает, как учитель первого класса приветствовал его с огромным эффектом. Он называет это «сбором» наших детей, что является частью приглашения их к отношениям с вами. «После того, как моя мать поместила меня в дверях моего первого класса, и прежде чем я успел отвлечься на другого ребенка, эта чудесная улыбающаяся женщина скользнула через комнату и очень дружелюбно встретила меня, поприветствовав меня. имя, сказав мне, как она рада, что я был в ее классе, и заверив меня, какой хороший год у нас будет.Я уверен, что ей потребовалось совсем немного времени, чтобы забрать меня. После этого я был полностью ее и невосприимчивым к другим привязанностям. Они мне не нужны; Меня уже взяли », — описывает он. ¹⁵

ЧЕТЫРЕ Поймите, что привязанности к разным взрослым не конкурируют, а взаимодействуют. И взрослым, и детям важно понимать, что усиление привязанности к другому взрослому не обязательно означает уменьшение привязанности к родителю. Опекун может сказать хорошие вещи о родителях, и родитель может также дополнить опекуна.«Наша работа состоит в том, чтобы обеспечить постоянное прикрытие ребенка рабочим приспособлением вместе со взрослым, и что мы действуем как команда реле привязанности. Мы должны убедиться, что успешно передали эстафету привязанности, прежде чем отпустить ». ¹⁶

FIVE Притормози утренний распорядок, чтобы не выгонять маленьких детей за дверь. Гордон Нойфельд пишет о том, как важно было проснуться десятью минутами раньше со своими собственными детьми: «Мы назначили два удобных стула в нашем кабинете стульями для разминки.Сразу после того, как мальчики проснулись, мы с женой Джой положили их к себе на колени, держали, играли и шутили с ними, пока глаза не были задействованы, улыбки не стали появляться, а кивки сработали. После этого все пошло гораздо более гладко. Вставать на десять минут раньше, чтобы начать день с этого ритуала собирательства, стоило вложений, вместо того, чтобы сразу переходить к высокому воспитанию ». ¹⁷

SIX Предоставление вашему ребенку медальона или другого сувенира с вашим изображением на нем, чтобы он мог смотреть на него, напоминает ребенку о родительской любви даже в разлуке.Есть и другие способы поддерживать эту связь, например небольшие заметки или телефонный звонок в течение дня. Последнее может оказаться невозможным для занятых лиц, осуществляющих уход. Однако идеалы важны совершенно независимо от того, что возможно в созданных нами системах ухода. Также полезно, если родители могут рассказывать своим детям как можно больше о своей работе. Это то, что мы делаем с любимыми взрослыми, и детям может быть полезно понимание (насколько это реалистично) трудовой деятельности родителей.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наша задача, более чем когда-либо, состоит в том, чтобы заботиться о наших детях, особенно когда они очень маленькие. К счастью, у родителей природа на их стороне, потому что в конце концов дети хотят быть с ними и хотят на них равняться. В недавнем выступлении на Ted Talk д-р Гордон Нойфельд говорит, что «дети в первые четыре года жизни неформально узнают больше, чем все их формальное образование вместе взятое». ¹⁸ Именно в контексте воспитания отношений (привязанностей) дети реализуют свой учебный потенциал.Воспитание взрослой ориентации и привязанности к заслуживающим доверия зрелым взрослым гораздо важнее, чем думает большинство родителей и опекунов. Это значение возрастает, когда вы не можете обеспечить желаемую заботу о ребенке. Хорошая новость заключается в том, что мы все можем работать над улучшением привязанности и ориентацией на взрослых, независимо от ситуации с уходом.

ОБ АВТОРЕ

Либби Саймон, MSW, работала в службах защиты детей в течение нескольких лет до того, как пришла в Детскую консультационную клинику в Виннипеге в качестве школьного социального работника в течение 20 лет.Как писатель-фрилансер, она писала в Канаде и США в различных периодических изданиях, таких как Canadian Living, Winnipeg Free Press и OISE.

СНОСКИ

Понимание привязанности ребенка к родителю и ее значения для раннего образования и запугивания

Чувство благополучия детей и их способность хорошо относиться к другим в значительной степени зависит от их чувства привязанности к своим родителям.Привязанность имеет важные последствия не только для родителей, но и для педагогов, поскольку проблемы с привязанностью играют большую роль в готовности ребенка учиться и хорошо функционировать в детском саду или в классе и лежат в основе многих проблем с дисциплиной в классе. .

В интервью, записанном на видео в ходе дискуссии с сотрудниками Института брака и семьи Канады, известный психолог развития из Ванкувера доктор Гордон Нойфельд объяснил важность здоровой привязанности у детей и объяснил, что может произойти в классе, когда эта привязанность идет наперекосяк.

Слушайте, как объясняет доктор Гордон Нойфельд :

что такое привязанность
как привязанность влияет на готовность ребенка к школе
как неидеальная привязанность может привести ребенка к запугиванию других

Следующий контент был первоначально опубликован на Imfcanada.org:

Что такое вложение?

Родители могут слышать, как психологи говорят о «привязанности», но что это означает? Привязанность — это стремление к единению людей.Мы стремимся к эмоциональной близости, близости, любви, принадлежности к материи. Доктор Гордон Нойфельд объясняет:

Почему привязанность между родителями и детьми так важна?

Воспитание и обучение в наши дни кажутся сложнее. У нас никогда не было больше инструментов, книг и экспертов, но все это не в счет. Важно то, привязан ли ребенок к ответственным за него взрослым. Если да, то они более восприимчивы, обучаемы и о них легче заботиться. Доктор Гордон Нойфельд объясняет:

Показывает ли ваш ребенок здоровую привязанность?

Дети ищут чувство связи, близости, принадлежности, значимости.Если они не находят этого дома, они ищут его в другом месте. Они поглощены стремлением к близости, но это не приносит удовлетворения, поэтому отдыха нет. Доктор Гордон Нойфельд объясняет:

Как выглядит нездоровая привязанность?

Предупреждающие знаки, которые родители могут искать:

1. Ребенок теряет чувство связи с семьей, когда физически разлучен.
2. Ребенок, озабоченный контактом и близостью — сжимая, цепляясь, всегда преследуя его
3. Ребенок привязан не к тем людям — к тем, кто за них не отвечает, — и это мешает их привязанности к вам
4. Ребенок, неуверенный в своей привязанности к вам, демонстрирующий отсутствие доверия и близости

Доктор.Нойфельд о развитии ребенка

Лучше ли социализируются дети в детских садах?

Многие родители считают, что их дети будут лучше социализированы, если будут посещать детский сад, дошкольное учреждение или детский сад полного дня. Но, по словам доктора Нойфельда, эти дети становятся более общительными по неправильным причинам.

В каком возрасте ребенок должен пойти в школу?

Доктор Нойфельд указывает на «три показателя готовности к развитию, которые полностью меняют наше понимание того, когда отправлять ребенка в школу.«

Почему стремление к «раннему обучению» в государственной политике?

Доктор Нойфельд объясняет, что новые тенденции в образовании привели к серьезным исследованиям в области развития детей.

Доктор Нойфельд об издевательствах

Почему некоторые дети запугивают?

По словам доктора Нойфельда, когда ребенок чувствует себя уязвимым, он ожесточается перед собственными чувствами. Как только это происходит, их естественный инстинкт заботиться о других искажается и превращается в желание доминировать над ними.

Можно ли исправить хулигана?

Если хулиган проводит достаточно времени со взрослым, искренне заботящимся о нем — заботливым, но в то же время твердым, — его сердце начнет смягчаться. Когда это происходит, хулиган может даже яростно защищать других детей.

Знают ли родители, что их ребенок хулиган?

Хулиганы могут скрывать свое плохое поведение от взрослых. Но есть два знака, на которые следует обратить внимание:

.

1. Всегда ли они берут на себя ответственность, и последнее слово остается за ними?
2. Бегут ли они от обид? (Их «плевать» ни на что.)

Что школы должны делать с издевательствами?

Мы должны вернуть детей на орбиту вокруг взрослых, которые о них заботятся. Дети также должны нести некоторую ответственность за детей младшего возраста. Это создает естественную иерархию, так что дети не подменяют иерархию своих сверстников.

© 2013 Институт брака и семьи Канады. Все права защищены. Воспроизводится с разрешения из материалов, изначально опубликованных на Imfcanada.орг.

Если вам понравилась эта статья и вы хотите углубиться, у нас есть несколько полезных ресурсов ниже.

Бесплатная консультация по вопросам брака, воспитания детей и христианской жизни с доставкой прямо на ваш почтовый ящик

БЕРЕЖНОЕ РОДИТЕЛЬСТВО | purelypediatrics

Важно, чтобы родители знали мыслительные процессы выбранной ими педиатрической медицинской бригады, когда речь идет о воспитании детей, развитии ребенка и сне. К сожалению, это редко становится предметом обсуждения во время первых посещений педиатра.Мы хотели бы, чтобы наши семьи знали, что мы считаем, что процессы, ведомые младенцами, и теория привязанности наиболее точно определяют наши рекомендации, которые помогут нашим родителям во многих аспектах воспитания. Доктор Сью в настоящее время работает над сертификацией детского сна, которая помогает родителям понять фазы сна младенцев и фокусируется на отношениях между родителями и младенцами. Семьи часто слышат, как доктор Сью говорит им доверять своим инстинктам, и что, если это «кажется неправильным, то это не подходит вам и вашему ребенку».

Теория привязанности — это красивая, поддерживающая концепция взаимоотношений между детьми и их родителями. Эта теория была разработана доктором Джоном Боулби и расширена другими, такими как доктор Гордон Нойфельд. Эта теория объясняет важность привязанности между младенцами и опекунами. Он подчеркивает, что отзывчивые и чуткие воспитатели оптимизируют способность младенца формировать здоровые модели поведения, основанные на надежной привязанности к другому. Это приводит к оптимальному социальному и эмоциональному развитию детей и взрослых.

Если применить теорию привязанности к практике, это означает, что методы вскрикивания и разлучение могут отрицательно сказаться на младенцах в долгосрочной перспективе.