откровения жертв домашнего насилия – Москва 24, 07.03.2019

С 8 по 10 марта в городах России и Белоруссии пройдет благотворительная акция «Не виновата» в поддержку женщин, переживших домашнее насилие. В рамках акции проведут различные концерты и творческие мероприятия, вся прибыль от которых будет направлена фондам поддержки женщин, столкнувшихся с такой ситуацией. Две смелые героини поделились с порталом Москва 24 своими сокровенными историями и рассказали о страшных годах жизни с мужем-тираном.

Ангелина, терпела побои в течение 3,5 года

Фото: предоставлено героиней материала

С ним мы познакомились в интернете в 2012 году, но не на сайте знакомств, а в группе в соцсети, где обсуждали политику. В одном из острых споров, который разразился онлайн, за меня вступился парень, потом мы перешли на общение в «личке». Мне тогда было 23 года, а ему 31. Общались в основном на политические темы, но потом он пригласил меня встретиться. Я приехала просто пообщаться с соратником по взглядам, а он подарил цветы и сказал, что я ему понравилась.

Через какое-то время мы стали встречаться, но так как жили в разных городах, виделись только один раз в месяц, остальное время – онлайн. Внешне он мне не очень нравился, но подкупало то, что он уважал меня, понимал и не требовал ничего в сексуальном плане, зная, что я следовала принципу не спать до свадьбы.

Тем не менее, тревожные «звоночки» были уже тогда. Сам по себе он человек агрессивный, грубый, мог наорать без повода. Например, если у него машина не заводилась, а я что-то говорила в этот момент, у него вспыхивала агрессия.

При этом он открыто рассказывал, как бил первую жену и потом другую девушку, с которой был в отношениях. Но так как он говорил, что обе были гулящие, у меня тревоги не возникало: думала – ну я же не такая!

Предложения руки и сердца как такового не было, мы просто отдыхали на море, и он сказал, что по возвращении домой мы подаем документы в ЗАГС. Помимо того, что мне уже хотелось семью, детей и переехать в город покрупнее, где он как раз жил, давил еще один серьезный аспект: я была ему должна. Мы с мамой брали кредит в банке и не могли его погасить. Нас сильно жали коллекторы, тогда он взял и оплатил долг.

Так, через год после знакомства мы поженились. Любви не было. Даже помню, что перед тем, как ехать выбирать свадебное платье, я сидела на вокзале и плакала. А под конец еще узнала, что он пьет, хотя и обещал, что в семейной жизни с этим завяжет.

Накал страстей начался уже с первого дня совместной жизни, были какие-то оскорбления, он постоянно требовал, чтобы я заступалась за него в конфликтах в интернете. Потом он выпивал и предъявлял претензии: «Ты мямля, лохушка, и слова за меня не можешь сказать». Постоянные побои начались уже через пять месяцев. Он мог избить за какие-то мелочи: чай долго несла или картошку порезала мельче, чем он любит. А если мне в соцсети кто-то написал «привет», ему прямо крышу срывало, так сильно начинал ревновать. Любой разговор, даже о музыке, мог вызвать агрессию, много скандалов также возникало на фоне пьянок.

Как-то на одном из праздников опять затронули национальную тему, и он вскипел. Взял торт со стола и бросил его на пол. Потом он набросился на меня, я стала убегать в другую комнату, а он догнал и ударил меня по лицу. Из губы потекла кровь.

Дальше такие ситуации стали повторяться все чаще, он уже не мог остановиться. Я пыталась с ним разговаривать, выяснить, в чем проблема? Он ответил, что «пока побоев не было, то и не хотелось, а теперь сам понимаю, что когда срываюсь, то уже не могу остановиться, так и с прошлыми женщинами было». Он понимал, что это уже проблема, но на мои предложения пойти к психологу или наркологу отвечал отказом: «Не хватало еще, чтобы я до такого опустился».

Он мог издеваться надо мной на протяжении нескольких часов подряд. Унижал, садился на меня, избивал, в основном по голове. Потом кровь из носа шла.

После очередного раза у меня было сотрясение мозга и ушиб тройничного нерва, синяки по всему телу. Я хотела уйти, но он слезно извинялся, говорил, что любит и не может без меня, называл себя мразью и сволочью. В итоге я его простила, не ушла тогда. В течение года были побои и примирения, а еще через год я забеременела, стала зависимой от него, а он стал вообще неуправляемый.

Два раза после сильных побоев я ходила к врачу, но при этом никогда мужа не выдавала. Выдумывала истории: упала во дворе, неизвестные ограбили на улице. Ни в центры помощи, ни в полицию я не обращалась. Как-то в очередной раз он меня побил, а на утро сказал: «Интересно, а как это, жить и знать, что тебя в будущем отп**дят?». Тогда я поняла, что он не собирается меняться. Последней каплей стали разборки на очередном семейном празднике. Это было уже при его родителях. Отец тогда с ним разговаривал, объяснял прописные истины, но все без толку.

В итоге целых 3,5 года я терпела побои. Друзья про это знали, советовали уходить и даже предлагали его наказать, но я была против. Через год после рождения дочери мы разошлись. Хотя развод он до сих пор не дает, считает, что мы муж и жена. Иногда, когда захочет, может потащить меня куда-то. Пока был на заработках, присылал алименты, но сам говорит, что это не алименты, мы семья. При этом дочку он не видит, не интересуется, как она – ему все равно.

У меня и так была низкая самооценка, а сейчас вообще ниже некуда. Психика не выдерживает, срываюсь на всех. На мне ведь все: съемная квартира, мама на пенсии, ребенок, животные. Сейчас работаю завхозом, но параллельно учусь на педагога, когда закончу, собираюсь устроиться в отдел по делам несовершеннолетних. Осталось продержаться три месяца, там и зарплата хорошая будет, и не придется унижаться за помощь, чтобы кормить семью.

Ольга, терпела побои 8 лет

(имя изменено по просьбе героини)

Фото: предоставлено героиней материала

Мы познакомились 10 лет назад через общих друзей, когда пришли к ним в гости. Сначала все было романтично, фактически любовь с первого взгляда, и в принципе никаких тревожных знаков я не замечала. Отношения закрутились так быстро, что мы стали встречаться, и через полтора месяца я уже забеременела.

Сначала он вроде был рад, но потом оказалось, что он не готов принимать проблемы, возникавшие в процессе беременности. У меня был токсикоз, не всегда хорошо себя чувствовала, в итоге появилась необходимость лечь в больницу на сохранение. Тогда он начал как-то странно себя проявлять и требовать, чтобы я была такой же, как и в момент знакомства.

Он стал сам решать, ложиться мне в больницу или нет, потом запретил общаться с друзьями, потому что ему не нравились их советы. Уже тогда он старался все контролировать, начал читать мои письма, слушать все телефонные разговоры, запрещал ставить пароли и требовал, чтобы я ему все рассказывала. Причем считал, что делает это из хороших побуждений и во благо семьи.

На тот момент я училась, а он, будучи на четыре года старше, уже работал. Во время беременности мне пришлось взять академический отпуск, но после рождения ребенка он обратно на учебу меня не пустил.

Он запер дверь и сказал: «Все, твой институт закончен, теперь работать тебе не надо, это буду делать я. А твое дело сидеть, борщи варить, за ребенком ухаживать и делать все, что я скажу».

На работу тоже не давал устраиваться, однажды разбил мой телефон, чтобы я больше не смогла договариваться о собеседованиях. Потом разбил ноутбук, когда ему не понравилось одно письмо. Причем письмо было от подруги, где она просто вспоминала одного нашего общего знакомого. Он принял это как личное оскорбление, а с представителями мужского пола вообще запретил общаться.

Позже он стал звонить моим друзьям и подругам, что-то им говорил, после чего мое с ними общение прекращалось. Скорее всего, он серьезно запугивал людей, вплоть до угроз родственникам и убийства. С родителями мы тоже не общаемся, потому что они изначально были против нашей женитьбы. Таким образом, года через два я уже не общалась ни с кем из «внешнего мира». Просто смирилась с этим в какой-то момент и поняла, что если не делать лишних звонков и слушать его, то все будет более-менее ничего.

Но потом он стал драться, бить меня. Сначала это было не сильно: где-то толкнул, еще что-то. Но потом он стал чаще пить и через 2,5 года после женитьбы, прямо на Новый год, он устроил драку. Причем с нами была его мама, которой тоже досталось. Его взбесило то, что мы с мамой спокойно попросили его больше не пить. Мы пытались его остановить, но это было бесполезно.

После второго случая побоев я обратилась в полицию, но они отказали в возбуждении уголовного дела, потому что было недостаточно доказательств, что это сделал муж. По идее там проходили статьи 116 и 119 (ст. 116 УК РФ «Побои», ст. 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». – Прим. ред.). Когда пришел участковый, муж сказал, что ничего подобного в семье не происходит, что он «не бьет и нормально себя ведет, но может быть иногда наказывает», – это так у него называется. А после разговора с участковым ситуация в семье еще сильнее ухудшилась, муж стал вообще неуправляемым.

Когда он разбил мне нос, я ходила в травмпункт, но испугалась сказать, что это побои, ведь если бы там завели уголовное дело, мне бы не поздоровилось. Я боялась, что если это всплывет, он может просто меня убить.

Он запирал меня дома, пока синяки от побоев не заживали. Главным было, чтобы соседи этого не увидели. И старался бить так, чтобы следов было не видно, в основном по голове. Самое страшное, что в доме был маленький ребенок, который все это видел. Он тоже папу боялся, садился, закрывал уши, глаза, и пытался на все это не смотреть. Мне было очень тяжело, но огородить его от этого я никак не могла. Потом снова были обращения в полицию, но в какой-то момент я потеряла надежду, что они мне помогут. Пыталась сама поговорить с ним по-хорошему, но он просто не слышал.

Его агрессия могла наступить в любой момент: мог побить за то, что я забыла поперчить мясо, или сломать ребенку планшет за то, что он не пошел чистить зубы по первому требованию. Вдобавок вспоминал мне какие-то старые обиды и бил еще и за это. Скандалы и драки происходили волнами: то возникали, то утихали. Но в последний год периодов затишья практически не было.

Я терпела все это в течение восьми лет, но в какой-то момент районный психолог, к которому я ходила, поняла, что ситуация не меняется, и посоветовала обратиться в Кризисный центр помощи женщинам и детям. Она сама позвонила и сообщила, что мы можем туда приезжать. Тогда мы с ребенком собрали вещи, подождали, пока он уйдет, и вышли.

Сейчас, находясь в центре, я чувствую психологическое облегчение, со мной разговаривают специалисты, с ребенком также ведется работа, индивидуально и в группе. Хотя муж знает, где мы. Уже звонил и говорил, что мы его позорим, что у нас в семье все нормально, и мы должны вернуться обратно. Но понятно, что ничего не изменится. Перед тем, как уйти, я уже подала заявление на развод. Сейчас идет бракоразводный процесс, а я определяюсь, где мы будем жить и куда устроиться работать.

Оглядываясь назад, я понимаю, что надо было уходить раньше, когда уже начался контроль, даже еще не побои. Женщинам, находящимся в подобных ситуациях, обязательно нужно обращаться в полицию, но безопаснее делать это уже из кризисного центра. Рисковать не следует, ведь такие люди могут действительно покалечить, если не убить.

Куда обращаться, если вы стали жертвой домашнего насилия

Фото: depositphotos/ djedzura

В Москве при Департаменте социальной защиты населения действует «Кризисный центр помощи женщинам», это единственное государственное учреждение в столице, основным направлением деятельности которого является помощь в подобных ситуациях. Стационарные отделения кризисного центра предоставляют 70 койко-мест на временное проживание женщинам (одной или с ребенком), пострадавшим от психофизического насилия в семье. Помимо государственного центра, помощь женщинам оказывают и различные некоммерческие организации.

Если стационар города принимает только москвичей, то на «телефон доверия» (8-499-977-20-10 или 8-488-492-46-89) могут позвонить женщины из любой точки страны. Ежедневно на «телефон доверия» и «горячую линию» (стационар) поступает около 25 звонков. Всего с 2014 по 2018 гг. за психологической помощью женщинам и детям в Центр поступило более 44 тысяч очных обращений и почти 24 тысячи обращений на «телефоны доверия». Примерно 10–15% позвонивших женщин решаются обратиться в центр и пройти реабилитацию. Жители других городов перенаправляются в профильные государственные или некоммерческие организации по месту проживания.

Как отмечают специалисты Кризисного центра, физическому насилию, как правило, предшествует длительное психологическое насилие в виде постоянных оскорблений, насмешек, критики любого мнения женщины и так далее. Поэтому в первую очередь женщине в такой ситуации необходимо обратиться за квалифицированной помощью к психологу.

Если вы подверглись физическому насилию в семье (это относится и к тем случаям, когда следов побоев на теле не видно), необходимо продумать план безопасности себя и детей, обратиться за квалифицированной помощью в Кризисный центр помощи женщинам и детям.

При получении телесных повреждений (рассечение кожных покровов, переломы, гематомы и других) в результате физического насилия в семье, необходимо обратиться в полицию, документально зафиксировать побои и повреждения, а также найти убежище, чтобы изолировать себя от обидчика. Если женщина получает убежище в стационаре, то ей незамедлительно оказывают психологическую, медицинскую, социальную помощь. Если решает укрыться у родственников, то она также может обратиться за помощью в Кризисный центр. Это относится ко всем пострадавшим, включая свидетелей насилия, чаще всего это дети.

Лоскутникова Наталья

общество

История из жизни: меня бьёт любимый мужчина

Мила Фахурдинова записала историю своей подруги о том, как её периодически бьёт мужчина, которого она любит. У нас нет слов. После прочтения этого материала просто невозможно остаться равнодушным.

Не так давно я была на дне рождения – компания собралась разношёрстная: были и знакомые, и незнакомые люди. В какой-то момент вечера стали обсуждать совершенно жуткую историю, которая наделала много шума, но почему-то прошла мимо меня – возможно, я тогда была на киберголодании и просто не заходила в интернет.

Некий парень планомерно и методично избивал и насиловал свою девушку-фотомодель до тех пор, пока та, очнувшись в очередной раз в больнице, не решила, что больше не хочет молчать, и написала пост в фейсбуке со всеми подробностями, обличая возлюбленного и разрывая с ним связь. Это вызвало волну возмущения, подключились и другие жертвы – бывшие девушки подонка.

Общество рьяно осудило этого (не могу подобрать приличного слова) недомужчину, и многие перестали с ним общаться.

По случайности во время скандала преступник как раз работал администратором на съёмочной площадке у именинницы, и она довольно глубоко оказалась внутри этой истории. Будучи режиссёром проекта, моя приятельница всячески пыталась его уволить, но по контракту это было невозможно, и насильник до конца съёмок (ещё полтора месяца) был бок о бок с ней.

Несмотря на то что о садистских наклонностях админа знали абсолютно все, подонок закрутил роман с девочкой-ассистентом, и никакие доводы и уговоры на неё не действовали: «Люблю, со мной так не будет, он мне всё рассказал – это подстава и оговор!»

Режиссёр связалась с мамой этой девушки, обрисовала всю ситуацию, и по завершении съёмок родительница увезла дочь в Индию на два месяца в надежде, что та одумается и перестанет строить отношения с абьюзером. Однако как только они вернулись (неделю назад) – девушка собрала вещи и переехала к «любимому».

Собственно, это и явилось причиной, почему историю вновь вспомнили на вечеринке. 

Я возмущалась больше всех, утверждая, что это ненормально – просто отпустить коллегу жить с маньяком и сидеть сложа руки; что девушку надо спасать, и ей, очевидно, нужна не Индия, а психолог, раз она в эпоху гласности и феминизма решает встречаться с таким ублюдком; что налицо все признаки виктимности и неспособности здраво мыслить, отвечать за свои поступки! В общем, много всего говорила.

А уже утром следующего дня мне внезапно позвонила подруга, которая тоже была вчера на празднике, и предложила выпить кофе. Я объясняла, что сегодня другие планы, но она вдруг перебила: «Это по поводу вчерашнего. Я хочу рассказать, почему ты не права и нормальная психически здоровая женщина тоже может жить с тираном. Андрей бьёт меня регулярно».

Я понадеялась, что ослышалась.

Мы дружим с Настей много лет, я знакома с её родителями и, конечно, парнем.

Отлично помню, как их отношения начинались, вижу вместе на различных мероприятиях, да и с подругой мы хоть и не часто, но периодически выползаем вот так поболтать вдвоём «о девчачьем». Никогда подобной темы в разговорах не поднималось.

Я бы точно сразу заметила, если бы Андрей был абьюзером или как-то хамски обращался с моей приятельницей. Или нет?

Пока ехала на встречу вдруг вспомнила, что пару месяцев назад у неё был огромный синяк под глазом, но Настя объяснила его пробной тренировкой по боксу, и я легко в это поверила.

Хотя, если поразмыслить – какой ещё бокс?! Настя – художница, бережёт свои руки как главный инструмент, в жизни бы она не пошла на подобный спорт. Но задним умом мы все крепки. Да и как можно заподозрить Андрея?!  

Мы же все такие современные, умные и независимые. Это где-то в глубинке муж избивает жену и та терпит от недостатка уверенности и просвещения. А уж у нас под боком – ну нет, ерунда какая-то!

Но вот Настя начала свой рассказ, и у меня волосы на голове зашевелились – невозможно было поверить, что такое творится в голове у взрослой современной женщины, красавицы и умницы.

С позволения подруги – вот пересказ её истории (все имена и некоторые данные изменены). 

«С Андреем мы познакомились на курсах японского языка, симпатизировали друг другу, но близки не стали. Потом периодически пересекались в общих тусовках – выяснилось, что мы примерно из одной компании.

Иногда подолгу болтали, пару раз даже в кино вдвоём ходили, но всё исключительно по-приятельски. Так продолжалось около пяти лет – я даже знала некоторых его девушек, он тоже видел моих парней.

Но вот как-то так случилось, что мы оба были вне отношений, в очередной раз встретились в баре, и он вдруг меня поцеловал. Больше мы не расставались.

Первое время казалось, что я попала в сказку, и единственное, что меня печалило, – это то, что мы не начали встречаться раньше. Андрей был внимательным, заботливым и нежным. Ещё он постоянно делал мне комплименты, дарил цветы и подарки. «Не мог надышаться!» – как описала моя мама.

Сейчас это странно вспоминать и может показаться, что я накручиваю и додумываю, но всё равно хочу про это упомянуть. Иногда Андрей шутил, что было бы круто, если бы я носила паранджу – что никто не должен смотреть на такую красоту, кроме него. Казалось бы, безобидно и понятно, что это не всерьёз, но такие шутки повторялись достаточно часто.

Также, когда мы собирались гулять, он советовал мне надеть более скромные юбки и платья. То есть он не говорил «Не ходи так!», а делал это незаметно: «Классно выглядишь, но лучше надень ту юбку в цветочек – она мне ужасно нравится!», имея в виду как раз юбку ниже колена.

Когда это вот так вычленяешь, создаётся впечатление: «Она что – совсем идиотка и не замечала того, что происходит?» Но это, правда, было совсем ненавязчиво, в формате шутки и заботы. Я даже радовалась, что мой парень искренне заинтересован в том, как я выгляжу.

Я не знаю, связано это или нет, но иногда мы занимались очень грубым сексом – причём переход случался внезапно. То есть мы это не проговаривали, просто в процессе Андрей мог так возбудиться, что, например, придушить меня до хрипоты или сильно ударить по лицу. После мы пару раз это обсуждали, и Андрей просил прощения – говорил, что просто я так сильно его возбуждаю и он не контролирует себя. 

На тот момент мы жили вместе уже где-то полгода, и одно агентство-конкурент пригласило меня на собеседование. Я была рада – на старом месте не нравился коллектив, а тут и зарплата почти в два раза больше. Андрей меня поддержал, я уволилась с работы. Но в процессе оформления документов на новом месте (нужно было подписать договор минимум на два года), милый стал меня отговаривать. Аргументы были весомыми: два года – это очень долго, а мне надо заниматься творчеством и готовиться к выставке (мы тогда вели переговоры с одной из галерей). Если я отвечала, что ещё непонятно – будет выставка или нет, Андрей убеждал, что это не важно, и я – невероятно талантливая, а значит, искусство должно быть в приоритете. А его зарплаты хватит нам на двоих. 

Я не хотела оказаться в зависимом положении, но полностью отдаться живописи – давняя мечта. Так я отказалась от нового контракта и осталась без работы.

Месяц-полтора Андрей давал мне возможность заниматься любимым делом – я рисовала целыми днями и была счастлива. Но затем начались претензии, что раз я не зарабатываю, то должна готовить три раза в день, чтобы мы питались разнообразно. И дома должно быть чище. И рубашки неплохо бы самой стирать, а не тратить столько денег на химчистку.

Когда я предлагала куда-нибудь выйти – в кино или кафе, то Андрей говорил, что мы не можем себе этого позволить, потому что он один содержит нас двоих.

Опять же, повторюсь – звучит довольно очевидно и страшно, но это потому, что я рассказываю всё в концентрации. Растянутое на повседневную жизнь и быт – это не бросалось в глаза.

Мы продолжали ходить гулять – в парк или на набережную, иногда встречались с друзьями, бесились, обнимались и любили друг друга.

Ссорились, конечно, тоже. Но конфликты были настолько эмоционально выматывающими, к тому же Андрей часто мог уйти, распсиховавшись, и я потом не знала, где он и когда вернётся. Он исчезает на два-три дня, я места себе не нахожу. Из-за этого, даже если меня что-то задевает, я предпочитаю промолчать, а не ссориться.

Первый раз ударил он меня примерно тогда же. Вернее, даже не ударил. Дело было так – он пришёл домой, мы сели ужинать, но я забыла сходить за хлебом. Он начал сильно ругаться, что хлеба нет, выбежал и через пять минут вернулся с небольшой буханкой. Он был так зол, что кинул этот хлеб в меня, и попал прямо в щёку. Было больно, я заплакала, он понял, что натворил, и стал просить прощения. Наверное, если бы он ударил меня рукой – я отнеслась бы к этому более серьёзно, хотя тоже не уверена уже ни в чём…

Второй раз мы поссорились только через какое-то время, и он избил меня полотенцем, свёрнутым в жгут. Я плакала, Андрей успокоился, и мы опять помирились. Сейчас это случается иногда, но в остальном у нас всё хорошо.

Я никому не рассказываю про то, что происходит в нашей семье, потому что и родители, и подруги сразу начнут настаивать на том, чтобы я от него уходила. А я люблю этого человека.

Да, понимаю, что так не должно быть, и осознаю, что дальше может стать только хуже. Но если подумать: жить с периодическими побоями или жить без него – ответ для меня очевиден.

Мне больно оттого, что мы до этого дошли, но все люди разные – мужчины в целом более агрессивны, и им сложно подавлять такие выплески энергии.

Я не чувствую, что моя свобода как-то ущемляется. Никто даже не заметил, что я одеваюсь более сдержанно, но и это нормально. Мне, например, не нравились какие-то вещи в гардеробе Андрея, и по моей просьбе он тоже перестал их носить. В отношениях мы оба меняемся, и если моему мужчине приятнее, когда посторонние не заглядываются на мои коленки – мне несложно одеваться скромнее.

Да, я бы хотела вернуться на работу и стать независимой, к тому же с выставкой пока ничего не получилось, и в целом – не могу сказать, что после увольнения моя продуктивность как художника возросла. То время, что я тратила на офис, теперь трачу на то, чтобы мы жили в более комфортных и уютных условиях. То есть количество картин, которое я писала за определённый промежуток времени, не изменилось.

При этом я понимаю, что если вернусь в офис – качество нашей жизни ухудшится: я не смогу поддерживать уют в доме, разнообразно и вкусно готовить. Стоят ли лишние походы по кафе и театрам счастья моего любимого человека? Думаю, нет.

Поэтому пока я не ищу работу.

Конечно, мне не нравится, что Андрей иногда меня бьёт, я понимаю, что это ненормально и я не должна такого позволять. Но и наших бабушек били, и прабабушек – это испокон веков так было, и никто не жаловался. Он же меня не так бьёт, что с серьёзными последствиями…

Сейчас слушаю свою историю (я включила Насте воспроизведение с диктофона. – Прим. автора) и будто не про меня – дичь какая-то. Но, наверное, это понять можно, только находясь внутри.

Когда любовь.

А со стороны – да, ужасно звучит». 

Единственное, как пока удалось помочь Насте – это уговорить её сходить к психологу.

Иллюстрации Романа Захарова

Тайр Николс: Полиция Мемфиса избила человека, как «человеческую пиньяту» – адвокаты

Холли Хондерич

в Вашингтоне

29-летний чернокожий мужчина, погибший после остановки полицией дорожного движения в Теннесси, был избит, как «человеческая пиньята», как заявили адвокаты его семьи.

Тайр Николс скончался от неустановленных травм 10 января, через три дня после того, как его остановила полиция Мемфиса за безрассудное вождение.

Его семья в понедельник увидела кадры встречи г-на Николса с полицией и описала жестокую, тревожную сцену.

Полиция Мемфиса уволила пятерых офицеров после инцидента.

«Мой сын был прекрасной душой», — сказала мать мистера Николса, Роувон Уэллс. «Никто не идеален, но он был чертовски близок к этому».

Она сказала, что он не употреблял наркотики, не носил оружия и не любит конфликтов. Она назвала его смерть «убийством» полиции.

7 января, в день, когда г-н Николс был остановлен полицией Мемфиса, он направлялся в парк Шелби Фармс, сказала миссис Уэллс, где он любил кататься на скейтборде и каждый вечер любоваться закатом.

Городские власти заявили, что полицейские остановили мистера Николса за неосторожное вождение и что во время остановки произошли две «стычки».

По данным властей, первое произошло, когда полицейские подошли к автомобилю, которым управлял г-н Николс, и он попытался бежать пешком. Они сказали, что вторая стычка произошла, когда офицеры пытались его арестовать.

Затем г-н Николс пожаловался на одышку и был доставлен на машине скорой помощи в больницу, где он был зарегистрирован в критическом состоянии. Официальные лица заявили, что г-н Николс «скончался от полученных травм» 10 января, но не предоставили никаких подробностей. Официальная причина смерти пока не разглашается.

«Непрекращающееся избиение»

На пресс-конференции в понедельник адвокат семьи г-на Николса Антонио Романуччи описал столкновение как «настоящее, беззастенчивое, безостановочное избиение этого мальчика в течение трех минут». .

«Это было не просто жестоко, это было дико», — сказал он.

Г-н Николс пытался скрыться от полиции, чтобы бежать домой, заявила его семья, утверждая, что он был избит полицией менее чем в 80 ярдах (73 м) от дома его матери, где он жил.

На видео с задержания «одна из последних вещей, которые мы слышим от него — он зовет свою маму», — сказал адвокат Бен Крамп, который также представляет семью.

На фотографии, размещенной в социальных сетях, видно, что г-н Николс находится в больнице после ареста, с сильными синяками и дышит через трубку. Видео «напомнило нам видео Родни Кинга», сказал г-н Крамп, имея в виду чернокожего автомобилиста, который был избит белыми полицейскими в Лос-Анджелесе в 1919 году.91.

«В отличие от Родни Кинга, Тайр не выжил, — сказал он.

Семья г-на Николса не стала подробно описывать видео, заявив, что оно будет обнародовано властями через одну-две недели.

На прошлой неделе полицейское управление Мемфиса объявило о завершении расследования смерти мистера Николса и об увольнении пяти офицеров: Тадарриуса Бина, Деметриуса Хейли, Эммитта Мартина III, Десмонда Миллса-младшего и Джастина Смита. Как и мистер Николс, все офицеры черные.

Проверка показала, что офицеры нарушили ряд политик департамента, включая применение силы, обязанность вмешиваться и обязанность оказывать помощь, сообщили в департаменте.

«Вопиющий характер этого инцидента не является отражением хорошей работы, которую добросовестно выполняют наши офицеры каждый день», — говорится в заявлении начальника полиции Серелин «CJ» Дэвис.

• Убийства полиции в США
• Теннесси
• США

Ужасные видео показывают, как полиция смертельно избивает Тайра Николса, который зовет свою мать

Сообщество Мемфиса готовилось к потенциальным протестам в ответ на выпуск видео: школы округа Мемфис-Шелби отменили внеклассные мероприятия в пятницу, а муниципальный колледж Юго-Западного Теннесси перешел на виртуальные занятия в пятницу.

Уэллс призвал людей к мирным протестам во время акции протеста при свечах в Мемфисском парке Тоби в четверг вечером. «Я не хочу, чтобы мы сжигали наши города, взрывали улицы, потому что это не то, за что ратовал мой сын», — сказала она.

В пятницу в Мемфисе прошли акции протеста, но никаких сообщений о насилии не поступало.

Три человека были арестованы во время демонстраций в Нью-Йорке после того, как полицейская машина подверглась вандализму, сообщила местная полиция. Также протесты прошли в Лос-Анджелесе, Вашингтоне, округ Колумбия, и Далласе.

Романуччи описал видео в понедельник как «настоящее, беззастенчивое, безостановочное избиение» в течение трех минут. Крамп сказал, что это напомнило ему «видео Родни Кинга», имея в виду видео 1991 года, на котором полицейские Лос-Анджелеса избивают чернокожего мужчину.

Мать Николса рассказала о своем горе в интервью, показанном в пятницу утром на CNN, сказав, что к тому времени, когда она добралась до больницы и увидела Николса после ареста, «он уже ушел».

«Они избили его до полусмерти. Он был весь в синяках, голова распухла, как арбуз, шея распухла из-за припухлости, сломали шею, нос у сына был на букву «С», — сказала она.

Крамп сказал, что последними словами Николса в видео были три «выворачивающих крика для его мамы».

Дэвис назвал инцидент «отвратительным, безрассудным и бесчеловечным» в видеообращении в среду вечером.

«Я ожидаю, что вы почувствуете то же, что и семья Николс», — сказала она. «Я ожидаю, что вы возмутитесь пренебрежением основными правами человека, поскольку наши полицейские поклялись делать противоположное тому, что видно на видео».

Байден говорит, что он «возмущен и глубоко огорчен»

После того, как видео были опубликованы, Байден заявил в своем заявлении, что он возмущен. Он призвал к быстрому, полному и прозрачному расследованию и поговорил с родителями Николса ранее в пятницу.

«Как и многие другие, я был возмущен и глубоко огорчен, увидев ужасающее видео избиения, в результате которого погиб Тайр Николс», — сказал Байден. «Это еще одно болезненное напоминание о глубоком страхе и травме, боли и истощении, которые чернокожие и коричневые американцы испытывают каждый божий день».

Начальники полиции, чиновники и мэры со всей страны выразили возмущение, осудили действия офицеров и заявили, что того, что случилось с Николсом, никогда не должно было произойти.

Директор ФБР Кристофер Рэй ранее в пятницу сказал: «Я сам видел это видео и скажу вам, что был потрясен».

Обвинения

Пятеро фигурантов дела — Тадарриус Бин, Деметриус Хейли, Эммитт Мартин III, Десмонд Миллс-младший и Джастин Смит — были уволены на прошлой неделе после того, как административное расследование показало, что они нарушили правила департамента в отношении применения силы.

Окружной прокурор округа Шелби Стив Малрой сообщил журналистам, что действия бывших офицеров привели к смерти Николса.

Малрой сказал, что после «начальной ссоры», когда «использовался перцовый баллончик», Николс убежал от офицеров.

«Неподалеку произошла еще одна ссора, в результате которой мистер Николс получил серьезные травмы, — продолжил Малрой. «После некоторого периода ожидания его увезла скорая помощь».

На опубликованном в пятницу видеоролике о остановке не видно, что вызвало остановку.

Пятеро полицейских в Мемфисе, штат Теннеси, были уволены в связи с остановкой движения, в результате которой погиб Тайр Николс. По часовой стрелке сверху слева: Тадарриус Бин, Деметриус Хейли, Эммитт Мартин III, Джастин Смит и Десмонд Миллс-младший. Полицейское управление Мемфиса через AP 9.00:04 В четверг уволенным офицерам были предъявлены обвинения в убийстве второй степени, двух пунктах обвинения в служебных проступках, двух пунктах обвинения в похищении людей при отягчающих обстоятельствах, одном пункте обвинения в официальном притеснении и одном пункте обвинения в нападении при отягчающих обстоятельствах.

На пятничной пресс-конференции семья и адвокаты Николса высоко оценили быстрые обвинения и расследование.

«Мы смотрим, как быстро окружной прокурор выдвинул против них обвинения менее чем за 20 дней. Затем мы хотим объявить, что это план на будущее, когда любые офицеры, будь то черные или белые, будут привлечены к ответственности», — сказал Крамп.

Все пятеро вышли из тюрьмы после внесения залога по состоянию на утро пятницы. Бин, Миллс и Смит внесли залог в размере 250 000 долларов; Хейли и Мартин внесли залог в размере 350 000 долларов.

Неоднократные попытки связаться с офицерами для получения комментариев после их увольнения не увенчались успехом.

После того, как видео были опубликованы в пятницу, Блейк Баллин, поверенный Миллса, сказал, что он и Миллс просмотрят их вместе «в надлежащее время». — сказал Баллин. «Мое сердце обращено к семье Николс и всему городу Мемфис».0005

Адвокаты Миллса и Мартина заявили, что их клиенты планируют не признавать себя виновными. Было неясно, сохранили ли другие юридическое представительство.

Ассоциация полиции Мемфиса заявила в заявлении на Facebook в пятницу вечером, что она привержена «отправлению правосудия» и не потворствует жестокому обращению с гражданами.

«Мы верим в систему уголовного правосудия. Эта вера — это то, на что мы будем опираться в ближайшие дни, недели и месяцы, чтобы обеспечить раскрытие всей совокупности обстоятельств», — говорится в заявлении.

Предварительные результаты вскрытия, проведенного судебно-медицинским патологоанатомом для семьи Николса, показывают, что он был жестоко избит перед смертью, заявили адвокаты семьи. Офис судебно-медицинской экспертизы округа Шелби не обнародовал официальную причину смерти.

Дело Николса расследуется Бюро расследований Теннесси и Министерством юстиции США, которое начало расследование нарушения гражданских прав в отношении дорожной остановки.

Другие агентства Теннесси, связанные с событиями 7 января, также расследуют действия своих членов.

В пятницу вечером двое помощников шерифа округа Шелби были освобождены от должности в ожидании результатов расследования, сообщил шериф Флойд Боннер-младший.

«У меня есть опасения по поводу двух полицейских, которые появились на месте происшествия после физической конфронтации между полицией и Тайром Николсом», — говорится в заявлении Боннера, который сказал, что впервые увидел видео в пятницу.

Он сказал, что было начато внутреннее расследование, чтобы определить, что произошло и были ли нарушены какие-либо правила, и что они не будут работать до тех пор, пока оно не будет завершено.

Пожарная служба Мемфиса также заявила, что не получала полный доступ к записи до пятницы.

«В настоящее время отдел просматривает отснятый материал и завершит наше внутреннее расследование в начале следующей недели», — сообщили в пожарной службе.

Представитель департамента заявил в понедельник, что два сотрудника пожарной охраны Мемфиса, участвовавшие в «первоначальном уходе за пациентом» Николса, были «освобождены от должности» в связи с внутренним расследованием его смерти.