о чем она и для кого

Фотографии: Depositphotos / Иллюстрации: Юлия Замжицкая

Какие задачи решает детская литература сегодня? Чем современные книги принципиально отличаются от произведений прошлых лет? Ушла ли в небытие их «воспитательная функция»? Об этом мы поговорили с заведующей лабораторией социокультурных образовательных практик МГПУ, руководителем авторского научно-практического семинара «Детские книги в круге чтения взрослых» Екатериной Асоновой.

— Какие темы сегодня поднимают авторы детской литературы?

— Российский книжный рынок настолько огромен, что составить полный список очень трудно. Если дать общую характеристику, то тематика детской литературы не отличается от предыдущих периодов ее развития — это поддержка родителей в вопросах воспитания ребенка. Книги, благодаря которым малыш учится называть предметы окружающего его мира, эмоции и чувства, человеческие отношения. 

Так как мир меняется, про него можно бесконечно писать новые и новые книги для детей. Меняются не только техника или предметы быта, а правила человеческих отношений, наше представление о них, то есть то, что в школе принято называть «основной мыслью» и «тем, что хотел сказать автор».

Попробую выделить некоторые тренды развития новейшей детской литературы. 

Во-первых, это инклюзия. Не тема инвалидности или инаковости, а именно идея инклюзии — включенности самых разных людей в социальные отношения. Современные произведения на эту тему «предлагают» читателю новую модель поведения. Сегодня это не обязательная награда исцелением, как в «Цветике-семицветике», не исключительные способности и победа, как в «Гадком утенке», а принятие мира таким, какой он есть, как в повести Дж. Паласио «Чудо» (возможно, кто-то знает фильм по этому произведению). Тема инклюзии, на мой взгляд, касается не только инвалидности, но и социальных проблем неравенства, обделенности, помощи нуждающимся.

Во-вторых, это тема познания, причем новая научно-популярная литература старается отвечать на самые трудные детские вопросы: почему люди пукают? Как устроена власть? Что такое грудное вскармливание? Как сказать «нет»? И в этом нет «падения нравов» — это всего лишь стремление талантливых взрослых протянуть руку помощи другим взрослым: родителям, которым предстоит отвечать на вопросы детей.

Мы же понимаем, что вопросы о том, как устроено наше тело, у ребенка обязательно есть. И от ответов на эти вопросы — со смешками от друзей или спокойно и нейтрально от родителей — зависит отношение ребенка к своему здоровью. Научиться спокойно говорить о своих физиологических потребностях, называть правильно части тела — вот что нужно человеку, чтобы вовремя обратиться к врачу за помощью, не стыдиться своего тела, уметь с ним договариваться.

Это не значит, что перестали писать книги о технике, истории. Напротив, о них пишут: есть прекрасная книжка об истории телефона Натальи и Василия Волковых, совершенно удивительные графические исторические исследования Александры Литвиной и Анны Десницкой «История старой квартиры», «История метро» и «Транссиб».

Ольга Громова, Ольга Колпакова, Юлия Яковлева, Эдуард Веркин, Марина Аромштам и многие-многие другие российские авторы обращаются к теме истории нашей страны (и не только нашей), чтобы найти слова для рассказа о самых сложных событиях прошлого. А переводная литература дарит нам новые способы рассказывать об истории: через предметы повседневности, историю моды, очень конкретных общественных явлений. 

— Выполняют ли современные книги воспитательную функцию?

— Очевидно, что представления о том, как воспитывать детей, меняются. Но в чем-то они остаются неизменными, потому что в воспитании есть две составляющие. Первая — поддерживать ребенка и открывать ему мир вокруг, стараться создать для него безопасное пространство. Вторая — несколько циничная, но такова жизнь: чтобы выжить с ребенком, его нужно сделать «удобным», то есть научить правилам и дисциплине. 

Современные книги продолжают помогать взрослым воспитывать своих детей. Причем поддерживают любой баланс названных выше составляющих: кто-то считает, что безопасность — в ограждении от вредной информации, кто-то, напротив, предпочитает обо всем предупреждать и говорить открыто, но на специальном детском материале. Книги есть и для первых, и для вторых.  

Иными словами для детской литературы воспитательная функция — основная. Даже странное и кажущееся исключительно развлекательным при внимательном рассмотрении оказывается воспитательным, так как дает возможность ребенку узнать новое о себе и/или о мире, а взрослому — обсудить это с ребенком. 

Например, вы видите на прилавке книгу с «пугающим» названием «Капитан Подштанник». Почему туалетный юмор — это смешно? Что скрывается за смехом? Что такое «чувство неловкости»? И почему у книги столько положительных отзывов родителей, которые пишут о том, что после нее ребенок начал читать?

— Как вы относитесь к «повзрослению» детской литературы: «фекальному» юмору, разговорах о «многополости»?

— Смеяться над словом «какашка» — это как раз не про повзросление, а про признание чего-то детского. Я уже сказала выше, повторю и тут: снять запреты с физиологических тем в диалоге взрослого и ребенка важно для выстраивания доверительных отношений.  

Если взрослому не нужна для этого книга, то пусть расскажет о газах, анусе, половых органах сам. Но отказываться об этом говорить — это выводить тему «в подворотню». Смешные книги о неприятном или страшном — повод говорить с ребенком о смеховой культуре на очень простом и понятном материале из его личного опыта. 

— Где-нибудь за границей в детских книгах присутствуют темы патриотизма, национальной идеи, веры в ту или иную идеологию?

— Во всем мире издается много книг и иной печатной продукции о родном крае. Нет образования без такого рода материалов. Просто для кого-то патриотизм — это про танки и военные победы, а для других — про современных художников или экологию. Идеология — это про ценности. Что важнее, личность или коллектив? Общественное выше личного? Отношения в семье — это иерархия или доверительные отношения? 

Книги на гражданские темы, социальные — это идеология? А книги о трудных вопросах истории воспитывают патриотизм? Давайте договоримся о том, что любовь к родине может быть и в случае, когда признаются ошибки, приведшие к необратимым последствиям, когда видны несовершенства, которые хотелось бы исправить, когда ценно буквально все. Но может быть и другая точка зрения на эту тему. Думаю, она вам известна: когда патриотизм связан с опорой только на позитивный и неприступный образ родины. В Европе такого мало, если не сказать, что нет совсем, потому что людям не страшно признавать ошибки прошлого.

— Какой должна быть современная русская детская литература с учетом советского и иностранного опыта?

— В первую очередь, детская литература должна быть поддерживающей взрослых, дающей им опору для выстраивания доверительных отношений с ребенком и подростком. Например, такими являются небольшие истории с картинками Туве Аппельгрен и Саллы Саволайнен про девочку Весту Линнею, сказки Астрид Линдгрен, рассказы Виктора Драгунского или стихи Михаила Яснова.

Детская литература должна помогать находить слова для описания всего на свете, особенно нового, непонятного, сложного. Для детей это книги Аллы Беловой, Петра Сохи, Оскара Бренифье.

Подростковая литература должна поддерживать молодых людей в их самоопределении, в трудных ситуациях. Не предлагать им стерильный мир, а честно рассказывать о его трудностях, помогая понимать мотивы поступков и делать собственный выбор. Об этом повести Нины Дашевской, Евгения Рудашевского, Ларисы Романовской, Ульфа Старка, Дэвида Алмонда, Гарри Шмидта.

Детская и подростковая литература должна быть проводником в мир чувств, творчества, игры и искусства: это первые поэтические опыты, внутренняя работа с образом, вербальным и визуальным. Поэзия Артура Гиваргизова, Михаила Яснова, Григория Кружкова, Марины Бородицкой, Алексея Олейникова раскрывает для детей возможности современного языка, приглашает к эксперименту, вовлекает в наблюдения. Современные сказки, лирические зарисовки — должны отвечать потребности молодого человека наблюдать и любоваться миром вокруг.

— Произведения кого из современных российских детских писателей и поэтов вы могли бы рекомендовать самой широкой детской аудитории? А какие призвали бы игнорировать, а то и вовсе запретить?

— Смотрите каталог «Гайдаровки» (Центральной городской детской библиотеки имени А. П. Гайдара — прим. ред.) «100 лучших детских книг». Это ежегодный перечень новых изданий, которые рекомендуют лучшие взрослые читатели детской литературы. А запретить… запретить надо запрещать. Читаем мы, чтобы думать. И принимать свои решения.

Материалы по теме:

• Как заинтересовать «цифровых» детей чтением? 9 советов от американских экспертов;
• Что такое осмысленное чтение и как его развивать?
• Литературные путешествия — лучший способ погрузить учеников в атмосферу русской классики.

Если вам нравятся материалы на Педсовете, подпишитесь на наш канал в Телеграме, чтобы быть в курсе событий раньше всех.

Подписаться

Современные детские писатели России — презентация онлайн

Похожие презентации:

Современные детские писатели (2)

Современные детские писатели

Современные детские писатели (1)

Крюкова Тамара Шамильевна. Книги для детей

Брянские писатели — детям. Произведения современных авторов для детей школьного возраста

Рекомендательный список литературы для чтения детям 2-3 лет

Влияние детской современной литературы на современного ребёнка

Детские поэты и писатели

Детские поэты и писатели

Тема России в лирике Блока

Современные
детские писатели
России
Тамара
Крюкова
Родилась 14 октября 1953 года во
Владикавказе.
Работала переводчиком в Египте
там были написаны книги
«Хрустальный ключ», «Дом вверх
дном» и «Чудеса не понарошку».
Началом литературной карьеры
считает 1 апреля 1996 года — день,
когда в трех разных издательствах
одновременно вышли три книги.
Первые книги:
«Тайна людей с двойными лицами»
(1995)
«Сказки дремучего леса»(1996)
«Чудеса не понарошку»
«Маг на два часа»
«Автомобильчик Бип»
Герои веселых историй
замечательной детской
писательницы Тамары
Крюковой любознательный
автомобильчик по имени
Бип, дружные лягушата,
забавные мышата,
деловые поросята — всегда
готовы прийти друг другу
на помощь.
«Блестящая калоша с правой ноги»
Волшебники живут среди нас.
Однажды один рассеянный
волшебник потерял калошу.
Тут-то все и началось, ведь
калоша так долго жила у
волшебника, что и сама
научилась творить чудеса. Она
лихо отправила мастераломастера на шхуну к
безумному боцману, труса к
Дон Кихоту для посвящения в
рыцари, жадину в сказку про
рог изобилия… Калоша
помогла многим ребятам
взглянуть на себя со стороны и
измениться к лучшему.
Татьяна Бокова
Татьяна Бокова родилась в 1967
году в г.Москва.
Она популярный детский
писатель и композитор.
Написала более 30 книг.
Стала одним из авторов –
сценаристов телепередачи
«Спокойной ночи, малыши» и
одноименного журнала для
детей.

8. Произведения для детей:

«На что похоже солнце?»
«Кошка с ложкой»
«Силач маленького роста»
«Несъедобный герой»
«Разноцветные слезы»
«Домашняя азбука нового поколения»
«Библиотечка Домашней азбуки нового поколения»
«Камень счастья»
«Несъедобный герой»
«Времена года»
«Мышкины мечты»
«Зайка-растеряйка»
«Жираф и удав»
«Заботливая мама»
«Веселые стихи для детского сада»
«Лучшая Азбука для дома и детского сада»
«Лучшие стихи к праздникам» и др.
«Зайка-растеряйка»
Эти стихи о хитром
котике, о глупеньком
козленке, о зверюшках
игрушечных и
настоящих, о проказах
и добрых поступках
девочек и мальчиков, в
которых кто-то, может
быть, узнает себя.
Гиваргизов Артур
Родился в 1965 году в г. Киеве
Мастер короткого
юмористического рассказа из
школьной жизни.
Он очень трепетно относится
к слову.
Он и в жизни ничего не может
сказать или написать «просто
так, абы как». Всегда смешно
получается.

12. Произведения для детей:

«Со шкафом на велосипеде»
«Записки выдающегося двоечника»
«Про королей и вообще»
«Про Драконов и Милиционеров»
«Хитрый Зубов»
«Тры-тры-тры, мы — автобус и другие»
«Мы так похожи»
«Непослушный пират»
«Экзамен на барабанщика»
«Как со взрослыми»
«Генералы»
«Как-то я летел с рябины»
«Записки выдающегося двоечника»
«Когда некогда»
«Космонавты»
«Такие разные Оли»
«Главные роли для Оли»

14.

«Из шко…»

Как-то бегая по лесу
От медведя с кабаном
Я подумал: «Интересно,
Убегу, а что потом?
Ради жизни невесёлой
Разве стоит убегать?
Чтобы в школу и из школы,
Чтобы в школу и опять…
То — туда, а то — оттуда…
То есть в школу и из шко…
Нет, — подумал я, — не буду
Убегать — пойду пешком»
Герасимова
Дарья
Родилась в 1974 году г. Москва.
Художник, поэт, искусствовед.
Окончила Московский Государственный
Университет Печати.
Кандидат искусствоведения.
Лауреат премии «Алые паруса» за
сборник стихов «Крокодиловая роща».
Ветерок листву полощет,
Словно пёстрые флажки.
Крокодиловая роща
Притаилась у реки.
«Крокодиловая Роща»
По её цветам и травам
Капли мелкие блестят.
Меж корнями, по канавам
Крокодилы шелестят.
В мокрых сумерках заметно,
Как они хвостами бьют,
И сверкают разноцветно,
И меж листьями снуют.
Я сижу о них мечтаю,
Все рисую пальмы я,
Книжки целый день читаю,
Про далёкие края.
Из окна своей квартиры
Вижу стены и траву,
Нет ни рек, ни крокодилов
В тех местах, где я живу.
Есть асфальт и зной звенящий,
Есть кузнечики в траве,
Только рощи нет шумящей
С крокодилами в листве.
«Собиратель»
Собираю для чего-то
Гайки в банку от компота
Гвозди, шишки и кору
И картинки с кенгуру
Собираю я в коробки
Камни, бусинки и кнопки,
И коряги, что найду
Я на стол на свой кладу.
Собираю я монеты,
И не нужные предметы:
Марки, лампочки, ракушки,
Перья, зернышки и стружки
Может в жизни так случится,
Что все это пригодится.
Правда – может не случится,
И выходит — зря хранится.
Ведь нельзя же угадать.
Что не можно собирать.
Сергей Георгиев
Родился 9 июля 1954 г. в
Нижнем Тагиле
Автор нескольких десятков
сюжетов «Ералаша» и
множества книжек для
детей и взрослых.
Тему животных в своём
творчестве он считает одной
из важнейших.
«Чудесный денек»
Сказка об одном удачном дне из
жизни маленьких зверят: они
пришла в детский садик,
нарядили елку, к ним пришел
Дед Мороз и подарил подарки. А
под окнами садика их встречают
Снеговичок и котенок Снежок.
Шрифт в книжке крупный,
подходит для начального чтения,
некоторые слова заменены
бледными голубыми
изображениями — на их место
нужно наклеить малюсенькие
цветные наклейки(30 шт).
«Медвежонок Микулька»
Эта сказка вечный
источник добра и
справедливости. Вместе с
замечательными
любимыми героями
малыш отправится в
удивительное
путешествие по миру
сказок и научится
различать правду и ложь,
добро и зло.
«Мама»
Мама любит и жалеет.
Мама понимает.
Мама всё моя умеет,
Всё на свете знает!
— Почему кусают осы?
Спрашиваю прямо.
И на ВСЕ мои вопросы
отвечает мама.
Скажет мне, откуда с неба
Снег зимой берётся.
Почему буханка хлеба
Из муки печётся?
Почему собака лает?
Что во сне приснится?
Почему сосулька тает
И дрожат ресницы?
Почему на небе тучка,
А в лесу — лужайка?
Я ЛИПУЧКА-ПОЧЕМУЧКА,
Современные
детские писатели
России

English    
Русский
Правила

Чтобы понять современных самодержцев, почитайте советскую детскую литературу

Культура | Как убить своего дракона

23 февраля 2022

I В последние дней холодной войны, когда Санкт-Петербург был еще Ленинградом, Институт иностранных языков Университета им. Герцена использовал для обучения короткую пьесу Евгения Шварца. Русский для иностранцев. Шварц был великим писателем, который избежал сталинских чисток, укрывшись в относительной безопасности детской литературы. «Дракон», завершен в 1944 представляет собой причудливо-ироническую интерпретацию сказочного сюжета. На самом деле, это одна из самых проницательных деконструкций авторитарного правления из когда-либо написанных, и она особенно актуальна сейчас, когда автократы возвращаются.

Ланселот, герой, прибывает в страну, которая веками находилась под тиранией трехголового дракона. Дракон требует девушку каждый год, а также колоссальное количество скота и других деликатесов. Ланселот заявляет о своем намерении убить зверя. Однако горожане умоляют его не пытаться. Дракон не так уж и плох, возражают они; он заботится о своих подданных — всего 82 года назад он вскипятил озеро, чтобы покончить с чумой. Другие рыцари, пытавшиеся убить его, потерпели поражение и только усугубили ситуацию. Кроме того, он защищает их от других драконов. Когда Ланселот предполагает, что других драконов может и не быть, они отказываются ему верить.

Неустрашимый Ланселот идет вперед. Дракон и его лакей, мэр, замышляют саботировать рыцаря, и большая часть населения вступает с ними в сговор. Но небольшое подполье снабжает Ланселота оружием и ковром-самолетом. Когда начинается битва, жители деревни послушно провозглашают верность дракону. Когда первые две головы падают на землю, пропагандисты утверждают, что все в порядке. Только когда оторвется последняя голова, непостоянные горожане празднуют.

Год спустя Ланселот возвращается и обнаруживает, что мэр заставил жителей деревни принять ложь о том, что это он, а не Ланселот, убил дракона. Используя шпионов, тюрьмы и собственную склонность граждан к коррупции, он занял место тирана. Разочарованный рыцарь приходит к выводу, что обезглавливания недостаточно: червь исказил души его подданных, и «мы должны убить дракона в каждом из них».

Чтобы избежать ГУЛАГа, Шварц заявил, что дракон символизирует Гитлера; очевидно, это было и для Сталина. В период гласности читатели «Дракона» восприняли его как блестящий обвинительный акт той формы тоталитаризма, которая уходит из мира. К концу 1980-х годов коммунистические правительства в основном потеряли желание убивать своих подданных. Действительно, граждане стран советского блока вышли на улицы, сбивая своих драконов.

Но читать пьесу спустя 30 лет душераздирающе. Драконы вернулись, от Анкары до Москвы, обманывая свои народы, утверждая, что защищают их от несуществующих угроз. Некоторые из их подданных терпят их; многие подбадривают их. Шварц улавливает все: ложь, которую распространяют тираны, чтобы замаскировать свои грабежи патриотизмом, их циничное убеждение в том, что сопротивление бесполезно, и их потребность убивать тех, кто говорит правду.

Больше всего он показывает, как граждане развращаются, чтобы сотрудничать в собственном угнетении. Тяжелый посыл для сказки, но дети справятся. Возможно, они лучше видят драконов, чем некоторые из их родителей. ■

Повторно используйте этот контент

Дети Пушкина | Книги | The Guardian

Существует русское убеждение — настолько очевидное для большинства россиян, что они даже не задумываются об этом, — что не только Пушкин выше всего, но и его прибытие в начале XIX века.век был настолько спонтанным, что его коснулось нечто божественное.

На самом деле это не соответствует истине, что более необычно. До Пушкина не было и речи о русской литературе. Все началось с Пушкина — он создал язык литературы, формы и язык поэзии; он положил к ногам императора и народа дар литературной культуры. Он умер, вынужденный дышать грязным воздухом двора этого императора, в бесплодной дуэли в возрасте 37 лет. К тому времени, когда ему исполнилось 50 лет, Россия была свидетелем Лермонтова, Тургенева, Гоголя, Достоевского, Толстого и Чехова.

И что более примечательно, достижение не было спонтанным. Мальчиком, заброшенным и книголюбом, Александр Сергеевич читал, чтобы победить, все, от Сервантеса, Рабле и Стерна до коллекции порнографии своего отца. Няня, Арина Родионовна, забивала ему голову народными сказками. Он читал Байрона; он знал своих английских романистов и своих французов.

Что он сделал со всем этим, так это сказал: мне все равно, англичане эти, французы, испанцы или русские, они все мои. И из его чувства свободы вышло исключительно русское творение. Как выразился писатель-диссидент Андрей Битов, автор романа «Пушкинский дом»: «Пушкин отражает наш менталитет, нашу экологию культуры. В одном человеке мы перепрыгнули через 300 лет». Некоторый интерес для нас, на Западе, пожалуй, представляет то, что без западной литературы — нет Пушкина.

В основе гения Пушкина лежит Евгений Онегин, этот великий любовный роман в стихах. Онегин до странности прост, по существу бессюжетен. Татьяна любит Онегина, он ее не любит; то Онегин любит Татьяну, она ради него не оставит мужа. Но его важность исходит из других элементов, прежде всего из его самосознания и его языка. Попробуйте прекрасный рифмованный перевод Penguin Чарльза Джонстона:

…эта пестрая коллекция
просит вашего снисхождения — она ​​была соткана
из нитей, одновременно грустных и юмористических,
темы популярные или идеалистические,
продукты беззаботных часов, веселья,
бессонницы, слабого вдохновения,
сил незрелых или на исходе,
ледяных намеков разума,
и записей сердца в боли.

Эта игривость языка и чувства, игра свободного ума делают Онегина русским романом, от которого произошли все остальные. (Как щедро он платит нам за привилегию говорить о страдании!) Как заметил мне в Москве романист Владимир Корнилов: «Толстой, Достоевский, Гоголь — все они нашли в Пушкине что-то общее с ними. Пушкин был последним источником их литературные образцы». Об Онегине современник Корнилова Юрий Мамлеев сказал: «Это великая историческая панорама обычной русской жизни, очень ясная, очень мощная. Если вы читаете Евгения Онегина, в вашем воображении то время ясно, как настоящее».

После перестройки такие диссиденты, как Битов, Корнилов и Мамлеев, увидели, что их предприятие пошатнулось, хотя Мамлеев недавно опубликовал хорошо принятый роман «Блуждающее время». Их преемники, такие писатели, как Виктор Пелевин и Татьяна Толстая, выдумали социальные и экономические потрясения как посягательство на нашу уверенность в реальности. Наслаждаться хаосом и абсурдом России теперь является суммой литературной свободы, хотя, по крайней мере, это говорит о том, что для русских романистов по-прежнему характерна позиция сопротивления, зародившаяся у Пушкина 200 лет назад.

Под постоянным наблюдением после 1825 г., не имея возможности свободно публиковаться, подвергаясь цензуре жестокого начальника тайной полиции графа Бенкендорфа и самого Николая I (который лично вырезал слово «камерный горшок» из одного из своих стихотворений), он все же преуспел, как и — сказала Татьяна Толстая, излучая образцовое достоинство. «Он чувствовал внутреннюю свободу, что особенно прекрасно, потому что он был рабом этого режима, он никогда не мог свободно передвигаться, его никогда не выпускали за границу… это великий человек».

В современной России существует множество свидетельств современной версии самодержавия. Однажды в Санкт-Петербурге я отправился с криминальным писателем Юлией Латыниной, чтобы еще раз посетить место недавнего бандитского убийства, эпизода деловой вражды, которая имела последствия вплоть до губернатора города Яковлева.

В одном из бескрайних многоквартирных домов на окраине города она предложила анализ современной российской жизни. «Мы живем в России в каком-то новом промышленном феодализме, с промышленными предприятиями, похожими на замки. В замке есть только один владелец, и то же самое с олигархами. Если у вас есть 51% завода, у вас есть все. , Если у вас 49%, это ноль. Законов нет. Если вы соблюдаете закон, вы разорены. Вместо законов — личные отношения».

Именно эти места, заминированные усадьбы и заводы-крепости, являются новым фоном русского романа, будь он сатирическим, абсурдистским, буйным или прощупывающим русскую душу для какого-то нового выражения того, что значит, постить Пушкина, постить два системных коллапса за одно столетие, быть свободным русским. 30 и увидел жестокость сталинской насильственной коллективизации, он был уже на полпути к тому, чтобы утратить энтузиазм по поводу социализма. (Впоследствии подвергшийся критике за преступление «молчания», с логикой, на которую способна тирания, 10 лет спустя его заставили замолчать навсегда в Лубянской тюрьме.) То, что он увидел, было тем, что Украину использовали в качестве подопытного кролика: ее сельскохозяйственные активы были разграблены, страна возделывалась как причудливое советское захолустье, территория мученичества и сентиментального фольклора. (Не только русские писатели оказались «задушенными в дверях», по выражению Василия Гроссмана; 600 украинских писателей погибли в ГУЛАГе.)

В судьбе Украины есть особая острота, потому что ее место вне Европы — геополитическая случайность. Киев, Львов, Одесса — ее великие города — являются историческими центрами европейской учености и торговой и политической силы. Бабель пишет о купцах, которые читали Manchester Guardian на своих дачах на Черном море. Девятьсот лет назад Анна Ярославна, дочь Ярослава Мудрого, знавшая языки, геометрию и астрономию и вышедшая замуж за Генриха I Французского в 1051 году, с пренебрежением писала отцу в Киев: «Париж кажется далекой деревней».

Сегодня Украина предлагает редкое явление — литературу, которая начинается почти с нуля. Что связывает эту литературу с Западом, так это любопытный парадокс коммунизма: в годы их затворничества Европа была для советских людей почти полностью литературным понятием, которое (весьма избирательно) рассматривалось через книги его писателей. Европейская по тону и русская по своей непосредственности, украинская литература неизбежно приобрела национальный, даже националистический, облик после нерешительного обретения страной независимости в 19 веке.91.

«Кроме политической цензуры, у нас была то, что можно назвать лингвистической цензурой: были длинные списки слов, которые запрещались или не рекомендовались к употреблению, так как политика заключалась в том, чтобы все ближе и ближе сближать украинский язык с русским, с перспектива окончательного вымирания украинцев». Оксана Забужко, автор беспардонной хроники жизни переходных лет «Полевая работа в украинском сексе», не имеет времени на «смелую казацкую риторику» львовских националистов, но настаивает на том, что национальное самосознание. «Мы — страна, возникшая из ниоткуда, и, конечно, мы — литература, возникшая из ниоткуда, и нам еще предстоит объяснить, что она не только существует, но и может похвастаться парой великих писателей и целым рядом писатели, которых стоит читать».

Можно предположить, что среди этих великих писателей были Михаил Булгаков и Исаак Бабель, родившиеся соответственно в Киеве и Одессе. Один был бы неправ; оба писали по-русски и считаются русскими. Писатели, которых можно было бы считать великими украинцами — Иван Франко, Владимир Винниченко или Хвылевой — на Западе практически неизвестны. Как, впрочем, и их современные коллеги — писатели калибра Забужко, Юрия Андруховича, Евгении Кононенко, некогда запрещенного экзистенциалиста Юрия Шевчука и любимого литературного сына Львова Юрия Винничука.

Ситуация улучшается, но быть писателем в Украине непросто. Было бы интересно, например, увидеть, как британские писатели платят своим издателям, как украинцы, бесплатными копиями собственных книг, которые они могут продавать на чтениях. Между теми, кто пишет по-украински, и такими писателями, как Андрей Курков, которые пишут по-русски, сохраняется легкое напряжение — положение дел, по понятным причинам усугубляемое тем фактом, что приятная сатира Куркова на украинские условия «Смерть и пингвин» — единственный недавний роман с украинская тема, которую нужно широко переводить.

О том, что по ту сторону Карпат грядут открытия, хорошо свидетельствует первая англоязычная антология украинской фантастики, недавно изданная Гласом, под названием From Three Worlds. Тем не менее десятилетие — плохой срок для восстановления той кражи идентичности, которую Украина пережила в составе СССР (не говоря уже о предыдущих 250 годах правления Романовых).

Юрий Андрухович, лауреат прошлогодней Гердеровской премии и автор замечательного острокомического романа «Отдых» (есть на английском языке), изложил то, что он видит своей целью и целью своих современников.